Playthings

– Ни капельки, - бросил Мика через плечо. В его голосе звучало неприкрытое самодовольство, и даже намека на раздражение не было. Чего он хотел добиться, вот так утащив меня с балкона?

– Я не удивляюсь, - буркнула я в ответ. Проходя мимо одного из официантов, Блондин на ходу взял с подноса бокал мохито, затормозив лишь на мгновение. Я из вредности только руку к подносу протянула, а меня уже дернули как непослушную болонку.
– Хватит! Хочешь собирать выбитые зубы сломанными пальцами?

Мика вновь обернулся и улыбнулся так, что я рот открыла от удивления. Помнится, я говорила о том, что Блондин мне никогда не улыбался, как той хостес из ресторана. Ошиблась. Сейчас Каллахен улыбался мне в сто раз ослепительнее, в сто раз бесподобней и в тысячу раз приятней. Что такое дышать, я уже забыла, только ресницами захлопала, как дурочка сельская.

В который раз завидую калахеновской вселенской харизме - ведь мне этого постичь не дано. Я занудная, не больше и не меньше. Хотя иногда со мной тоже бывает весело.

Мика выпил Мохито практически залпом, даже соломинкой не воспользовался. Опять же на ходу отдал пустой бокал официанту. Если он собрался дойти до моей кондиции, надо выпить ведро Мохито и полбутылки Мартини. Впрочем, думаю, Мика любит этот коктейль из баккарди и мяты не меньше меня.

– Куда мы идем?
– решилась спросить я. Мы направлялись вглубь особняка, и целенаправленно так устремлялись к самой центральной зале.

– Я всего лишь хочу пригласить тебя на танец, - сообщил Блондин, входя в огромный зал с приглушенным светом. Как только до меня стали доноситься первые аккорды играющего вживую оркестра, я стала упираться руками, ногами и хвостом.

– Ты рехнулся?
– глаза у меня, спорить не стану, как у бешеного загнанного кролика. Вот чего я действительно не люблю, так это подобные танцы. Одно дело - покрутить попой в ночном клубе под зажигательный транс. Другое - с умным лицом отсчитывать "раз-два-три" и стараться не споткнуться среди вальсирующей толпы. Я танцевала вальс однажды. И тот - на выпускном.

– Ты не хочешь?
– удивился Мика. Остановившись у самого входа, он повернулся ко мне с таким недоуменным видом, что я ухмыльнулась.
– Обычно девушки любят подобные... развлечения.

– Забыл? У меня же работающий на благо общества член. И как все подобные тебе, я шарахаюсь от этих пингвиньих колыханий за десять километров.

– Правда не хочешь?
– у Блондина брови домиком встали.
– Или боишься, что на нас будут пялиться все кому не лень?

– Было бы на что пялиться...
– пробормотала я и тут же схлопотала щелбан по носу.

– Ты же обещала мне улыбаться.

– Когда это было? Во сне?

Благодаря босоножкам я практически сравнялась с Каллахеном в росте. Было так непривычно смотреть не него прямо, не поднимая глаз. Даже сейчас я себя увереннее чувствовала рядом с этим наказанием Господним. Хоть и туфли были ужасным пыточным орудием, а в декольте платья заглядывал каждый встречный.

– Во сне ты обычно ходишь с окровавленным ножом в руке и в тапочках с Микки-Маусом, - ухмыльнулся Мика криво, слегка наклоняясь ко мне.
– Ну что, идем?

Я скривилась и вздохнула так, словно меня сейчас на эшафот собрались вести, а я даже завещания не успела написать. Однако любопытство - банальное праздное любопытство - уже шевелило носом в моем подсознании. Каллахен в костюме и так был уже открытием года, а танцующий - так вообще апофеозом. Да и что таить, в этом платье и под такую музыку мне отчасти хотелось танцевать. И пусть все будут глаза ломать, глядя на потрясающе красивого Мику - и завидовать. Тех взглядов, что бросали на Каллахена девушки, пока мы шли, и слепой бы заметил. Что уж говорить про меня? Вот уж на мое королевское высочество эти акулы смотрели так, словно я раненый олень, которого просто необходимо сожрать. Ясное дело, Блондин завидный жених этого сезона, да еще и с таким папочкой.

– Идем, - я ловко подцепила Мику под локоть.
– Если я наступлю тебе на ногу...

– ...скорее я наступлю тебе на ногу, - отозвался тот в ответ, направляясь в ряды колеблющихся в танце фигур.
– И вот тогда я тебе сочувствую, потому что во мне семьдесят килограмм живого тестостерона.

Я весело хмыкнула в ответ, разглядывая танцующие пары. С души камень свалился - никакой официальщины и в помине не было. Обычные медленные танцы, ничего особенного. Даже считать в уме "раз-два-три" не пришлось бы. Свою мысль о том, что счастье есть и никаких вальсов изображать не надо, я так и высказала Мике, когда он протянул мне руку.

– Я похож на самоубийцу?
– ухмыльнулся Блондин в ответ.
– Дурочка... крашеная.

Я сердито сдвинула брови, а Мика заулыбался. Когда я перестану так реагировать на его идиотские подколы? Пора бы уже привыкнуть и к "Мелкой", и к "Дурочке крашеной". На большее ты не тянешь, Джейсон, понятное дело. Мужчины... Все мозги ниже пояса.

Мика подставил мне руку для танца, второй обхватил за талию - и я сразу же вспомнила школьные уроки танцев, где мой партнер постоянно наступал мне на ноги. На счастье, Блондин с отдавливания ног танец не начал - да и двигались мы в медленном темпе, едва вальсируя. Осторожно, пробуя, не торопясь.

– Ты танцевал на выпускном?
– спросила я, разглядывая едва различимые узоры на темно-зеленом галстуке Блондина. Смотреть мне хотелась куда угодно, но никак не на Мику, находящегося настолько близко. В голове тут же некстати всплыл вчерашний инцидент на пляже, где Блондин был еще ближе. Ближе уже некуда.

Господи, только бы не покраснеть, это совсем не к месту. Буду похожа на первоклассницу!

– Пришлось, - отозвался Мика.
– Я танцевал с какой-то настолько расфуфыренной девушкой, что все время боялся наступить ей на платье или вырвать перья. Оторвать голову дизайнеру платья, это был ужасный выпускной. Я кстати, надеялся, что ты придешь хотя бы поиздеваться.

– Я должна была приехать в Гранд Отель?
– у меня глаза чуть не полопались - настолько я удивилась.
– С собственного выпускного бала?

– Ты так жестока.

– Зато я отдохнула как следует. Знаешь, тишина, и никто не язвит через каждые десять шагов. Идиллия, одним словом, - поддразнила я Каллахена, пряча улыбку. Поскольку я по-прежнему разглядывала галстук и воротник рубашки, это было не так сложно.

Рука Блондина скользнула с талии наверх, по линии позвоночника. Я от неожиданности вздрогнула, вскинув глаза на Каллахена.

– Нервы?
– с самой невинной мордашкой поинтересовался тот, возвращая руку на место.
– Джей, ты параноик. Нервный параноик. Нервный, мнительный параноик...

Я сощурилась и ущипнула его за шею. Не думаю, что это было настолько больно - Мика лишь поморщился и посильнее сжал мою ладонь своей.

– ...еще и мстительный, нервный...

– Гадости ты говоришь с поразительной сердечностью, - буркнула я.
– С тобой общаться невозможно.

– А со мной так хочется общаться?