Планета двойников 2.0

– Опьять! А ты, не Рома, ты - Рембо, недоделанный, - мистер, сумев соединить два слова вместе, разобиделся.
– Рэмба, недоделка деревянная! Разведчик поганый. Бу-бу-бу, в смысле - мат.

Негодование Борисова перешло к разбрасыванию ярости и молний. Ещё чуть-чуть и стадия буйства. Я даже заробел от такого напора ...олимпийца, и собрался извиняться.

– Ты смотри, у Борна даже бухло превосходит наше!
– рассмотрел мой бутылец Борисов, - Дай, сюда!.. Клопами воняет, мля...

Борисов уселся в кресло, сделал один глоток из бутылки, и уже рассеянно - оторопело уставился мне под ноги. Ириска сама ему в рот легла, без участия мыслительной деятельности. Вместе с тяжким вздохом и положенным на стол биноклем...

– Вообще-то мы ещё в первой серии... Рапортуй, коллега!.. Э-о, пионэр!.. Шифроваться долго будем? Матами до интриги довёл и молчит!..

– я стал тревожиться.
– Николаич, может мне сбегать, оглядеться, а? Или вдвоём пойдём?

– С тобой только на осмотры ходить! В женскую консультацию, - прогудел Николаич Иван Николаевич.
– Плохой из тебя разведчик, Роман!
– вдруг вменил в вину.

– Это почему же?

– Ты, Матроскин, номер той машинки не видел! Е, три цифры, ЮТ, ещё три цифры, надпись - Потому что я девочка мне можно. И, мля, царский флажок в углу!

– Это ты о красной малолитражке? Да, та крошка не для мачо. И хозяйка, хе-хе, из кооператива 'Сосульки'! Наверное, местная бизнес-вумен бросила. Ладно, что ещё увидел?

– Что?.. Парк видел, да ты присядь, не мельтеши перед глазами... Дома видел старые, столетней давности, с плетнями. На бульваре каштаны растут. Дорога - грунтовка с колдобинами. Людей нет...

– А собор?

– Забор вокруг парка неплохой. Там старая почта, - кивок за стенку, я вознамерился глянуть на соседку.
– Сиди, мля, ты не увидишь её из окна. Она в глубине двора стоит. Вот так. Я на крышу слазил посмотреть вокруг, а там позёмный туман со всех сторон. И это, я машинку в гараж закатил, - добил сообщение и меня.

– Микру? В гараж?!.. Потому что я мальчик мне можно?! Лавры ...прихватизатора не жмут?..

– Чего? Чушь не пори!
– повторился Николаич, и это словцо он не знал, совсем, это если судить по лицу.
– Чево добру пропадать! Пущай постоит в гараже, чай овсов ня надойть! У лялек игрушка будет. Пойдём, Ромыч, порадуем девочек. Сначала про машину, потом про окрестности с туманом...

– Ага. Счас. Это же надо!.. Николаич сказал - Николаич сделал. Правильный есть ямщик, Николаич! Гешефтмахер, а ты хоть знаешь, что тебе плетюганов за кражу могут выписать? Нет? На майдане, при всём честном народе. Штук двадцать... Попа будет - бо-бо... Пошли ...чувака богу помолится, а он муть всякую найдёт...

– Не нуди. А то у меня уже голова от тебя болит, ...и в коридоре прёт лекарствами. Что лялькам скажем?

– Сам решай, - стал отнекиваться.
– Ты, вождь Бизон Большой Мотор, по полям-лесам ходил, смотрел, всё подмечал. А я тут манекеном сидел, неговорящим, прямо сидящим, с шорами на глазах. Солнце меня не палило, нервы на местные красоты не тратил. Внутренний ледок, конечно, есть, но слабенький. А в голове - настройка, настройка...

Но в итоге Борисов меня убедил, да ещё с полдороги к двери выхода завернул, промолвив, что дверь он-де закрыл на запор. Так-то!.. Дядька тюхой-матюхой не был. В общем близкие приязненные отношения, подразумевающие душевную привязанность, взаимную поддержку, доверие, общность деятельности и интересов с человеком-шофёром у меня наклюнулись. Но наступал момент добавки компаньонов, а женское племя на почте - оно такое ...навязчивое. Волнуясь, я как орк косолапый, поплёлся за нёсшим коньяк Николаичем. Почему орк? Потому... Шёл по коридору за насвистующим Николаичем и рассматривал двери с аккуратными наклейками. На одной было - "Склад", дальше - "Транзитная". Короче, планировка была такая же, как и у ...нас!? И имелся новый пожарный щит напротив железной двери со строгой, охранительной надписью: "Посторонним вход строго запрещён'. В пожарное ведро шофёр и засунул как бы спрятал коньяк.

