Племя Огня

17:15. Пристань у Дома на Холме.

Возвращаясь в лагерь, бывший военный останавливался только три раза. Дважды, чтобы подобрать тела убитых детей и молодой женщины, и в третий раз там, где они оставили раненую. Она была еще жива, и даже пришла в сознание. Более того, рядом с ней сидел и плакал мальчишка лет пяти. Увидев машину, он испуганным зайчонком порскнул в кусты, но Лиза, как настоящая дикая кошка, выскочила на ходу, догнала и поймала несчастного ребенка. Мужчина поднял на руки раненую, не имевшую сил ни бежать, ни сопротивляться, усадил ее на пассажирское место, пристегнул ремнем, потом сел за руль, взяв на колени дрожащего пацана; Лиза залезла в кузов, упираясь спиной в тюк, а ногами в спинки сидений. Таким образом они приехали в лагерь на берегу около пяти часов вечера, увеличив число спасенных на двух человек.

Там мальчишка, оказавшись среди своих, вскоре успокоился, а его мать попала в руки сразу двух опытных целительниц. Марина Витальевна заверила, что жизнь раненой вне опасности.

Тем временем Лани оплакали мертвых детей и свою товарку. Через Мару Фэра объяснила, что в их клане принято хоронить мертвых в реке, на самом стрежне, чтобы та отнесла их к морю. Печальную церемонию похорон решили назначить на утро, когда «Отважный» выйдет в поход за оставленными в разоренном стойбище челноками и каноэ людоедов.

Потом все вместе решали, где женщины бывшего клана Лани поставят свою временную стоянку. По всему выходило, что лучшее место – у начала излучины Ближней, метрах в ста от лагеря клана Прогрессоров. У женщин Ланей будет время и возможность присмотреться и притереться к новому образу жизни.

Андрей Викторович еще раз завел УАЗ, и, взяв Лизу и двух помощниц из числа Ланей, съездил на опушку леса, чтобы нарубить жердей для шатров. Сначала было немного визгу, но потом езда на УАЗе молодым женщинам даже понравилась. Шутка ли – не надо бить ноги, полчаса идя к лесу, да и не требуется тащить с собой нарубленные жерди на руках. К тому же там, где местные возились бы по полчаса с каждой жердью, топор мужчины в два-три удара сносил молодые деревца – наглядная демонстрация того, что клан Прогрессоров хорошо умеет не только убивать.

Общались знаками и ужимками. Да и нужен ли им был язык, когда мужчина рубил деревца и очищал их от ветвей, а Рана и Лита относили готовые жерди к УАЗу и укладывали их в кузов, увязывая сыромятными ремнями.

Вернувшись из лесу и сложив жерди, отставной прапорщик в подробностях рассказывал Марине Витальевне и ее супружнику об их освободительно-карательном рейде.

– Обыкновенная тоталитарная секта, Андрюша, – подвела итог фельдшерица, – видимо, эта гадость изначально сопровождала человечество. Маньяк со способностями гипнотизера, став шаманом, подчинил себе племя и привел его к полной гибели, уничтожив заодно и кучу других людей. Бедные женщины клана Лани – как мне их жалко, бедняжек… Ведь если не вы, мальчики, то их наверняка бы всех переловили и тоже съели.

– Помянем храбрых мужчин клана Лани, – сказал учитель физкультуры, разливая по стаканчикам коньяк. – Ведь если бы они не задержали людоедов, то их женщины не смогли бы добежать до нашего лагеря и поднять тревогу. И через несколько дней застигнуты врасплох были бы мы. Пусть попадут они в края счастливой охоты, в которые верят. Мы позаботимся об их женщинах, а их детей воспитаем как своих.

Выпили не закусывая. Помолчали.

– Я, каюсь, думала, что ты, Андрей, перегибаешь с этим своим походом, – произнесла Марина Витальевна, – а тут, оказывается, творится такое… А Петрович-то каков! Так ты говоришь, что он гонит эти несчастных сюда совсем голыми?

– Не гонит, а ведет, аки поводырь слепых, – пояснил тот, – голых, в чем мать родила, связанных одной веревкой, шаг за шагом, в полной неизвестности, от темного прошлого к светлому будущему.

– Тоже мне дедушка Ильич, – хмыкнула женщина, – он там себе напридумывал, а нам теперь думать, во что их одевать.

