Пленники дорог

— Ваше Величество! — не обращая никакого внимания на причитания герцога, снова заговорил Дан, — Мне требуется переговорить с вами. Я бесконечно уважаю присутствующее здесь блестящее общество, но существуют вещи, которые для начала следует знать лишь узкому кругу посвященных.

— Простите — это вмешивается уже лже — принц. Надо же: и этот особого беспокойства не проявляет! Стоит себе со спокойно — презрительной улыбкой, будто со стороны наблюдает за действием забавного представления. Не может он не понимать, чем ему грозит наше появление, но складывается такое впечатление, что все происходящее в зале, его только забавляет. — Мне кажется, пора заканчивать с этим бредом наяву. Увы, но мой бывший друг Венциан, будучи не в силах смириться со своим поражением, вовсю пытается взять реванш за свою отставку. Неизвестно, в какой забытой всеми глуши он сумел найти этого несчастного юношу, внешне похожего на меня, и с его помощью надеется вернуть себе прежнее место у трона. Как глупо! Венциан! — в глоссе говорившего прозвучала искренняя горечь, — Венциан, ты же знаешь меня, как никто другой! Я могу простить многое, но не подлость! Твой поступок по отношению к племяннице герцога невозможно оправдать! Я, во имя нашей многолетней дружбы, дал тебе возможность скрыться, но ты, судя по всему, не оценил моего поступка. Что ж, прости, но ты сам выбрал свою судьбу… Стража! Приказываю вам схватить этого человека! И заодно арестовать всех, кто примкнул к нему!

Долю секунды в зале висела тишина, затем вперед шагнули стражники, но замерли на месте, услышав властный голос Правителя:

— Стоять! Здесь, в этом зале, приказы отдаю только я, и никто иной! Это касается как моих подданных, так и вас, бесконечно уважаемые мной жители благословенного Харнлонгра. Должен признаться — я несколько озадачен. Насколько мне известно, несколько дней назад при дворе уже был торжественно представлен наследный принц Харнлонгра. И вдруг прибывает некто, и заявляет, что подлинным принцем является именно он. Интересная ситуация. Я бы даже сказал, выходящая за пределы дозволенного. Естественно, всему этому должно быть разумное объяснение. И я бы очень желал его услышать.

— Ваше Величество, понятно, что только один из нас может быть настоящим принцем Харнлонгра — заявил Дан. — Второй — самозванец. Думаю, это понятно любому. И я обвиняю человека, что стоит подле вас, как в незаконном присвоении не принадлежащего ему имени и титула, так и в участии в заговоре с целью свержения правящей династии Харнлонгра.

— Ваше Величество — снова вмешался в разговор герцог Стиньеде, — я прошу, нет, я умоляю вас изолировать этого неизвестно откуда взявшегося…

— Позвольте мне самому решать, как поступать при решении этого весьма непростого вопроса — обронил Правитель.

— Но, Ваше Величество, то, что происходит здесь — это вплотную касается и меня — снова заговорил лже — Дан. — Думаю, за эти несколько дней, что я провел рядом с вами, вы уже составили свое мнение обо мне, как о человеке, так и о законном наследнике короны Харнлонгра. Только поэтому я считаю себя вправе вмешаться и посоветовать…

— Благодарю — холодно обронил Правитель. — Я высоко ценю ваше мнение, но в данной, более чем невероятной ситуации, я сам намерен сделать вывод. Без посторонних советов и наставлений. Попрошу никого из присутствующих не обижаться, но внезапно возникшие обстоятельства настолько необычны, что при их разрешении я должен встать над всеми личными симпатиями и привязанностями. Тем более вы только что сами сказали, что этот вопрос касается как любого из нас, так и дальнейших отношений между нашими дружественными странами. Кроме того, речь идет и о моей дочери. Так что прежде, чем принять решение, я должен буду знать всю подноготную этой весьма странной истории, если ее можно так назвать.

— Но похищение сокровищ короны… — не успокаивался герцог Стиньеде.

— Прежде всего надо решить вопрос, на ком именно лежит ответственность за нынешнюю нелепую ситуацию, в которой все мы здесь оказались — отрезал Правитель. — Хотя я и не отрицаю обоснованности ваших требований.

