Плата за смерть (сборник)

Фредерик Уолтон значился под четвертым номером. В данном случае не произошло какой-либо ошибки.

Перед мысленным взором Уолтона чередой проходили события последних девяти дней. Анализируя их сейчас, он пришел к малоутешительному выводу, что, пожалуй, в первую очередь к нему пришло понимание той простой истины, что глава ВЫНАСа по сути обладает властью над жизнью и смертью любого жителя Земли.

Уподобив себя самому Господу Богу, он самозванно присвоил себе право принимать окончательное решение, кому жить, а кому умирать. Он даровал жизнь Филипу Приору. Это как раз и послужило толчком к событиям, нараставшим снежным комом, было первой из многих его ошибок. А вот теперь по его воле умер Фредерик Уолтон, что, если не думать обо всем остальном, было вполне оправданным поступком, но на самом деле стало самой страшной из его ошибок.

Все потуги оказались тщетными, все грандиозные планы лопнули, как мыльные пузыри. И теперь неоткуда ждать помощи.

Усталым движением он снял с аппарата телефонную трубку и попросил соединить его с Найроби. Нужно предупредить об аннулировании межзвездной сделки. Обмен не состоится. Уолтон не сможет предъявить клиенту обещанный товар. Фред, наверное, сейчас самодовольно ухмыльнулся в своем гробу.

— Очень хорошо, что вы позволили, — немедленно откликнулся Мак-Леод, как только установилась связь. — Я весь день никак не могу к вам дозвониться. Дирнианин становится все более и более нетерпеливым. Он плохо себя чувствует на Земле с ее очень слабым для него тяготением, ему не терпится как можно скорее отправиться домой.

— Разрешите мне с ним переговорить. Возможно, он прямо сейчас сможет это сделать.

Мак-Леод понимающе кивнул и исчез с экрана. Появилась голова дирнианина в дыхательной маске.

— Я уже давно вас дожидаюсь. Вы обещали позвонить еще в первой половине дня. И не сдержали своего обещания.

— Я должен принести вам самые искренние извинения. Весь день я потратил на то, чтобы подготовить бумаги, которые должен был вам передать.

— И теперь у вас все готово?

— Нет, — печально произнес Уолтон. — Сыворотки бессмертия больше нет. Тот, кто ее изобрел, погиб, и та же участь постигла и другого, знавшего формулу сыворотки.

Наступила гнетущая тишина. Затем дирнианин произнес с укоризной:

— Вы уверяли меня в том, что предоставите в мое распоряжение интересующую нас информацию.

— Я вас прекрасно понимаю. Но ничего не могу уже сделать. — Уолтон надолго замолчал, погрузившись в тягостное раздумье. — Наш договор отменяется. Произошла некоторая путаница, в результате которой тот человек, который располагал столь необходимой информацией, был сегодня… по ошибке казнен. Трагическая оплошность, недосмотр. Но факт остается фактом.

— Вы сказали — сегодня?

— Да. И эту ошибку допустил я. Глупейшее недоразумение.

— Не стоит тратить слова попусту, — раздраженно перебил его инопланетянин. — Труп цел?

— Разумеется, — ответил изумленный столь несуразным вопросом Уолтон. Его удивила неожиданная заинтересованность дирнианина. — Сейчас он находится в морге. Но…

Тогран Клэйрн на несколько секунд отвернулся от экрана, однако Уолтон слышал, как он советуется с кем-то не попадавшим в поле зрения передающей камеры. Затем он снова повернулся лицом к Уолтону:

— Существуют способы извлечения информации из мозга недавно скончавшихся индивидуумов. Вы на Земле умеете это делать?

— Восстанавливать информацию… Н-нет, — заикаясь, ответил Уолтон. — Этого мы еще не умеем.

— Однако такие способы есть. Вы располагаете такими устройствами, как электроэнцефалографы?

— Разумеется.

— В таком случае еще не потеряна возможность извлечь интересующие нас данные из мозга упомянутого вами покойника. — Инопланетянин как будто даже удовлетворенно присвистнул. — Позаботьтесь, чтобы телу не причинили какого-либо вреда. Я вскоре прибуду в ваш город.

Далеко не сразу до Уолтона дошло значение того, о чем он только что узнал.

И вдруг на него как бы откуда-то свыше снизошло озарение — ну конечно же. А разве могло быть как-нибудь иначе? Именно так все и должно было произойти.

Он понял, что восстанавливается цельность окружающего его мира, исправляются допущенные ошибки и его потревоженной совести даруется успокоение. И ощутил огромную, невероятную благодарность. Понимание того, что все твои труды могли пойти прахом в самую последнюю минуту, было бы, наверное, совершенно непереносимыми. А вот теперь все как-то сразу обрело цельность, все встало на свои места.

— Благодарю, — с неожиданным, почти религиозным пылом произнес он. — Благодарю!

14 мая 2233 года.

Рой Уолтон, директор Бюро Выравнивания Населенности Регионов Земли, стоял на поле космодрома в Найроби, изнемогая от тропического зноя, и наблюдал, как мимо него один за другим проходят улыбающиеся люди, направляясь к возносящейся высоко в небо серебристой громадине космического корабля.

К нему подошел могучего телосложения мужчина с годовалым ребенком на руках.

— Добрый день, Уолтон, — произнес он величественным басом.

Уолтон повернулся к мужчине и застыл в изумлении.

— Приор! — воскликнул он после секундного замешательства.

— Он самый. А вот это — мой сын Филип. Мы оба отправляемся с колонистами. Жена уже на борту, а вот я никак не мог оставить Землю, не поблагодарив вас.

Уолтон поглядел на жизнерадостного розовощекого малыша:

— Но ведь все, кто вызвался добровольно отправиться на Новую Землю, должны были пройти тщательнейшую медицинскую проверку. Как вам на этот раз удалось провести врачей?

— А этого было не нужно, — улыбнулся Приор. — Мальчик совершенно здоров. Его потенциальная восприимчивость к туберкулезной палочке так и осталась потенциальной. Теперь у него совершенно чистый медицинский сертификат, так что на Новой Земле перед родом Приоров открываются самые благоприятные перспективы!

— Я рад за вас, — рассеянно произнес Уолтон. — Жаль, что сам вынужден оставаться здесь.

— Почему?

— Здесь еще много работы, — сказал Уолтон. — Если вы опубликуете там какие-нибудь новые стихи, мне бы очень хотелось почитать их.

Приор покачал головой:

— У меня такое ощущение, что мне там будет не до стихов. Поэзия в общем-то всего лишь жалкий суррогат настоящей жизни, вот о чем я все чаще думаю. А на Новой Земле жизнь моя, наверное, будет настолько полнокровной, что даже не захочется что-нибудь писать.

— Может быть. Дай-то Бог, чтобы вы оказались правы. А пока не мешало бы вам поторопиться. Старт скоро.

— Верно. Еще раз спасибо за все, что вы для меня сделали, — улыбнулся на прощание Приор и вместе с ребенком направился к звездолету.