Пройдя оперзал в абрикосовом цвете, с пятью зависшими на паузе мониторами ПК, и две двери, дошли до таблички: 'Комната отдыха'. А в этом тупичке всё было по-другому. Здесь место для отдыха занимало кабинет ведущего специалиста у меня там, только сразу с выходом в коридор.

Николаич распахнул дверь и вошёл.

'Что я в стенку пойду что ли? Я же не Каспер какой! '

Остановился на пороге и осмотрел светёлку. Холодильник, кухонный стол-тумба, микроволновка, музыкальный центр и тульский самовар, пустые тарелки. Заходить туда не хотелось, но желудок ворохнулся.

'Хорошо сидят, болезные. Чай кушают'.

За накрытым белой скатертью овальным столом сидели три дамочки, лицом к нам. Одна, постарше, две - моложе её лет на двадцать. Тётя, с волевым лицом, привыкшая 'повелевать' женским коллективом, носила на голове замысловатую причёску цвета 'рубин'. А молодые были, наверное, натуральными блондинками, с аккуратными причёсками.

– Сидим, чай кушаем?
– моими словами спросил сотрудниц Николаич.
– А почему начальник надутый?

– Ты же знаешь, Борисов, на почте с часа до двух перерыв. Война войной, а обед по расписанию, - 'рубиновая' ответила избитым изречением и капризно договорила: - Я мимо стула уселась, головой ударилась!

'Фу! Ещё одна павшая'. Я развернулся и двинул, откуда пришёл, сразу забывая, как эти дамы выглядят, что было не очень-то хорошо, хотя бы с точки зрения эстетики их чаепития.

– И я нос разбил!.. Ты куда, чертяка?
– озаботился вслед 'разбитый' Николаич...

Промолчал. А почему я ушёл-сбежал с рандеву? Или думаете, что мне шлея под хвост попала? В общем-то, наложилось сразу несколько причин, бла-бла-бла, а главное - сначала пистолет, 'ну а девушки, а девушки потом' ...

Через минуту, открывал облагороженную ремонтом оружейную комнату. Поставил на стол для чистки пистолетов вытащенную из ведра бутылку и взял следующие ключи. Клац, клац, клац, сработала сирена системы тревожной сигнализации. Отключил ревун, нажав на 'Off'.

Когда открывал в сейфе внутреннюю дверцу, где лежали патроны для пистолетов, прибежали Николаич и дамы, семейства 'кудахчущие'. Что им там говорил - если успел - Борисов о переносе во времени, но испугались они от моей бесцеремонной 'милитаризации' - изъятия пистолей из комнаты с пулеуловителем. И у 'рубиноволосой', Эльзы Густавовны Самойловой, зам. начальника почты на бейджике, прорезался голос:

– Борн, зачем ты открыл оружейку и берёшь пистолеты? Ой! Ты ещё и ПЬЁШЬ на рабочем месте! Какое безобразие! Борн, что ты задумал делать? Что ты, молчишь? Ты же нарушаешь инструкции! Я сейчас же звоню в милицию!

– Та хоть в Кремль звони, Эльза, работа у нас сегодня отменяется, - от Николаича.
– Кажется, мы вляпались, девочки ...родные!

– Ему кажется! Если, кажется креститься надо! Дорогой, ты наш!
– кипела Эльза Густавовна.
– А я всё-таки позвоню!..

В итоге, Эльза и стала звонить во вневедомственную охрану, в милицию, начальнику с телефона оружейки. Городская и мобильная сеть отсутствовала напрочь. Николаевич бутылку разглядывал и хмыкал... И таки нахмыкал - у лялек начиналась истерика. Из этих, ихних... Я указательным пальцем показал на бутылку, а потом на дамочек. Потом показал четыре пальца. Николаевич меня понял правильно, и из ящика стола появились четыре стаканчика.

'Они что и в оружейке пьют?' - про себя возмутился, а Николаич быстренько расплескал коньяк, точь-в-точь как Пал Палыч. С горкой...

– Зачем?
– спросила Эльза.
– И куда это мы влипли? Борисов, отвечай, а то ЭТОТ Борн ..., Партизаны, ...и, ...я его, ... И тебе! Вот!

Николаич одобрительно крякнул и виновато посмотрел на меня. Глаза у Лиэль Александровны Самойловой, инженера - дочка Эльзы!
– и Зоси Витальевны Лескиной - оператора, округлились от удивления. Их ФИО я на бейджиках прочитал.