Планета «Юлия Друнина», или История одного самоубийства

1944

«Я хочу забыть вас, полковчане…»

Я хочу забыть вас, полковчане, Но на это не хватает сил, Потому что мешковатый парень Сердцем амбразуру заслонил. Потому что полковое знамя Раненая девушка несла — Скромная толстушка из Рязани, Из совсем обычного села. Все забыть, И только слушать песни, И бродить ночами на ветру. Где же мой застенчивый ровесник, Наш немногословный политрук? Я хочу забыть свою пехоту. Я забыть пехоту не могу. Беларусь. Горящие болота, Мертвые шинели на снегу.

1945

«Не знаю, где я нежности училась…»

Не знаю, где я нежности училась, — Об этом не расспрашивай меня. Растут в степи солдатские могилы, Идет в шинели молодость моя. В моих глазах — обугленные трубы. Пожары полыхают на Руси. И снова нецелованные губы Израненный парнишка закусил. Нет! Мы с тобой узнали не по сводкам Большого отступления страду. Опять в огонь рванулись самоходки, Я на броню вскочила на ходу. А вечером над братскою могилой С опущенной стояла головой… Не знаю, где я нежности училась,— Быть может, на дороге фронтовой…

1946

«Я — горожанка…»

Я — горожанка. Я росла, не зная Как тонет в реках Медленный закат Росистой ночью, Свежей ночью мая Не выбегала я в цветущий сад. Я не бродила По туристским тропам Над морем В ослепительном краю: В семнадцать лет, Кочуя по окопам, Я увидала Родину свою.

1945

«Русский вечер…»

Русский вечер. Дымчатые дали. Ржавые осколки на траве. Веет древней гордою печалью От развалин скорбных деревень. Кажется, летает над деревней Пепел чингисханской старины… Но моей девчонке семидневной Снятся удивительные сны. Снится, что пожары затухают, Оживает обожженный лес. Улыбнулось, сморщилось, вздыхает Маленькое чудо из чудес.

1946

«Веет чем-то родным и древним…»

Веет чем-то родным и древним От просторов моей земли. В снежном море плывут деревни, Словно дальние корабли. По тропинке шагая узкой, Повторяю — который раз! — «Хорошо, что с душою русской И на русской земле родилась!»

1952

«— Рысью марш!..»

— Рысью марш! — Рванулись с места кони. Вот летит карьером наш отряд. — Ну, а все же юность не догонишь!— Звонко мне подковы говорят. Всех обходит школьница-девчонка, Ветер треплет озорную прядь. Мне подковы повторяют звонко: «Все напрасно, Юность не догнать!» Не догнать? В седло врастаю крепче, Хлыст и шпоры — мокрому коню. И кричу в степной бескрайний вечер: — Догоню! Ей-богу, догоню!

1952

В дороге

Нет, Русской песне На подмостках тесно — Она звучит Душевней и смелей На лунной речке, На опушке леса И в тишине Заснеженных полей. Она седым дружинником слагалась — В ней звон кольчуги И орлиный клик. А может быть, Чтоб побороть усталость, В глухой ночи Ее сложил ямщик. Эх, песня, песня! Зимнее раздолье! Бескрайние, Бездонные снега… Товарищ! Друг! Споем с тобою, что ли, Про то, Как Русь Ходила на врага, Как раненые лошади Храпели. Иль как вставали Танки на дыбы. …Летят березки. Проплывают ели. Неторопливо пятятся дубы. И ты глядишь вокруг Счастливым взглядом, Раскрыв свой полушубок на груди, И сердцу Больше ничего не надо — Была бы лишь Дорога впереди!

1953

Снега, снега…

Все замело Дремучими снегами. Снега, снега — Куда ни бросишь взгляд. Давно ль Скрипели вы Под сапогами Чужих солдат? Порой не верится, Что это было, А не привиделось В тяжелом сне… Лишь у обочин Братские могилы Напоминают о войне. Снега, снега… Проходят тучи низко, И кажется: Одна из них вот-вот Гранитного Коснется обелиска И хлопьями На землю упадет.

1953

«Да, сердце часто ошибалось…»

Да, сердце часто ошибалось, Но все ж не поселилась в нем Та осторожность, Та усталость, Что равнодушьем мы зовем. Все хочет знать, Все хочет видеть, Все остается молодым. И я на сердце не в обиде, Хоть нету мне покоя с ним.

1953

Верность

Вы останетесь в памяти, Эти спокойные сосны, И ночная Пахра, И дымок над далеким плотом. Вы останетесь в сердце, Мои подмосковные весны, Что б с тобой ни случилось, Что б со мной ни случилось потом. Может, встретишь ты девушку Лучше, умнее и краше. Может, сердце мое Позабудет о первой любви. Но, как сосны, корнями С Отчизной мы спаяны нашей: Покачни нас, Попробуй! Сердца от нее оторви!

1955

Молодость

Мне казалось, что тридцать лет — Это глаз потускневший свет, Это стайки морщин у рта, Это молодость прожита. Не захочется, мол, тогда Видеть новые города: Собираться да брать билет — Это просто лишь в двадцать лет. Разонравится в тридцать мне На упрямом скакать коне, Упиваясь ветрами всласть — Эдак можно ведь и упасть! Тридцать — это когда не жди На свиданье меня в дожди… До чего ж я была смешной! Тридцать минуло мне весной. Так же радостно нынче мне Кочевать по родной стране. Так же скорость меня зовет — О степных скакунов полет! Так же щеки мои горят, Если их обожжет твой взгляд…