Плата за жизнь

Пока они разговаривали, на крыльцо больницы вышел высокий стройный шатен в белом медицинском халате. Он, засунув руки в карманы, ждал их. Лил первая заметила мужчину и стала отсоединять капельницу от катетера. Люк вышел из машины и направился к доктору. Оуэн аккуратно достал Таисию из машины и, перехватив её поудобнее, направился вслед за ним. Лил еле поспевала за мужчинами.

— Стивен, к тебе пациентка, — сказал альфа, указывая на Таисию.

— Здравствуйте, — поприветствовал врач гостей стаи. — Кто это? — уставился он с интересом на женщину на руках Оуэна.

— Пришлая. Я тебе позже расскажу, в чём дело. Сейчас нужно её устроить с комфортом, — распорядился Люк.

— Проходите, — они зашли в небольшое одноэтажное здание больницы, и, оказавшись в холле, из которого шло два коридора. Стивен указал на тот, что находился левее, и, пройдя вперёд, открыл дверь палаты. В ней у стены стояла кушетка, рядом с ней небольшая тумбочка, стол, и несколько стульев. Но первое, что бросалось в глаза, это было огромное окно, через которое в палату струился солнечный свет. — Кладите её сюда, — спешно указал он на кушетку. А потом начал помогать Лил устанавливать капельницу, и спрашивая какие медикаменты та давала пришлой, и нужно ли ей колоть ещё обезболивающее.

Люк отвёл Оуэна в сторону и поинтересовался:

— Как ты?

— Нормально, — кивнул старик, тронутый заботой чужого альфы.

— Тебе не тяжело с ней расставаться? Ведь она теперь тебе как дочь? Я же вижу, что ты переживаешь.

Оуэн снова кивнул.

— Тяжело. Но я знаю, что ты хороший альфа и у тебя с ней ничего плохого не произойдёт. Мы не знаем, какая может быть реакция на неё у Кайла, поэтому так поступаем. Ты ведь за ней присмотришь? — поинтересовался он, глядя с надеждой на Люка.

— Конечно, присмотрю, и помогу чем смогу. А вот реакцию на неё Кайла и я предсказать не могу. Она действительно похожа на Мириам, — ответил Люк и задумался, а потом спросил: — А Кора в курсе, ведь как я понимаю, это она предсказала её приход?

— Да, и она одобрила наше решение увести её. Но ты же знаешь Кору, эта старая интриганка видела много, но не сказала ничего, — вздохнул Оуэн.

— Да, Кора всегда была себе на уме, — улыбнулся Люк, и спросил: — Оуэн, а пришлая уже оборачивалась?

— Нет, — ответил Оуэн, — мы с Бренданом решили, что лучше ты призовёшь её волчицу, чтобы она сразу признала тебя как альфу.

— Правильно решили, — сказал Люк и направился к кушетке, на которой лежала Таисия. — Сейчас и сделаем это.

Все понимали, что после ритуала в организме женщины пошли процессы восстановления и регенерации повреждённых тканей. Но самым главным и завершающим процессом, когда человек полностью становился оборотнем, был оборот в волка. И чем скорее пришлая обернётся, тем быстрее она придёт в себя. Поэтому никто не возражал против предложения Люка, наоборот, всем было интересно, какого цвета будет её волчица.

Подождав, когда Лил снова отсоединит капельницу, чтобы она не мешала обороту, Люк склонился над женщиной, практически касаясь её носа. Дыхнул, обдавая теплом потрескавшиеся губы Таисии. Он послал такой сильный ментальный зов и приказ обернуться, что все, кто присутствовал в палате, с трудом сдержали себя от оборота. Какое-то мгновение ничего не происходило, а потом по телу женщины прошла дрожь, очертания стерлись, краткий миг яркой вспышки и вот перед всеми на кушетке свернувшись калачиком, лежала белая миниатюрная волчица.

— Беленькая, — выдохнула с облегчением Лил, — хорошо, что не рыжая.

— Да, — согласился Оуэн.

— Вы так облегчённо вздохнули, — усмехнулся Люк, рассматривая с благовонием густую шесть. — Да, Мириам была рыжей, а эта белая красавица.

Лил с Оуэном закивали соглашаясь с ним. Стивен понимал своего альфу. Волчица была очень красивой и с редким окрасом.

Продержав женщину в теле волчицы ещё какое-то время, пока договаривался с Оуэном и Лил что будет рассказано пришлой, Люк приказал ей вернуться в человеческое тело. Обратный оборот так же сопровождался яркой вспышкой, и через несколько мгновений на кушетке лежала женщина. Подсоединив капельницу назад к катетеру, Лил дала несколько указаний Стивену и вышла из палаты. Пришло время им с Оуэном возвращаться в свою стаю, но перед этим нужно ещё повидаться с Милой — дочерью Оуэна.

— Надеюсь, что здесь ты будешь счастлива, дочка, — шепнул Оуэн, склоняясь над той, что стала ему родной, поцеловал в щёку и вышел из палаты. Сейчас, с этой незнакомой девочкой он оставлял часть своей души.

* * *

Как только Оуэн с Лил остановились возле небольшого домика, утопающего в цветах, и начали выходить из машины, им на встречу из дома вышла молодая женщина.

— Отец! — бросилась она в объятия старика.

— Мила, — обнял её мужчина, прижав к себе, затем отстранился и посмотрел на довольно большой животик женщины. — Доченька, ты скоро собираешься порадовать нас с матерью внуком или внучкой и молчала об этом? — укорил её Оуэн.

— Внуками пап, — зарделась девушка, — мы с Трэвисом ожидаем двойню. И ты же знаешь, что бы было, если бы мы сказали вам об этом. Не смотря на уговор встретиться только в праздник Священной луны, мама сразу же прилетела бы сюда, и бросила тебя с братьями одних разбираться по дому. Она не давала бы мне ничего делать самой, а уложила в постель, и закармливала вкусностями. И я тогда бы точно превратилась в шарик, — оправдывалась она, счастливо заглядывая в глаза отцу. Затем поцеловала старика в щёку. — Папочка, не обижайся. Мы вас очень любим, и вы знаете это. Мы хотели сделать вам сюрприз, и приехать уже с внуками, — пояснила она.

— Да, в отношении матери ты права, — сказал Оуэн и поинтересовался: — Когда ждать внуков?

— Через недели две — две с половиной, — ответил подошедший к ним мужчина и протянул руку для приветствия. Он был высокого роста, крепко сложен, и на его лице играла улыбка. Было видно, что он рад гостям. — Здравствуйте Оуэн, рад снова вас видеть. Вы не один? — поинтересовался он.

Оуэн пожал руку мужу дочери и представил доктора.

— Нет, я с Лил, она врач нашей стаи.

— Пап, а что вы делаете у нас? Что-то случилось? Как мама? — стала взволнованно задавать вопросы Мила.

— С мамой всё хорошо, не переживай, — поспешил успокоить беременную дочь Оуэн. — Мы здесь совершенно по другому делу, и я как раз хотел бы с вами о нём поговорить.

— Не держи отца с гостьей на пороге, — сказал Тревис жене. — Проходите в дом, Мила как раз испекла пирог, попьём чая и поговорим.

Хозяин провел гостей на кухню, где Мила стала хлопотать, выставляя на стол угощения.

— Вы наверное голодны, — поинтересовалась дочь Оуэна, — и думаю не откажитесь попробовать не только пирог, но и нормально поесть.