Пленница Палача

Горячие пальцы начинают повторять путешествие лезвия. Я вздрагиваю от каждого движения, а кожа покрывается мурашками. Жар его рук в тех местах, где только что был холод лезвия. Все эти противоречивые ощущения сбивают с толка.

– Не надо, – зачем-то прошу я в миг пересохшим голосом. – Прошу вас…

Его пальцы добираются до рта. Сперва обводят по кругу пересохшие губы, а потом отодвигают нижнюю и проваливаются внутрь. Чувствую чуть солёную кожу его рук.

– Оближи, – властно командует он.

Кончик языка несмело дотрагивается до пальца. Я закрываю глаза, не в силах видеть в их омутах собственное испуганное отражение. Обхватываю большие пальцы губами и несмело посасываю их, покрывая слюной.

– Достаточно.

Он убирает руку от моего рта, а потом внезапно дотрагивается до соска, встревоженно вставшего под тонким кружевом бюстгалтера. Мужчина накрывает его влажными подушечками пальцев и слегка придавливает.

Тело реагирует само, минуя разум. Меня прошибает острой, словно молния, волной запретного удовольствия. Я даже забываю про нож, что всё ещё холодит бешено пульсирующую венку на шее…

Внезапно Палач убирает нож и отстраняется. Торжествующе смотрит на меня.

– Теперь ты готова к игре.

Глава 2.

Лира

– Кто ты, Лира? – около уха раздаётся требовательный шёпот. Горячее дыхание обжигает кожу, и по шее побегают мурашки.

Мужчина зарывается носом в мои волосы и делает глубокий вдох. Будто ищейка, которая может на запах определить, врёт человека, или говорит правду.

– Ты сам только что обозначил мой статус, – тихо шепчу я. Сама не знаю, откуда во мне берётся смелость дерзить ему. – Я – собственность Палача.

Он усмехается, а потом внезапно его пальцы ложатся на мои скулы и слегка сжимают их. Палач тянет моё лицо вверх, заставляя посмотреть себе в глаза.

– Хороший ответ, – его пронзительный взгляд гипнотизирует. – Но это не то, что я хочу знать. Как ты оказалась у Старого? Он купил тебя?

Боль от внезапно нахлынувших воспоминаний пронзает сердце. Прошлая беззаботная, обеспеченная жизнь пролетает перед глазами ярким калейдоскопом. Но моему тюремщику о ней знать не полагается. Аркадий дал мне это явно понять. Если Палач узнает про брата, и про то, кем я была раньше, он догадается об уготованной мне роли. Быть может, он убьёт меня сам… или не убьёт. Решит помучить сперва?

Уж точно не помочь. Не захочет ради меня развязывать войну с тем, с кем только что заключил такой долгожданный мир.

Нет, конечно же. Да и кто я такая, чтобы он стал рисковать своей преступной империей ради меня? Никто. Его зверушка. Мышка, угодившая в лапы тигру.

Я не могу сказать ему правду. Поэтому сейчас мне придётся снова соврать.

– Да, – я стараюсь дышать ровно, и говорить уверенно. – У моего отца были долги перед Аркадием Борисовичем, и я… – внезапно горло перехватывает, и я запинаюсь. – Я спасла нашу семью.

Отчасти это правда. Я и сейчас стараюсь спасти то, что осталось от нашей некогда крепкой и любящей семьи – своего брата.

В ответ на лживое признание Палач прищуривается. Он сканирует моё лицо в поисках правды. Будто рентген – видит насквозь.

Мне неуютно от этого взгляда, однако я выдерживаю его.

– Где ты росла? – продолжает он.

– В городе, – с ходу выдаю я.

– Где научилась ездить верхом?

– Ездила к бабушке в деревню.

– В какую?

Я называю ближайшее к загородному дому отца место.

– Сколько лет было тебе, когда ты впервые оседлала коня?

– Двенадцать.

– Как зовут твою мать.

– Дина, – выдыхаю я первое пришедшее на ум имя. Боже, надеюсь, он не заставит повторить меня всё это вновь? Вдруг, я допущу ошибку?

– У тебя есть братья или сёстры?

– Брат.

– Как его зовут.

– В-в-вова, – сердце безумно бьётся в груди. Дыхание перехватывает. Лёгкие будто не воздухом, а огнём наполняются.

Палач отстраняется, и я пошатываюсь, чуть ли не теряя равновесие.

Мужчина замирает передо мной на секунду, продолжая вглядываться в лицо, а потом отходит к столу.

Я стыдливо прикрываю почти обнажённое тело руками и перевожу дыхание. Неужели это всё? Он поверил мне?

– Подойди сюда, – приказывает он.

Ноги с трудом подчиняются воле разума. Они будто деревянные ходули – почти не гнутся, когда я делаю шаги по направлению к Нему.

– Ближе, – командует мужчина. – Ещё ближе.

Сердце бухает в груди. От страха сложно дышать.

Я подчиняюсь его приказам будто цирковая собачка своему дрессировщику.

– Молодец, – довольно произносит он. – А теперь садись не стол.

Делаю ещё один шаг вперёд, разворачиваюсь и опираюсь попкой о стол.

Палач подходит ближе и кладёт руки на мои колени, начиная медленно раздвигать. Он смотрит мне в глаза, наблюдая за реакцией.

В полумраке его зрачки расширены. Это делает глаза мужчины ещё более тёмными и бездонными.

Сильные пальцы обхватывают бёдра, слегка приподнимая их. Палач становится между моих ног. Его горячие ладони скользят всё выше и выше, постепенно приближаясь к краю трусиков.

Я вздрагиваю, когда он отодвигает тонкую ткань и дотрагивается до нежного местечка. Мужчина проводит пальцем между складочек.

Моё тело бунтует против разума. Я пытаюсь не забываться, помнить, кто передо мной. Опасный. Жестокий человек. Я не должна так реагировать на его прикосновения… Однако, когда он снова гладит меня, щёки наливаются предательским румянцем, а в низ живота опускается приятное томление.

Чувствительный бугорок начинает пульсировать, когда Палач, на удивление ласково, касается его. Я не могу сдержать стон… О, Боже…

– Тебе всё это нравится, да? – усмехается он. – Любишь ходить по грани?

Я, конечно же, ничего подобного не люблю! И вообще не хочу всё это чувствовать…

Но с каждым движением его умелых пальцев я будто забываю о своём страхе. Он трансформируется во что-то иное… Острое и пряное. Палач пробуждает во мне желание.

Между ног всё больше тяжелеет, наливается томлением. Его пальцы покрываются моей влагой.

Тяжело дышу. Такое неправильное, совсем неуместное удовольствие словно блокирует внутренние барьеры, заставляя меня расслабиться и распахнуть ноги чуть шире. Его пальцы неутомимо двигаются по пульсирующей горошине. Ещё пара движений… несколько быстрых взмахов… и я… Да… вот сейчас…