– У Петровича на то были свои резоны, – сказал Андрей Викторович, – а я в его шаманскую работу не вмешивался.

– Да я все понимаю, – вздохнула женщина, – он их ломает об колено, как в армии ломают молодых солдатиков, бросая их в казармы после мягких домашних постелей и маминых пирожков. Тут, судя по твоим словам, ситуация немного иная. Но смысл действий от этого не меняется. Петрович хочет, чтобы они забыли все, что у них было в прошлом, и приучились к беспрекословному повиновению. И к гадалке не ходи, что с первого же дня он так загрузит их занятиями и работами, что вечером они будут обессиленные падать в койку и дрыхнуть без задних ног до команды «подъем».

– Витальевна-а-а, – протянул отставной прапорщик, – и это ты объясняешь мне?

– Прости, Андрюша, заболтавшуюся глупую бабу, – извинилась та, – но вот что делать с тем, что шкур-то у нас всего на три-четыре комплекта одежды – это если шить по местной моде – штаны и куртку. Не будут же эти полуафриканочки бегать у нас тут голые как обезьянки?

Тот, задумавшись, ненадолго замолчал.

– Этот вопрос, – наконец произнес он, – можно решать поэтапно. Сначала им нужно прикрыть срам, и самый экономичный, в смысле расхода материала, способ – это мини-трусы на завязочках. Возни мало, подгонки в смысле размеров никакой, отходов тоже будет минимум. Потом уже придумаем что-нибудь с верхом и со всем остальным. В конце концов, займем шкуры у Ланей, запас у них солидный.

– Хорошо, Андрей, – кивнула Марина Витальевна, – давай так и сделаем. Причем прямо сейчас, пока наш Моисей ведет свой народ по пустыне. Но нам будут нужны помощницы, одни наши девочки просто не справятся.

Мужчина встал и расправил плечи.

– Помощниц я вам обеспечу, – сказал он.

И обеспечил. Пришел с Марой на стоянку Ланей, ткнул пальцем в четверых, на вид самых молодых, и сказал:

– Идем со мной!

Все. Вождь он или не вождь? Возражений не было. Сами же обещали подчиняться беспрекословно.

Девочек звали Мату, Тума, Рина и Улла. Их-то Андрей Викторович вместе с Марой и сдал на руки Ляле и Лизе, поставив перед ними задачу по пошиву предметов ширпотреба. Иглы, нитки и ножницы подходящего калибра вместе с наперстками нашлись в комплекте для ремонта парусов. Шила, свинцовую чертилку, линейку и два острых сапожных ножа выделил Антон Игоревич.

И работа закипела. Кроили и шили на пустой сейчас палубе «Отважного», как на единственной имевшейся в наличии ровной и твердой поверхности. Девочки клана Лани в шитье кожи не были такими уж неумехами, но стальные ножи, шила, иглы и наперстки открыли им абсолютно новые горизонты в этом ремесле. Метод обучения простейший – делай как я.

Округляя глаза и благоговейно перешептываясь, девочки смотрели на все эти инструменты как на посланные богами сокровища, прикасаясь к ним бережно и со всем почтением.

Сшив первые несколько комплектов, не удержались и тихонько спустились в кают-компанию – примерить на себя. Для девочек клана Лани это был поход в пещеру Аладдина. Ляле, Лизе и даже Маре, уже привыкшей к хлопку и льну, самопальные изделия показались тяжелыми и несколько грубоватыми, зато Мату, Тума, Рина и Улла были в полном восторге от трусиков из мягкой и нежной кожи, выделанной по методу Антона Игоревича. Они ни за что не хотели расставаться с обновками, тем более что они убедились, что у старших подруг из их нового клана имеются точно такие же трусики, только из другого материала.

В таком виде, буквально без штанов, их и застала Марина Витальевна, заинтересовавшаяся, куда пропали эти неугомонные девчонки. Выслушав горячие оправдания, она благосклонно кивнула и разрешила девочкам оставить себе четыре комплекта в качестве платы за работу. Счастью юных красоток не было предела. Фельдшерица была со всех сторон обласкана комплиментами и благодарностями, после чего, натянув штаны, Мату, Тума, Рина и Улла побежали на палубу, чтобы поскорее закончить работу и вернуться к своим на стоянку – и хвастаться, хвастаться, хвастаться.