Плененный тобой

Лечение сексом. Что может быть лучше для таких, как мы с Евой?

Ева взяла вино, которое я ей передал.

– Когда ты ее купил?

– Неделю назад. Может две. Я не собирался слишком быстро ее использовать, но мне захотелось сделать это сегодня.

Я сделал глоток, смакуя вино.

– Как я сказал, мне приносит огромное удовольствие и просто хорошенько тебя трахать.

Вино немного расплескалось в бокале, пока она подносила его ко рту. Она выпила вино практически до дна.

– Это из-за того, что ты зол на меня за разговор с Крисом.

– Я же сказал что нет.

– Ты был очень зол, когда уходил.

– До злости возбужден.

Я ухмыльнулся.

– Я не могу объяснить почему, потому что сам не могу понять этого.

– Попробуй.

Я провел пальцем по ее губам.

– Я увидел тебя злой, страстной, готовой к драке и захотел, чтобы все эти чувства были направлены на меня. Ты заставила меня захотеть тебя трахнуть, царапающейся и кричащей, твоя киска увлажнила бы мой член, когда я введу его в тебя. Моя! Только моя!

– Гидеон!

Она поставила бокал и обняла меня, целуя меня с огромной страстью. Как я надеялся, что эта страсть никогда не угаснет!

– Как получилось, что ты никогда не рассказывал Крису о том, что случилось с Хью?

Ненужный вопрос возник неожиданно ниоткуда. Я застыл, потеряв всякий аппетит к пицце. Отложив то, что осталось от кусочка на тарелку, я взял салфетку, чтобы вытереть рот.

– Почему мы снова это обсуждаем?

Ева, нахмурившись, смотрела на меня с места, где она сидела - возле меня на полу, между журнальным столиком и диваном в гостиной.

– Мы раньше не говорили об этом.

– Разве? В любом случае, это не имеет никакого значения. Уверен, моя мама все ему рассказала.

Она еще больше нахмурилась. Ева взяла пульт от телевизора и уменьшила громкость, делая голоса детективов практически неслышными.

– Я так не думаю.

Я поднялся на ноги и взял тарелку.

– Она сделала это, Ева.

– Ты точно знаешь это?

Она пошла за мной на кухню.

– Да.

– Откуда?

– Однажды они обсуждали это за ужином, ну а я не хочу ничего обсуждать.

– Он вел себя так, как будто не знал.

Она оперлась руками о стойку, когда я выбрасывал остатки еды в мусорную корзину.

– Он выглядел сбитым с толку и испуганным.

– Тогда он такой же тупой, как моя мать. Не нужно удивляться.

– Что, если он действительно не знал?

– И что дальше?

Я положил тарелку в мойку, меня начало мутить от запаха еды.

– Какое значение это имеет сейчас? Все кончено, Ева. Смирись с этим. И отпусти.

– Почему ты так зол?

– Потому что я хотел провести вечер с моей женой. Ужин, вино, немного телевизора, пару часов любви… после долгого и тяжелого дня.

Я ушел из кухни.

– Ладно, забудь. Увидимся утром.

– Гидеон, постой.

Она взяла меня за руку.

– Я не хочу, чтобы ты ложился спать разозленным. Пожалуйста. Мне жаль.

Я сделал паузу и убрал ее руку.

– Мне тоже жаль.

***

– Сначала помедленнее, - шепчет он, его губы возле моего уха.

Я чувствую, что ему это нравится. Он тянется к моему бедру, туда, где я ласкаю свой пенис. Его рука накрывает мою. Его дыхание быстрое и прерывистое. Его эрекция упирается мне в ягодицы.

Меня тошнит. Я потею. Я не могу оставаться возбужденным, даже если моя рука скользит вниз и вверх, а его рука направляет мою.

– Ты слишком много думаешь, - говорит он мне.
– Сконцентрируйся на удовольствии. Посмотри на ту женщину напротив тебя. Она хочет тебя трахнуть. Представь, как будет приятно войти в нее. Мягкую. Горячую. Влажную. Тугую.

Его хватка усиливается, - такую тугую.

Я смотрю на разворот журнала, который лежит поверх бака унитаза. У нее темные волосы и голубые глаза. У нее длинные ноги. Женщины всегда так выглядят на картинках, которые приносит Хью.

Он тяжело дышит мне в ухо, меня снова тошнит. Что-то не так. Со мной что-то не так. Я чувствую это. Из-за его рвения я чувствую себя грязным. Плохим. Я плохой мальчик, даже мама говорит так. Она кричит это, когда плачет или зла на меня из-за отца.

Глухой стон слышен сквозь его тяжелое дыхание. Это мой стон. Мне хорошо, хотя я совсем не хочу этого.

Становится тяжело дышать, думать, бороться…

– Вот и все, - уговаривает он.

Он просовывает руку между моих ягодиц.

Я пытаюсь оттолкнуть его, но он крепко держит. Он больше меня, сильнее. Не имеет значения, как сильно я пытаюсь, я не могу оттолкнуть его.

– Не надо, - говорю я ему, извиваясь.

– Тебе понравится, - бормочет он. Его рука скользит глубже.

– Ты всегда так бурно кончаешь. Это нормально. Тебе должно нравиться. Тебе станет лучше, когда ты кончишь. Ты больше не будешь так много ссориться со своей мамой…

– Нет. Не надо! О, Боже…

Он просовывает два влажных пальца в меня. Я кричу, вырываюсь, но он не останавливается. Он двигается и толкается внутри меня, задевая ту точку, которая заставляет меня хотеть кончить. Удовольствие появляется, несмотря на слезы, которые жгут мне глаза.

Моя голова опускается вперед. Подбородок касается груди. Вот оно. Я не могу это остановить…

Вдруг я смотрю вниз с большей высоты. Моя рука неожиданно большая, мое запястье толще и покрыто венами. Темные волосы покрывают мои руки и грудь, мой живот мускулист, и я борюсь с оргазмом, которого не хочу.

Я больше не ребенок. Он не может мне навредить.

На стойке лежит нож, в нем отражается свет. Я беру его и избавляюсь от пальцев, которые меня трахают. Я поворачиваюсь и вонзаю лезвие в его грудь.