— Я и моя семья требуем…

— В данном случае это слово неприемлемо. Хотя, если вы настаиваете, в этом вопросе я считаю возможным и нужным пойти вам навстречу. Насколько я понимаю, в похищении ценностей вы обвиняете эту женщину — и Правитель холодно посмотрел на меня. — Подойдите сюда.

Сделав несколько шагов вперед на подгибающихся ногах, я опустилась на колени перед Правителем, как это делают простолюдины. Что бы там не говорила о себе Эри — это ее дело, но я как была, так и остаюсь простой вышивальщицей из далекого поселка.

— Перед вами верная раба Вашего Величества…

— Я это уже заметил — с чуть заметным ехидством в голосе бросил мне Правитель — Хотя, должен заметить, ваша преданность короне проявляется несколько своеобразно. Встаньте. Ваше имя?

Я встала и посмотрела на Правителя. Непроницаемое лицо, холодный голос, но глаза… Он не сердился на меня. Наоборот, в его серо — голубых глазах было нечто, позволяющее мне думать, что лично для меня все складывается не так страшно. Фу — у, даже от сердца отлегло! Надеюсь, плаха с палачом несколько отодвинулись от меня. Хотя, конечно, совсем не пропали… Так, маячат в отдалении… Больше того: не знаю, каким именно образом, но я поняла, что Правитель ведет свою, непонятную мне игру, в которой я выступаю в роли одной из пешек, причем бьющих другие фигуры, рангом куда выше… Ой, а что это я молчу?..

— Лиана. Меня звать Лиана, Ваше Величество.

— Вы подтверждаете правдивость обвинений, выдвинутых против вас герцогом Стиньеде?

— И да, и нет.

— В данный момент меня не интересуют загадки и шарады. Мне нужен четкий ответ.

— Да, Ваше Величество, подтверждаю. Пропажа сокровищ из комнаты герцога — дело моих рук.

— Где они находятся сейчас?

— Всемилостивейше прошу меня простить, Ваше Величество, но на этот вопрос я не могу ответить. Это не моя тайна.

— Вот даже как? Интересный ответ от верноподданной. Вы что же, отказываетесь отвечать на мой вопрос?

— Умоляю Ваше Величество извинить меня… Думаю, принц Дан… то есть, я хотела сказать — принц Домнион сам правильно распорядится тем, что ему принадлежит по праву.

— Сейчас я решаю, что и кому принадлежит! Княгиня Айберте кем вам приходится?

— Она моя кузина.

— Интересно. Князь Айберте, вы подтверждаете, что эта женщина является близкой родственницей вашей второй жены?

— Ваше Величество, — раздался несколько резковатый мужской голос позади меня, — поверьте, я удивлен не меньше вас…

— Эти отговорки мне не интересны. Я не получил ответ на свой вопрос: эта женщина — она родственница вашей жены, или нет?

— Я, право, в затруднении…

— Да, князь, должен заметить, у вас в семье весьма доверительные отношения. Любой, посмотрев на вашу прекрасную супругу и на эту женщину, без затруднений скажет, что они находятся в определенной степени родства. Впрочем, если у вас имеются сомнения на этот счет, то в разрешении подобного вопроса помочь вам не составляет никакого труда. Тайная стража без затруднений сможет установить всех родственников вашей очаровательной жены вплоть до десятого колена, чтоб впредь в этом вопросе вы не путались. Иначе подобные казусы не исключены и в дальнейшем.

Что там лекарка Элсет говорила о так и не забытой обиде между князем и Правителем? Да здесь все куда хуже, чем обычная неприязнь! Тянет на полновесную ссору…

— Судя по всему, Ваше Величество пытается меня оскорбить? По какому праву? — ого, а князь еще пытается рычать на Правителя! — Извините, но мой род…

— Кстати, где ваша прекрасная супруга? — продолжал Правитель допрос князя, не обращая внимания на его слова. — Как мне помнится, она никогда не пропускала придворных приемов, всегда украшала их своим появлением. А сегодня вдруг отказалась осчастливить нас светом лучезарного присутствия! В чем дело?