Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо

— Ты не должна выходить на улицу без Ахмеда, — категорически возразил муж.

— Но он же может быть занят? Или он, вообще, не работает?

— Для тебя он всегда свободен.

— Он мне неприятен, — я попробовала переменить тактику. — Я не могу каждый день звонить человеку, который мне неприятен. Избавь меня от этого, пожалуйста.

— Ахмед — очень хороший человек, он мой дядя. Ты должна его чтить и уважать.

— Он взял мой паспорт.

— Я знаю. Он поможет тебе с визой.

— Меня пока устраивает та виза, которая у меня есть. Я бы хотела получить свой паспорт обратно, — сказала я как можно более осторожно.

— Ахмед знает, что делает. Не надо ему перечить, мне это не нравится.

— Я не знаю, как тебе объяснить, но он какой-то отталкивающий, понимаешь? Сам себе на уме.

— Ахмед — хороший человек, — стоял на своем муж. — У него светлое сердце.

— Я бы удивилась, если бы ты сказал, что у него черное сердце, — не могла не заметить я. — У всех твоих родственников светлое сердце. Тебе наплевать на мои чувства и на то, что творится у меня в душе.

— Что ты имеешь против моих родственников? — сразу повысил голос Валид. — Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу одна. Ты не мусульманка, и мужчины смотрят на тебя заинтересованным взглядом. Ты — не пляжная девка и должна выходить на улицу только в присутствии моего родственника. Я хочу, чтобы в дальнейшем ты приняла ислам и надела хиджаб. Не нужно показывать мужчинам очертания своей фигуры. В хиджабе ты почувствуешь себя намного увереннее и начнешь молиться, как все мусульманки.

— Я должна сама захотеть принять ислам. Я должна сама до этого дойти, не торопи меня. Я разговаривала на эту тему с Марвой, и она меня полностью поддерживает. Она говорит, что в исламе никто никого ни к чему не принуждает, все происходит на добровольных началах. Я должна почувствовать сама, что к этому уже готова.

— И когда ты это почувствуешь?

— Когда об этом мне скажет мое сердце.

— А я хочу, чтобы это произошло как можно быстрее. Если ты меня любишь, то ты должна быть готовой к этому. Я хочу, чтобы мы с тобой были одной веры.

— Мне кажется, я понимаю, почему ты меня торопишь. Мусульманские женщины безмолвны. Они вечно сидят дома и ждут мужа с работы. Если муж придет поздно, то мусульманская женщина не решится его спросить о том, где он был, чтобы ни в коем случае не разозлить мужа. Ты же поэтому хочешь, чтобы я стала мусульманкой?

— Я хочу этого потому, что мне кажется, будто ты недостаточно меня любишь.

— Что значит — недостаточно? Да куда уже больше?! Я не думаю, что у тебя была женщина, которая любила тебя больше, чем я.

Валид выдержал паузу и заговорил:

— У моих друзей тоже есть русские жены.

— Правда? А я и не знала! Мне так не хватает подруг, обязательно познакомь меня с ними. У меня даже настроение улучшилось. Ведь ты же не будешь запрещать мне иметь подружек — будет хоть с кем поболтать.

Валид имел привычку не отвечать на мои вопросы и игнорировать мои монологи. Именно так он поступил и в этот раз.

— Моим друзьям русские жены помогают делать бизнес, — как-то обиженно сказал Валид и отодвинул от себя тарелку.

— Замечательно! Я про это уже давно тебе говорю. Давай и я буду помогать тебе вести бизнес в магазине, давай будем делать все вместе.

— Ты меня не поняла. Эти женщины на родине продали свои дома и квартиры, а здесь, в Египте, они вложили все деньги в дело. А ты, ради меня, ради нашей любви, не захотела продать свою квартиру и здесь вложить все деньги в бизнес. Я послал тебе сообщение «Продавай все в Москве и приезжай навсегда сюда», но ты сделала вид, что его не получала.

— Конечно! Я подумала, что у тебя температура и что ты бредишь.

— У меня не было температуры.

— Но ты больше и не настаивал. Боялся, что сможешь меня спугнуть и тогда я вообще не приеду? — Я почувствовала, как мои щеки залились краской.

— Я ждал, пока ты сама примешь решение.

— Уж не знаю, кто там продает свои квартиры в России и везет деньги своим египетским мужьям, но я и так потеряла половину своей жилплощади: обменяла свою двухкомнатную квартиру на однокомнатную в худшем районе. Не каждая дура на это пойдет.

— Если бы ты меня любила, то не меняла бы свою квартиру, а продала бы.

— Такого мне еще никто не говорил, — я затаила дыхание и посмотрела на Валида так, словно вижу его в первый раз. — Милый, ты сам понимаешь, что говоришь? Если тебе нужна миллионерша, тогда нужно было жениться на Наде.

— А при чем тут Надя? Я говорю про наши с тобой отношения.

— Ты же сам говорил мне о том, что Надя хотела тебя купить.

— Мне не нужна Надя, мне нужна ты. У Нади черное сердце. Я подумал: если мы будем постоянно жить в Хургаде, то зачем тебе нужна квартира в Москве? Я считаю, что ее нужно продать.

— А если мы будем приезжать в Москву, то где же мы будем останавливаться?

— У твоей мамы.

— А мамину квартиру ты не хочешь продать? — Я ощутила, как меня охватила мелкая дрожь.

Валид почувствовал, что перегнул палку, и, взяв меня за руку, заглянул в мои глаза.

— Хорошо, если ты считаешь, что нам пока нужна квартира в Москве, то давай не будем ее продавать. Время покажет, и ты увидишь, что я был прав.

— Валид, ты меня на деньги, что ли, разводишь?

Глаза мужа моментально забегали, и он решил побыстрее перевести разговор на другую тему.

— Знаешь, я сегодня так сильно устал: слишком много нервов. Я просто соскучился по тебе.

— Как-то ты скучаешь странно! Тебе что, моя московская квартира покоя не дает? — Мне совсем не хотелось закрывать данную тему. Я была полна решимости выяснить наши отношения до конца. На нервной почве я даже рассмеялась, но мой смех был горьким.

— Валя, я всего лишь спросил, зачем нам нужна квартира в Москве, если мы живем с тобой в Хургаде?