Планета, которой нет

— Дуэль, — задумчиво произнес я. — На Земле они разрешались лишь в средневековье… Дуэль звездолетов — это же вообще бред…

— Ты не прав, Серж, — убежденно сказал Эрнадо. — Это справедливый и честный обычай. Не будь его, мы не могли бы перехватывать Белый Рейдер вблизи планеты. Полицейские крейсера уничтожили бы нас как агрессоров…

— Я не спорю, — оборвал я его. — Дуэль так дуэль…

Средневековье. Галактическое средневековье. Словно какая-то сила намеренно удерживает тысячи обитаемых планет в шатком равновесии между спокойными, мирными отношениями и тотальной войной с применением кварковых бомб, планетарных аннигиляторов, индуцированных коллапсаров…

Точно отмеренная доза агрессивности. За пределами земных моральных норм, но не доходя до всеобщего уничтожения. Поединки на плоскостных мечах, с лазерными пистолетами и паутинными минами… Отсчитанная доза смерти.

Бред. Но не больший, чем дуэль боевых звездолетов.

И вовсе не в первый раз возникает у меня мысль о странной незаметной силе, правящей тысячами миров галактики. Неважно, материальна она или воплощена в традициях, преданиях, истории человеческих народов, населяющих планеты самых разных звезд. Она есть. Она правит всеми — Эрнадо и Лансом, Клэном и Редраком, пэлийцами и схедмонцами. Это она заставляла женщин в ресторане любоваться кровавой дракой, а мирного служащего космопорта броситься на меня с мечом в руках. Это она ведет секту Потомков к их чудовищной цели.

И это ее тень наползает на меня, принуждая из всех путей выбрать самый короткий и кровавый.

Бред. Синдром Кандинского, так это называется в медицине, если я еще не совсем забыл психиатрию…

Но даже в бреду я буду защищать свою планету. Даже безумие не заставит меня забыть свою родину.

— Я позвал вас не для того, чтобы обсуждать будущие действия, они и так очевидны, — прерывая затянувшееся молчание, сказал я. — Нам нужно поговорить о прошлом.

Эрнадо с любопытством посмотрел на меня.

— Помнишь, когда мы обсуждали появление Даньки, ты впервые заговорил о том, что нам препятствуют в поисках? Отказы в ремонте, топливе, отдыхе… Аварии…

— Разумеется.

— Ты оказался прав, и мы встретились с кораблем сектантов морально подготовленные к существованию врага. И словно забыли о том, что любые диверсии или активное противодействие невозможны без постоянной и точной информации — о нашем корабле, его маршруте, планах дальнейших действий…

Эрнадо нахмурился. Медленно, будто бы через силу, произнес:

— Ты хочешь сказать, что на корабле предатель?

— Я хочу спросить, кто из вас — ты или Ланс — еженедельно посылает по гиперсвязи отчет о событиях на корабле.

— Серж! — Впервые с незапамятных времен Эрнадо повысил на меня голос. — Это слишком серьезные слова, чтобы бросаться ими под воздействием…

— Я не бросаюсь словами, Сержант!

Назвав Эрнадо его старым званием, обращением нашей первой встречи, я заставил его умолкнуть.

— Возможно, я не слишком умелый пилот… и обращаюсь с техникой куда хуже любого курсанта ваших школ. Но проконтролировать расход энергии и режим работы гиперпередатчика я способен! Раз в неделю, с момента нашего отлета с Тара, на планету велись постоянные передачи.

— Автомат? — высказал догадку Эрнадо.

— Не думаю. Мы уже дважды меняли оборудование, никакой шпионский прибор сохраниться на корабле не мог.

— «Блуждающая» программа в борт-компьютере, — предположил Эрнадо.

— Клэн проверил все блоки машинной памяти с помощью поисковых программ своего мира. Три часа назад, по моей просьбе. Компьютеры, имеющие выход на гиперпередатчик, чистые.

— Значит…

— Кто-то из вас регулярно делает отчеты о полете… Давайте не будем тянуть, опускаться до детекторов лжи и прочей гадости. Как принц Империи Тар я требую от вас, своих подданных, честного ответа: передавали вы информацию с корабля или нет?

— Нет! — твердо сказал Эрнадо. — Раз или два в месяц я переговариваюсь с друзьями на Таре… Но никакой информации о корабле не давал, не даю и давать не собираюсь. Я просто хочу знать, что происходит в моем мире, на моей родной планете!

— Я не вел, не веду и не буду вести переговоров с врагами, давать им любую информацию… — Ланс отвел взгляд.

— А с друзьями? — резко спросил я. — С принцессой династии Тар, например? С законной повелительницей твоей планеты?

Эрнадо подпер ладонями щеки и уставился на Ланса. Он был не удивлен, а скорее предвкушал интересное зрелище. Может быть, мне давно стоило спросить совета у бывшего наставника?

Ланс молчал. Его совсем еще мальчишеские черты лица затвердели, заострились. Взгляд стал жестким.

— Отвечай!

— Капитан, я могу ответить, лишь спасая свою жизнь. Таков приказ.

Наши глаза встретились. И я вдруг уловил во взгляде Ланса что-то вроде усталого, робкого облегчения. И еще каплю иронии.

Я вытащил из кобуры плоскостной пистолет. Это была последняя модификация, сделанная на «моей» планете, на Таре. Сто шестнадцать несбалансированных плоскостных дисков с дальностью стрельбы до ста метров.

— Клянусь, — как можно тверже и убедительнее сказал я, — что убью тебя, если ты не откроешь, кому были адресованы сообщения с борта корабля. Это мое право. Я — твой повелитель. Говори!

Ланс кивнул.

— Я повинуюсь приказу. Принцесса позволила мне лететь с вами в обмен на обещание еженедельно докладывать о ходе путешествия. Я согласился, поскольку в ее словах было лишь беспокойство о вас, принц. Это не могло принести вреда.

Выпалив на одном дыхании свое признание, Ланс замолчал. Эрнадо слегка приподнял правую руку. Сказал с нескрываемым любопытством:

— Серж, а если бы Ланс не признался?

— Я стал бы клятвопреступником, — ответил я. — Ланс, ты понимаешь, что выдавал всех нас? Гиперпередачи довольно легко перехватываются. Ты сам занимался этим на «срединных вахтах»?

— Я никого не выдавал, — гордо ответил Ланс. — Принц, все передачи велись по императорскому коду.

Эрнадо присвистнул. Недоверчиво спросил:

— Тебе доверили эту тайну? И твоей маленькой головы оказалось достаточно, чтобы вместить систему переменного кодирования на основе нелинейного исчисления и лексики пятисот планет?

Ланс достал из кармана тонкую пластинку. «Множественная фотография», пластиковая планшетка, хранящая в себе несколько сотен объемных изображений… Во всяком случае, так казалось на первый взгляд. У меня самого было несколько таких пластин — с видами разных планет, среди которых встречались и земные пейзажи. Экзотика…

— Это кодирующий компьютер.

Ланс коснулся указательным пальцем какой-то, лишь ему известной точки на фотографии — вполне заурядном семейном портрете. В пухлом малыше угадывался сам Ланс, в мужчине и женщине рядом — его родители… Изображение растаяло, сменилось черно-белыми квадратиками с буквами и цифрами внутри.