Плавные прямые

Второй комплект боярской униформы двигался молча, но оказался ничуть не более дружелюбен. Метнувшаяся к Святославу из Больших Грибов чрезмерно прыгучая шапка так до своей цели и не долетела, поскольку кто-то из стоящих в почетном карауле бойцов успел выхватить револьвер и от бедра на огромной скорости всадил в неё сразу четыре зачарованных пули. Во всяком случае, они сияли ну просто очень ярко, пробили вполне пригодный на роль легкой брони плотный мех навылет, а оставшиеся дыры тлели ярким синим пламенем. Самая крупная шуба, ничуть не расстроившись потерей идущего в комплекте головного убора, бросилась на своего предполагаемого хозяина, оттолкнувшись от висящего в воздухе ящика с достаточной силой, дабы придворной портной не удержал тот в воздухе телекинезом и весящая десяток килограмм деревянная конструкция шлепнулась на землю. Во взбесившийся кусок меха со стороны архимагистра ударила яркая и толстая молния…Ударила и соскользнула, поскольку длинный ворс этой взбунтовавшейся вещи не только блестел словно навощенный, но и отражал смертоносное электричество с такой же легкостью, будто это были лишь брызги воды. Короткий, но очень быстрый удар пустым вроде бы рукавом не только со свистом разрезал воздух в том месте, где несколько секунд находилась массивная фигура архимагистра, но и легко отправил в полет на десяток метров сразу четверых солдат, что бросились на выручку своему начальству с клинками наголо, но оказались далеко не стол прыткими. Впрочем, сей успех для разбушевавшегося куска медвежьего меха оказался хоть и самым крупным, но последним. Оглушительно взвывший ветер заставил опустевший было ящик напрыгнуть обратно на свое излишне резвое содержимое, сгрести его внутрь и плотно закрыться. Немедленно обрушившиеся изнутри на его стенки удары могли бы за несколько секунд расколошматить этот контейнер, пусть даже по прочности тот мог соперничать с каким-нибудь хлипеньким сейфом, но сконденсировавшийся вокруг досок лед превратил их в подобие особо прочного саркофага, и с каждым мгновением толщина и прочность его лишь нарастали.

— Я…Я…Не я! Это…Это не я!!! — Старший помощником заместителя главного камердинера самого государя покачнулся, а после и вовсе упал на колени, поскольку у него все потемнело перед глазами, а сердце в груди рвануло такой болью, будто его оттуда уже выдирали, чтобы бросить на жертвенный алтарь. — Не яйаааа!!!

— Дык? — Обратил на кричавшегося в истерике придворного свой устрашающий взор архимагистр, и в следующую же секунду Алексей понял, что вопить больше не может. Ибо воздуха в его легких больше нет…Пусть даже он почему-то и не задыхается.

— Думаю, действительно не он, — кивнул Коробейников, с крайне увлеченным видом рассматривая свою боярскую шапку, по-прежнему пытавшуюся несмотря ни на что сожрать ту голову, на которую её водрузили. То ли кровь, которой он обрызгал свою же статую показалась этому головному убору ну очень вкусной, то ли конструкция из медвежьего меха и тканной подкладки сама по себе большим умом не отличалась за полным неимением мозгов. — Во-первых, если бы эти штука устроили нам проблемы со здоровьем, он жил бы плохо, но недолго, а на самоубийцу этот парень не похож. Скорее уж на специально посланного к нам удобного козла отпущения, которого истинным злоумышленником ну вот вообще ни капельки не жалко. А во-вторых, работа слишком тонкая. Я ведь эту шапку просканировал, но абсолютно ничего подозрительного в ней не увидел, тем более таких длинных, таких острых и таких зачарованных когтей. Работа не истинного мага, но магистра, собаку съевшего на артефакторике и подлянках, которые можно устроить с ее помощью. Но — младшего магистра, скорее всего. Ибо слабенькая его работа получилась какая-то, кроме скрытности и неплохой силы ничего особенного так и не показав…Или же это было нам такое своеобразное предупреждение от коллег…Пожелание доброго здоровья, можно сказать…

Глава 1 О том, как герой хочет все бросить и удрать на рыбалку, работает гарпунером, а также убивает мирного путешественника.

