Пленница для двоих

— А если не захочу отвечать или делать?

— Снимешь с себя какую-то вещь.

Раздеваться при мужчинах худшая идея. Один раз уже танцевала, одежду роняя. Ничего хорошего не вышло, истерикой закончилось. Кошмаром сплошным. Но киваю, алкоголь отпивая.

С ним легче становится, когда в жар внутри на виски можно списать. А не своё помешательство дурное.

— Но если я снимаю, то вопрос или действие вы повторно не загадываете.

Радуюсь только, что в доме холодно, и я не в платье спустилась. Штаны натянула, майку и кофту тёплую наверх. Но теперь бы ещё больше надела, лишь бы защищенной оказаться.

— Ложь, кис, мы тоже не потерпим.

Не огрызаюсь, что о лжи они не узнают. Потому что они могли уже целое досье на меня собрать. Не знаю, насколько далеко в своих поисках зашли. Что уже обо мне знают, какая информация в их головах хранится. Может, им плевать было на моё прошлое, может, они каждый мой вздох отследили.

Пальцами сжимаю край стола, не желая думать, что мужчины могли узнать о Владе и всём, что происходило. Это часть моей жизни и нечего другим туда лезть.

— Давай, твой ход, Тис.

Князь расслабленно на стул усаживается. Сканирует меня взглядом, глаз не отводит. Ждёт первого вопроса, а у меня в голове сплошная пустота. Звенящая, поглощающая.

— Правда или действие?

— Правда, — синхронно, не напрягаясь.

— Сколько вам лет?

— Адресуй кому-то вопрос, лапочка.

— Нет. Такие общие я могу сразу двум задавать. Иначе я играть не буду. Не заставите отвечать.

— Наглеешь, — Миха ухмыляется, но первым отвечает: — Тридцать два и двадцать девять. Сама гадай, кому сколько.

Мне гадать не нужно, не настолько разрыв большой. Мужчины на свой возраст выглядели, ровесниками казались. Миха чуть старше, может, из-за прически короткой или щетины. Шесть и девять лет разницы в возрасте страшными не кажутся.

— Правда или действие, кис?

— Правда.

— Для кого ты флешку крала?

— Ни для кого. Потому, — взмахом руки останавливаю протесты Князя. — Что я её не крала. Она была оставлена для меня, я и забрала. Правда или действие?

Мужчины издеваются, руки выкручивая. Миха действие выбирает, а Князь — правду. Специально, переглядываясь. Чтобы меня лишнего вопроса лишить.

— Миха, — выбор делаю, не раздумывая долго. — До конца игры ты не называешь меня «кисой».

— Жестоко. Правда или…

— Правда.

— Для кого ты флешку забирала?

Зубы сцепив, стягиваю с себя носки. Никто ведь не говорил, что сразу в эротическое раздевание играть должна. Ногами на стул забираюсь, натягивая кофту сильнее.

Игра медленно обороты набирает. Узнаю, что мужчины в армии были. Князь вяжет, спицами настоящими, чтобы нервы успокаивать. А Миха скачки обожает, хотя не представляю, где у нас они устраиваются. Не интересовалась никогда.

— Выбирай меня, котёнок, свожу на скачки. А то Илюха только вязать будет.

— Мих, я же просила не называть так!

— Уговор за «кису» был, котёнок. Я правил придерживаюсь.

Вздыхаю, упираясь подбородком в колени. Котёнок не так ужасно звучит, мило немного. Поэтому не спорю, свою участь принимая. И действие выбираю, впервые. На пробу, чтобы понять, насколько далеко мужчины смогут зайти.

— Раз лапочка за обращения заговорила, то и ты, Тис, обращайся к нам правильно.

— Правильно — это как?

— Илюша. Памяти не хватает на это?

— А меня — Мишей тогда.

— Могу Мишуней.

— Не перегибай, котёнок.

Голова кружится от выпитого и их близости. Границы словно стираются понемногу, с каждым заданием легче дышать становится. Только не удобно за столом всё время сидеть. И я главную ошибку совершаю.

Предлагаю мужчинам в свою спальню подняться.

Кровать мягкая и такая удобная, что даже мыслей лишних нет. Мужчины усаживаются у изголовья, о стену облокачиваясь. Я с другого края укладываюсь, ногами в воздухе болтая. Интересно становится, о мужчинах узнавать то, что немногие знают.

Только Князь ошибался. Это не поможет мне выбор сделать. Они разные, по факту, но только с каждым вопросом всё глубже под кожу пробираются. Бились же, чтобы меня заполучить. Только сами не понимают, что хуже делают.

Улыбка сама появляется, когда Князь кофту стягивает, когда загадываю меня «лапочкой» не называть. Красивый, зараза, накачанный. Взгляд сам к прессу возвращается, к полоске темных волос, уходящей за ремень.

— Мих, тебя же не касалось, — смеюсь, от веселья и виски в крови. — Незачем тоже раздеваться.

— Просто жарко стало.

Жарко. А ещё, кажется, Миху не понравилось, что я на его полуголого друга смотрю. Себя показывает, чтобы обделенным не остаться. И ведь есть на что посмотреть. Глыба мышц, несколькими шрамами украшенная.

— Я тебе не жарко, лапочка?

— Не жарко.

Ведь штаны я ещё на кухне потеряла, не желая отвечать на вопросы о моем умении взламывать машины. Кофта слетела по пути в комнату, когда мужчины спросили о бывшем. На мне только майка тонкая, которая почти ничего не скрывает. И бельё, за которое буду до последнего держаться.

— Правда или действие?

— Действие.

— Тогда иди ко мне, лапочка.

— Илюш…

— Всё нормально будет.

Слабо в это верю, но поднимаюсь медленно. Ближе к мужчинам подбираюсь и охаю, когда Князь на себя тянет. Усаживает, сразу ладонью припечатывая. Чинно чуть выше колена сжимает, не пошло и без излишних приставаний. Но и этого хватает, чтобы слова внутри застряли.

— Желание для одного получилось, — сама себе могилу рою, устраиваясь на мужчине удобней.

— Не переживай, котёнок, потом и на мне посидишь, — Миха ухмыляется, не скрывая двойного подтекста. — Через три минуты ко мне перейдешь. Так до конца игры.

— Больше я действий не буду выбирать! — жалуюсь, когда меня действительно другому передают. С рук в руки, как посылку какую-то. — Это ненормально.

В голове туман танцует, обволакивая. Легко совсем, хорошо. Ну и что, что мужчин меняю, даже устроиться не успев. И совсем-совсем не важно, что их руки всё выше поднимаются.

— Правда, лапочка? — Князь переспрашивает, касаясь губами скулы. — Кого из нас ты хочешь?

— Убить? Обоих.

Бурчу, под тканью майки застёжку нахожу. Лифчик стягиваю, ответ в душе оставляя. Если правду скажу, это вечер испортить. А я не хочу. Алкоголь виноват, только он, и, немножечко, желание напополам с сердцем. Когда мне так уютно с ними сейчас. Когда спокойно, тепло. Могу их касаниями наслаждаться, вниманием.