Планета Шеол (сборник)

Вирджиния что-то закричала. Я не слышал ее и наклонился к ней.

— Где же Макт? — крикнула она.

Я бережно повел ее к левой стороне дороги, где мощные изгороди могли как-то защитить нас от холодного ветра и дождя. Мы почти ничего не видели. Я заставил ее присесть, и сам присел рядом. Капли неприятно барабанили по нашим спинам. Воздух был наполнен грязным буро-желтым светом.

Мне не хотелось выходить из укрытия, но Вирджиния легонько подтолкнула меня вперед локтем, показывая, что нужно посмотреть, где Макт. Я подумал, что все это напрасно. Если Макт нашел укрытие, то он в безопасности, но если он еще внизу, то ветер сорвет его со скалы, и больше не будет Максимилиана Макта. Он будет «мертв», и останки его развеет ветер.

Но Вирджиния настаивала.

Мы поползли к краю обрыва. Мне в лицо пулей метнулась птица. Его крыло обожгло мне щеку. Я никогда не думал, что крылья у птиц такие жесткие. Наверное, у этих птиц что-то расстроено в мозгу, если они бросаются на людей. Обычно они не ведут себя так по отношению к настоящим людям.

Мне было нелегко двигаться, потому что грудь, которую я ушиб по дороге к Абба-динго, еще болела. Наконец мы достигли края обрыва, и я пытался уцепиться пальцами левой руки за что-нибудь твердое и устойчивое, а правой рукой держал Вирджинию.

Но ни она, ни я ничего не увидели.

Вокруг нас сгустился мрак.

Ветер и дождь беспрестанно хлестали по щекам. Я хотел снова отвести Вирджинию в наше убежище, где мы могли бы переждать непогоду. Вдруг стало очень светло. Это было природное электричество, которое древние называли молнией. Позже я узнал, что молния — нередкое явление в районах, природные условия которых не контролируются.

Вспышка молнии осветила пропасть. Он лежал там с побелевшим лицом. Рот его был открыт — наверное, он что-то кричал нам. Не знаю, что владело им тогда — страх или радость. Он был очень возбужден. Молния ударила еще раз, и до меня донеслось эхо зова. Я поймал его телепатически, но в ответ — ничего. Все та же упрямая птица посылала мне свое многократное «нет»!

Вирджиния напряглась в моих объятиях и начала судорожно биться. Я попытался успокоить ее, но она ничего не слышала. Тогда я вошел в контакт с ее мозгом, но там кто-то был! И вдруг она прорвалась ко мне, закричав с отвращением: «Это девушка-кошка! Она хочет дотронуться до меня!».

Вирджиния продолжала извиваться. Она выскользнула из моих рук, и я успел увидеть золотую вспышку ее платья за краем обрыва. Я начал искать ее, чтобы войти в контакт и поймал ее крик: «Поль, Поль, я люблю тебя! Поль… помоги мне!»

И сразу в моем мозгу все исчезло. А передо мной появилась К’Мелла, которую мы сегодня встретили в верхнем ярусе «подземки». — Я пришла, чтобы спасти вас обоих, но опоздала. Жаль, что твоя девушка не интересовала птиц. А знаешь, почему птицы хотят помочь тебе?

Ты спас их. Ты спас их потомство, когда рыжий убивал его. Всех нас волновало, что будут делать настоящие люди, когда станут свободными. Но теперь мы знаем. Некоторые из вас — плохие и убивают другие формы жизни, другие — хорошие и защищают их.

«Неужели это единственное, что отличает хорошее от плохого?» — подумал я.

Наверное, мне нужно было быть начеку. Ведь люди никогда не умели драться. А гомункулы умели. Они выросли ^в борьбе и опасностях. К’Мелла, девушка-кошка, ударила меня кулаком по подбородку. При отсутствии средств анестезии это была единственная возможность лишить меня сознания, чтобы пронести все опасности.

… Я проснулся у себя в комнате. Я очень хорошо себя чувствовал. Рядом был врач-робот. Он сказал мне:

— У вас был шок. Я уже передал всю информацию о вас в Содействие, так что теперь можно стереть ваши воспоминания, если хотите.

У него было очень приятное выражение лица. Неужели когда-то переворачивал меня неистовый ветер? Неужели меня обливали потоки дождя? Куда же делось золотистое платье Вирджинии и жаждущее страха лицо Максимилиана Макта?

Я думал обо всем этом, не боясь, что робот проникнет в мои мысли, потому что знал их неспособность к телепатии. Я тяжело глянул на него и закричал:

— Где же моя настоящая любовь?

Роботы не умеют насмешливо улыбаться, но этот, во всяком случае, попытался:

— Обнаженная девушка-кошка с волосами цвета пламени? Она пошла одеваться.

Я уставился на него. Примитивный умишко этого робота начал вырабатывать свои собственные дрянные мысли:

— Должен сказать вам, сэр, что вы, «свободные люди», очень быстро меняетесь…

Кто будет спорить с машиной? Ее не стоит удостаивать даже ответа. Но та, другая машина!.. Двадцать одна минута… Как ей это удалось? Как она узнала? Это, наверное, очень мощный компьютер, дошедший до нас от тех времен, когда еще существовали войны, прочем, меня это уже не интересует. Пусть люди называют его Богом. Для меня он ничто. Мне не нужен страх, и я не собираюсь возвращаться на бульвар Альфа Ральфа.

… Но послушай, сердце мое, когда мы снова пойдем в наше кафе?..

Робот вышел, и в комнату вошла К’Мелла.

Баллада о потерянной К’мель Рассказ (Перевод Е. Михайлик)

Она была гейшей, они — настоящими людьми, повелителями и творцами, она играла против них и выиграла. Такого не случалось в прошлом, это не повторится в будущем, но победа осталась за ней. Обладая человеческой внешностью, она не принадлежала к человеческому роду. «К» перед ее именем означало «кошка». Ее отцом был К’макинтош, ее звали К’мель, и она обвела вокруг пальца сразу всех всемогущих Повелителей Содействия.

Это случилось в Террапорту — самом большом здании и самом маленьком городе мира, взметнувшемся на двадцать пять миль ввысь на восточном берегу Маленького моря Земли.

Офис Джестокоста располагался над четвертым клапаном.

I

В отличие от большинства Повелителей Содействия, Джестокост любил утреннее солнце, и апартаменты его полностью устраивали. Девяносто метров в длину, двадцать — в высоту и двадцать — в ширину, не считая подсобных помещений. Прямо под ними находился четвертый клапан, площадью около тысячи гектаров. Формой своей он напоминал спираль или гигантскую улитку. Огромное жилище Джестокоста когда-то служило одним из множества резервуаров для сбрасывания раскаленных газов при посадке космических кораблей — резервуаров, устроенных на ободке Террапорта — огромного бокала, поднимающегося из магмы в стратосферу.

Террапорт был построен во время величайшего технического взлета человечества. Космические корабли на ядерной тяге существовали еще во времена Древних войн. Но чтобы доставить груз на орбиту, где швартовались межпланетные ионные транспорты, или чтобы собрать межзвездный фотонный парусник, люди использовали маленькие ракеты на химической тяге.

Впоследствии техники Содействия разработали и построили большой грузовой корабль, позволявший поднимать на орбиту миллионы тонн. Он был всем хорош, но при посадке разрушал все, чего ни касался. Даймони — потомки землян, появившиеся откуда-то с дальних звезд, помогли людям построить космопорт из огнеупорного, водоупорного, времяупорного материала. Потом даймони ушли и больше не возвращались.