Олег вынужден был признать, что с обретением огромной магической силы и общественным признанием в качестве высшего мага, проблем у него стало в целом меньше. Ну, по крайней мере, мелких проблем. Деловые партнеры в виде всяких мелких индийских аристократов, купцов и жрецов, не лишенных деловой жилки, которые раньше готовы были торговаться чуть ли не за каждый патрон и громогласно поминали поименно всех своих многочисленных предков с их заслугами, теперь не пытались всеми правдами и неправдами выбить скидку из русского чародея, а тихонечко платили по самому выгодному в этой части света прейскуранту. Временами осторожно проверявшие бдительность охраны и тиранящие приставленных к ним учеников британские мастера-военопленные враз стали образцовыми заключенными, которые были готовы ставить натуральные трудовые рекорды, стоило им оказаться лицом к лицу с магистром. Особенно, если за спиной грозно маячил и поддыкивал Святослав, от радости общения с которым истинные джентльмены почему-то быстро начинали задумываться об измене присяге, вере, королеве… Чересчур амбициозные подчиненные из числа более-менее родовитых и талантливых магов, все-таки завербовавшихся в маленькую частную армию русских иностранцев, теперь ходили по струнке, перестав пытаться игнорировать несимпатичные лично им пункты устава, требовать себе непропорционально большую долю добычи или лезть к начальству со всякими глупостями, вроде открытия в Новом Ричмонде рабского рынка или заключения брачных союзов между их многоуважаемыми дедушками и дочерью Олега, которая еще и говорить-то толком не умеет…Однако, к огромному сожалению чародея, число проблем, которые силой решить не получалось, всё равно оставалось ой как немаленьким. И новые этот мир, такой чудесный и в то же время такой жестокий, а с недавних пор еще и трещащий по швам под натиском извне, ему взамен решенных периодически подбрасывал.

— Эх, взять бы удочки, червей накопать и на рыбалку… — Тихонько вздохнул чародей, лежащий в тени крупных развесистых кустов в небольшой ямке, образованной их корнями и созерцая лениво мерцающую водную гладь. Такую близкую, но такую недосягаемую…Вернее, досягаемую, чего-то тут идти-то…Развести в стороны им же самим выращенную зелень, перешагнуть через присыпанный грязью серебряный изолирующий рунный круг, преодолеть полсотни метров до плещущихся совсем рядышком волн…Только в таком случае обесценивался весь смысл засады, которую он так долго и старательно подготавливал. — Шашлыки с ребятами пожарить, заодно детей и девочек выгулять, а то там уже не только Доброслава волком воет от необходимости из дома выходить только в сопровождении маленькой армии…

Дорога, идущая вдоль берега этой речушки, была как бы и пуста, но в то же время не совсем. Стояла там на обочине дымящаяся телега, воняя на всю округу дымом и горелым мясом. Делали это две убитых и слегка подгоревших лошади, а также крупная свиная туша, загруженная в повозку ранним утром. Последняя уже преобразились до полной неузнаваемости, поскольку беспощадное пламя успело полностью её обуглить, кое-где обнажив кости. А заодно огонь полностью сожрал слой соломы, постеленный ранее на дно повозки, довело дно и борта транспортного средства до состояния рассыпавшихся в разные стороны углей и теперь потихоньку доедал колеса, откатившиеся немного в сторону. Однако маленький пожар мог бы тлеть и дымить ещё долго…Если бы ему не помешала струя воды, вдруг ударившая со стороны реки. Реки, на которой не было видно ни кораблей, ни лодок, ни даже каких-нибудь пловцов. Впрочем, словно бы ожившей жидкости это ни капельки не помешало затушить собою пламя, а спустя пару мгновений после того как погас последний уголек, под лучи жаркого южного солнца показался и тот, кто был виновником данной аномалии.

Блестящая на солнце поверхность речушки не колыхнулась, когда из реки выползла фигура, смутно похожая на крокодилью, если бы не трехметровый рост в холке, черно-синяя кожа, практически везде покрытая слоями наросших ракушек или светящимися изнутри алыми кораллами, напоминающий парус массивный спиной гребень, а также очень крупные сегментированные уши-лопухи, смахивающие на какие-то дополнительные плавники. С медлительностью и неспешностью настоящего гиганта имеющее в длину по меньшей мере десяток метров существо поползло вперед по пляжу, временами замирая на пару мгновений, чтобы подозрительно посмотреть по сторонам…Вращать туда-сюда короткой крокодильей шеей было тяжело, но монстр старался, проявляя необычайный уровень осторожности для такого гиганта, который вероятно мог бы без проблем среднестатистического слона растерзать.

