Планета двойников (Гримерка Буратино)

– К'aково.

– Ну и словечки у тебя, Борн.

– Атаман не придирайся.

– Не совпадает же.

– Угу. Но погоны полкача нацепил.

– И этот плюёт в мою особо деликатную душу! Злыдень!! Никита с Лиэль под шумок исчезли. За ними откланялись "братья хакеры". Только Борисов захотел нам свои покупки показать, объявился помощник мэра - коллежский секретарь Мальгин.

– Присаживайтесь. Мальгин присел.

– Господа, у меня к вам деликатная просьба от начальства.

– Это, какого? Борисов напрягся.

– Градоначальника и начальника жандармского управления.

– Просят джипы. Я прав?

– Э, ваши машины, господа.

– И как просят?

– Огласите весь список, пжалуста!
– Борисов уже развлекался.

– Автомоторы в обмен и с доплатой, господа.

– А во сколько оценили джипы.

– Что такое джипы?

– Джип - это автомобиль-вездеход, может ездить по хорошей дороге, и может по бездорожью. Дальше я разукрасил все прелести комплектации машин. Мальгин слушал и мрачнел.

– Да не конфузьтесь, Арсений Васильевич, много не возьмём.

– 25-ть тысяч рублей золотом вас устроит, господа? Шатров присвистнул.

– А в обмен что? Мальгин посмотрел в блокнот.
– "Нива"- за 6 тысяч. Или "СПАЗ"- за 5-ть.

– Что за "СПАЗ"? Мальгин на салфетке нарисовал карандашом силуэт легковой машины.

– Борн, это ж - семёрка.

– Похоже.

– Мне нужна "Нива", мля.

– А я возьму "семёрку".

– Тогда завтра с утра и поменяемся. До свидания, господа. Мальгин ушёл, а мы поднялись в мой номер.

– И зачем тебе этот "слонобой", Николаич? Я вертел в руках тяжёлый бокфлинт фирмы "Merkel" под патрон .470 Nitro Express. Затем ружьё взял Шатров.

– Затем. Пригодится. Деньги то твои, - Николаич хохотнул.

– Дорогой, значит. А где купил? Шатров примеривался к большой дуре.

– Дорогой. В "Оружейном де Камилли". Хотел нам Борисов лекцию об охотничьем оружии рассказать, да не успел. Аэлита к нам приехала, на ночь глядя. Николаич и атаман откланялись, похабно лыбясь. Я с Аэлитой немного "пообщался", потом мы облачили разбросанные вещи и поехали на извозчике в ресторацию "У Косты". Аэлита там уже заказала столик. Ресторация находилась на Воронцовской улице и была моднявой.

Зашли. Зала ресторации была исполнена в греческом стиле. Имелась сцена, закрытая синим плисовым занавесом. Четыре дюжины столиков были заняты, в большинстве, молодыми людьми, лет тридцати, и "фигуристо" одетыми. Нувориши одним словом. Было шумно, накурено и весело. Наше появление публика встретила с немалым интересом. Одеяние выдавало. До столика нас довёл метрдотель в форме эвзона и усадил недалеко от подмостков. Не успели мы обмять "нижний мозг", как с соседнего столика, от четырёх офицеров, передали бутылку шампанского. Я заказал фрукты. Презент продегустировали, и половой понёс от нас ответ. Выпили второй бокал и за столик к нам опустился крупный, за центнер весом, хозяин этого кабачка.

– Борн, знакомься, это - Коста Эстерикс.

– Роман Борн, домовладелец. Бла, бла, бла...

– ...вы, импресарио мадмуазель Лилу? Бац. Заработал пинок под столом от Аэлиты.

– Я. А что?

– 25% от её "перфоманс" вас устроят?

– Хм. Бац. Второй пендель.

– Да, устроят.

– Чудненько. Э, завтра, не изволите подъехать подписать бумаги?

– Изволю. Ударили по рукам, выпили и получили от заведения большущую тарелку греческих закусок.

– Борн, ты прелесть.

– Угу. Весть в тебя. Только надкусил сувлаки в пите, за столом новый посетитель. С трёхдневной щетиной, в пиджаке не по росту, и кривоватая ухмылка на наглом лице.
– Ну, замути, что-нибудь, честный фраер.

– Здрасти. Эта, фраер, ты нам бабки должен за бедняжку князя Георгия.

– Даа, а ключ от квартиры, где деньги лежат, тоже должен?

– Так, эта, ага.

– Бочата, клифт, рыжьё? Сомнения промелькнули на мордахе хама, но...

– Ага. За соседними столиками стало тише.- Так, так. Запросы этого "мелкотравчатого" меня развеселили. Я откинулся на спинку стула. Глаза "щетинистого" из наглых, стали меняться в испуганные. "Глок" показал свой толстый магазин и так вот воздействовал.

– Ох, эта, извиняюсь, ваше высокоблагородие, бес, эта, меня попутал.

– Тогда бабки на стол и свободен.

– Циник ты, Борн. Изрекла Аэлита, когда нахал, оставив серебро, испарился. Презент от соседнего столика повторился.

– Ты, Борн, иди с офицерами пообщайся. Разрешила Аэлита.

– А ты?

– Да ну их. Пошлая публика, - губки барышни надулись. Пошёл. Офицеры оказались из конвоя "последнего императора". Заливали горе. Пообщались. С пятого на десятое. Офицеры были в "ноль", но держались.

– Борн, патрон наш был, знаешь какой душка! А ты как, сам то?

– Нормально. Вернулся к своему столику. Пусто.
– Куда её понесло? Доел сувлаки.

– Господа, разрешите представить вам восходящую звезду ростовской эстрады, непревзойдённую леди Лилу!! Встречайте! Занавес! Конферансье исчез. На сцене стояли две акустические колонки и блестящий шест.
– Вон оно что. Леди нашла работу. Ну, держись Ростов! Шум в зале стих. Бах. Заиграла громко музыка, "Спектакль окончен" Полины Гагариной, и появилась "леди Гага". Аэлита танцевала стриптиз. Тут уж она выдала, что хотела, да ещё под спецэффекты. Когда трусики улетели в толпу, "леди" ускользнула. А в зале стоял такой галдёж "мартовских котов", что меня пробило на ха-ха. Заведённая новизной стрип-действа толпа требовала ещё. Получила рецидив под "гимн стриптиза" а ля Джо Коккер. Сцену завалили цветами. Успех леди Лилу был тотальным, а я потёр беззаботно так руки.
– Четверть гонорара то мои! И где она трусов столько наберёт? В третий раз, Аэлита появилась в топике и шортах, со стеком в руке. Со сцены её донесли на руках до моего столика, и под музыку Эдварда Майя она уже танцевала, на пустом столе, не раздеваясь. На столике появилась корзинка. Потом вторая, третья. Это так быстро здешние "нувориши" расставались с денежкой. Вокруг стола стояли, с похотью в глазах, с полсотни алчущих поближе познакомиться с женщиной-вамп.
– Если и четвёртую загрузят деньгами, можно смело её себе забирать.