Планета героев
Шрифт:
Где находится кабинет Венедикта Владимировича, я не знал, а дослушать их разговор мне нужно было во что бы то ни стало. Поэтому, проводив троицу глазами, я тут же обратился к изрядно захмелевшему Бенкендорфу с невинным и весьма обычным для много пившего и кушавшего человека вопросом.
– Прямо по коридору и направо,– отозвался разжалованный шеф жандармов.– Может, мне тебя проводить?
Я отказался от любезно предложенной услуги. Свидетели мне ни к чему. Выскользнул из-за стола и бросился на поиски кабинета Жигановского, где Венедикт Владимирович и Казюкевич
А то, что Сиротин проштрафился, было видно по его побледневшему и разом взмокшему при одном только упоминании имени черного мага лицу.
Несколько раз я попадал не туда, пару раз пришлось уйти в параллельный мир, чтобы обойти выросшие на пути стены, но в конце концов вышел куда нужно. В той комнате никого не было, зато за стеной бубнили знакомые мне голоса.
– Но я же не знал! – захлебывался Сиротин.– Клянусь. Он мне сказал, что хочет познакомиться с влиятельными людьми. А Казюкевич был тогда вхож!
– Мне он то же самое говорил...– подтвердил магнат.– И в голову ничего худого не приходило. Он даже списочек людей составил, с которыми ему хотелось бы познакомиться.
– И кто в том списочке?
– Как обычно: министры, руководители фракций, работники президентской администрации, олигархи, банкиры – словом, влиятельные люди. Месяц назад он этот список обновил и предложил провести симпозиум по градостроительству.
– И ты ничего не заподозрил?
– Поначалу нет. Многие так начинают бизнес в России. А мне очень нужны были тогда деньги. Выгоднейшая сделка срывалась.
– Подожди, это какой симпозиум? Это тот, что завтра в твоем офисе состоится? – спросил хриплым голосом Жигановский.
– Он самый,– подтвердил Казюкевич.– А что ты так вскинулся, Веня?
– Ну ты, Костя, гад. Ты же и меня на симпозиум пригласил. Ты всех нас решил на тот свет отправить. Да я тебя собственными руками...
Далее последовал вскрик Сиротина, шум и хрипы «с ума сошел» и «задушишь». Судя по всему, там шла нешуточная борьба, возможно, даже драка. Я уже хотел вмешаться, но тут шум за стеной стих и послышался почти спокойный голос Венедикта Владимировича:
– Извини, Костя, погорячился.
– Ну и идиот же ты, Веня. Я ведь сам собирался на симпозиуме доклад делать.
– Вот и взлетели бы всем собранием в небеса обетованные! – нервно хихикнул Жигановский.– Шутка сказать – вся российская элита.
– Да быть того не может,– прошелестел заплетающимся языком Сиротин.– Приличный же человек...
– Это не князь Мышкин у нас псих, это ты, Евграф, у нас дебил,– констатировал со вздохом Жигановский.– Так что будем делать, соратники по политической борьбе, в ФСБ сообщать?
– С ума сошел! – зашипел Сиротин.– Это будет грандиозный скандал. Партия солидарного прогресса – и вдруг связь с террористами. Каронг нас так измажет, что потом не отмоемся. Объявит своими сторонниками, а там – пойди докажи. Это же верный международный трибунал!
– Евграф прав,– поддержал Сиротина Казюкевич.– Мы не можем допустить огласки. Каронга нужно убрать, чтобы комар носу не подточил. И мальчишку тоже.
– Ты считаешь,
что он связан с Каронгом?– Может, и не связан, но он его ищет. И ищет, заметь, с нашей помощью. Если он связан со спецслужбами – причем необязательно с нашими,– то нас с вами ждут большие неприятности.
– Но ведь полтора миллиарда, Костя,– ты можешь это понять? – почти простонал Жигановский.
– Или пожизненное заключение, если Каронг действительно связан с террористами и готовит взрыв в столице.
Молчание за стеной затянулось. Похоже, там мучительно размышляли над возникшей проблемой.
– Я все-таки организовал бы идиоту встречу с Каронгом,– сказал наконец Жигановский.– Но под нашим контролем. Юнец действительно может оказаться шизиком, а Каронг – самым обычным бизнесменом. Хороши мы будем, потеряв кучу денег из-за одних только подозрений.
– Риск...– вздохнул Казюкевич.
– Кто не рискует, тот не пьет шампанское! – отрезал Жигановский.– В случае крайней нужды ликвидируем и Каронга и идиота во время встречи. У тебя есть на примете решительные люди, Костя?
– Эти решительные люди нас потом всю оставшуюся жизнь будут сосать.
– А вот это уже твои проблемы, Казюкевич. Не я брал в долг у Каронга и не я давал ему невыполнимые обещания. Не хочешь сотрудничать со мной, выпутывайся самостоятельно. Когда вы ждете Каронга?
– Он должен приехать сегодня вечером,– отозвался Сиротин.
– Прекрасно. На кого у нас записан дворец Пушкина?
– Так на Александра Сергеевича Пушкина и оформлен. Есть в Москве один старичок – божий одуванчик: великому поэту он не родня, но имя-отчество совпадает. Я ему заплатил за паспорт три тысячи рублей.
– А к нам он имеет какое-нибудь отношение?
– Что я, по-твоему, вчера родился? Абсолютно аполитичный старичок.
– Вот и организуем встречу идиота и Каронга во дворце Пушкина. Если их там пришьют нехорошие люди, то мы здесь абсолютно ни при чем. Всем все понятно?
– Более-менее,– осторожно заметил Сиротин.
– Ну так за работу. Нас люди заждались.
Для меня последние слова Венедикта Владимировича явились сигналом к отступлению. И за столом я очутился раньше, чем трое заговорщиков. Политбойцы изрядно поднагрузились за время нашего отсутствия, и появление партийных вождей приветствовали бурными криками.
– Все улажено,– сказал, подсаживаясь ко мне, Жигановский.– Встречу с черным магом Каронгом мы тебе организуем уже сегодня вечером. Там же оформим все формальности.
– Имеются в виду полтора миллиарда долларов?
– Естественно. А что, могут возникнуть какие-то помехи?
– У меня нет стопроцентной уверенности, что я одолею черного мага. Словом, не исключены побочные эффекты – природные и политические катаклизмы.
– К сожалению,– тяжко вздохнул Венедикт Владимирович,– сам я крайне слабо разбираюсь в магии, а потому ничем тебе помочь не могу. Что же касается политических катаклизмов, на этот счет можешь не волноваться, Никита Алексеевич,– Москва их пережила столько, что одним больше, одним меньше – невелика разница.