— Значит, не наврали местные охотники, которые с этим уродом уже месяц воюют, неся потери. Этот одержимый чемодан и в самом деле больше всего на свете любит паленое мяско, — хмыкнул Олег, хватая лежащее рядом с ним оружие, а именно здоровенный магомеханический гарпун, прикрепленный к длинной и прочной цепи, чей конец был прицеплен к закопанному глубоко в землю многотонному булыжнику. Обычно в схватке он предпочитал использовать собственную магию, револьвер или пару зачарованных боевых топоров…Но сегодня был особый случай. Тварь, ради которой он лежал в засаде, была великолепным сенсором и в то же время настоящим мастером побега, при необходимости разгоняясь с места не хуже гоночного автомобиля! Вдобавок умела без следа растворяться в воде, используя нечто вроде телепортации через дружественную к ней стихию. Причем на довольно неплохую дистанцию, измеряемую парой десятков километров! И поскольку достаточно сильные одержимые существа зачастую плевать хотели на физиологию своей биологической основы, успешно сражаясь с пробитым сердцем или мозгом, первый удар должен был не содержать в себе активной магической энергии, но в то же время оказаться мощным и как минимум ограничить мобильность цели. — Теперь вопрос лишь в том, сожрет ли она отраву в термостойких капсулах или все-таки придется с неё честно воевать. Действительно ли она такой хороший сенсор или просто опасность чует не хуже меня…

Монстр явно подозревал, что дело может быть не чисто…Но ему очень нравился запах паленого мяса, идущий от уничтоженной телеги, а земли, на которые этот чудовище наводило страх и ужас, были не такими уж и мирными. Разного рода маленькие трагедии, ведущие к появлению подобной халявной добычи для небрезгливых хищников или падальщиков, случались тут чуть ли не чаще, чем дожди. А капало с неба во влажном и жарком климате Индии регулярно. Из-за относительно недавних военных действий, активно идущего даже сейчас передела земли с её обитателями, визитов диверсантов из контролируемой британцами части страны и регулярно случающихся мелких прорывов обитателей иных измерений по местным лесам и дорогам во множестве бродили беженцы, лишившиеся всего кроме жизни. Впрочем, ничуть не реже банальной необходимости на преступную дорожку людей бросала банальная алчность, ведь в такие смутные времена очень легко разбогатеть за чужой счет, а потом корчить из себя честного человека, делая вид, будто ничего не произошло. Ну а мертвые, как известно, особой говорливостью не отличаются. Особенно если некому нанять детектива, некроманта или детектива-некроманта.

Внимательно осмотревший с близкой дистанции гору бесхозного мяса монстр не нашел в ней ничего подозрительного. И осмотр округи также не помог ему выявить поводу для беспокойства, поскольку Олег замаскировался очень хорошо. И от прямых взглядов, и от магического сканирования, благо первоначально-то он готовился противостоять с помощью изолирующих контуров и мирской маскировки не каким-то там диким тварям, а самым страшным на свете врагам — другим людям. Гигантский крокодил, вернее монстр который им был когда-то, тем временем расшвырял небольшими наколдованными струями воды остатки повозки и почти уже цапнул своей жуткой громадной пастью лежавшую перед ней обугленную лошадиную тушу…Но в последний момент существо все же оно остановилось, так и не став сжимать клыки на приманке, поскольку что-то то ли заподозрило, то ли почувствовало. Только было уже поздно.

Громадный металлический гарпун, запущенный в полет нечеловечески сильной рукой Олега и лишь слегка подправляемый телекинезом, безошибочно вонзился в покатый бок цели, пробив покрытую окаменевшими ракушками и подозрительного вида коралловыми наростами шкуру. Покрывающая тварь броня ничуть не сковывала движения и оказалась относительно тонкой, всего-то сантиметра полтора-два, но в то же время была на удивление прочной, достаточно прочной, чтобы от неё без малейших повреждений отскакивали пули охотников и солдат, уже несколько десятков раз пытавшихся прикончить эту бестию, ежедневно топящую несколько рыбацких лодок, а то и утаскивающих в воду тех, кто просто прогуливался по берегу…Обычно люди, чье оружие оказывалось полностью бесполезно, либо пускались в паническое бегство, либо становились еще одной жертвой могучего монстра. Только вот на сей раз всё оказалось иначе. Зачарованный на совесть, отточенный до бритвенной остроты и вдобавок просто очень тяжелый снаряд, который и двигался не намного медленнее пушечного ядра, все-таки смог проломить корку из ракушек и кораллов, чтобы вонзиться в живую плоть своим острием, напоминающим четыре плотно прилегающих друг к другу иглы. И такую форму они имели отнюдь не случайно. После столкновения с целью небольшие обрывки синтетических мускул согнулись, растопыривая прежде гладкий наконечник эдаким цветком, делающим его извлечение практически невозможным. А после по каждому из четырех полых стержней прямо в открытую рану начала под огромным давлением впрыскиваться внутрь тела чудовища жидкость, являющаяся смесью антимагической отравы и парализующего яда.