Плесень
Шрифт:
Сергей вспомнил про Лику.
Ждать, думать, гадать было невыносимо.
— Совпадения, — проворчал Лужин.
— Может, и так, — повел плечами прилизанный. — А может, и нет.
— А зачем… — сказал Сергей, помолчав, — мы все-таки вам нужны?
— Скорее всего, — ответил президент. — Если бы эпидемия просто сошла на нет, мы бы не стали утруждаться. Но ваши изменения налицо. Все, кто выжил, трансформируются. Мы имеем возможность наблюдать со стороны те процессы, которые происходили с нами. Мы хотим объединиться во имя выживания. Теперь нам принадлежит Земля. Эту
— Зачем?
Президент непонимающе смотрел на него.
— Странный вопрос, рейдер.
— Зачем ее осваивать? Земли больше нет.
— Пусть это будет новый мир — какая разница?
— С ним, в конце концов, будет то же самое. Найдутся другие экологи, которые сбросят другой метеорит.
Харт сцепил пальцы в замок, сжал их. Суставы хрустнули.
— Вы порете чушь!
— Может быть. — Сергей посмотрел в потолок. Ему было тошно. Ничего не хотелось. Вообще ничего. — Ладно. Я сделаю вид, что поверил этой вашей лекции. Надо уважать человека, который битый час вводил меня в курс дела.
— Сергей Платонович…
— Я верю. Пока. Но я по-прежнему не знаю, кто вы и что вам нужно, — перебил Лужин. — Мы рассчитывали найти выживших, с которыми можно было объединиться.
— Но именно это я и предлагаю!
— Мы не знали, что живем в заповеднике! Что мы мутанты! Столько было дальних рейдов, но даже границ зоны нам достичь не удалось.
— Да. Карантин-3 — самый большой участок.
Сергей бросил на президента взгляд, в котором, как рейдер надеялся, тот обязан был прочитать все его мысли и чувства.
— Вам нужно не со мной говорить… я только солдат. По всяким важным вопросам обращайтесь к нашему руководству. Я ничего не решаю и не хочу решать. Ясно? Зачем я вам нужен?
Мирон Харт вытащил из ящика бумаги и положил их на крышку стола.
— Я хочу сделать вам одно предложение. Вы — один из лучших кандидатов для нашего проекта. Помогите нам — и мы в долгу не останемся.
Рейдер на пару секунд закрыл глаза.
Очевидно, они не отвяжутся и будут держать его в кандалах столько, сколько потребуется. Им.
И наверняка у этих психов имеются и других кандидаты. Следовательно, Сергея могут забраковать из-за крайнего упрямства и предложить работу кому-то другому.
Что он выиграет, упираясь? Ничего. Зато уж точно отодвинет встречу с женой на долгий срок. Или вообще потеряет шанс увидеть ее.
Сергей посмотрел на президента. Чего у прилизанного было не отнять, так это умения ждать.
— Согласен. Но при одном условии, — сказал рейдер. — Мне нужна моя семья. Точка!
Бегство(2316 г.)
В одно весеннее утро Сергей понял, что больше не в состоянии жить здесь.
Мегаполис давил и угнетал его. В нем было слишком много комфорта, слишком много яркого, слишком много нарочитого. Пермь казалась Сергею громадным парком аттракционов, в котором люди непрерывно веселятся, чтобы забыть об ужасах окружающего мира. Пир во время чумы.
А еще купол. Сергей удивлялся, что до сих пор не сошел с ума, живя
в этой стеклянной банке.С этим надо было что-то делать.
Рейдер чувствовал, что его разум начинает разрушаться.
Так наступило 5 мая 2316 года.
У Сергея вошло в привычку вставать на час позже. В семь. Лики в кровати не было — отправилась, наверное, в Центр. Прошвырнуться по магазинам. До Метеорита женщины обожали это занятие — поход ради похода, покупки, по сути, не имеют значения. Посмотрев на пустую сторону кровати, Сергей понял, зачем Лика это делает. И снова — волна удушающей злобы. Бессилия.
Рейдер спустил босые ноги на ковровое покрытие, встал и ненадолго замер неподвижно. На мониторе, тускло блестящем над тумбочкой, мерцало изображение: Ленка спала в своей кроватке, раскинув по привычке руки и задрав обе носопырки в потолок.
Сергей убедился, что дочь все еще спит, и подошел к забранному шторами окну. Панорамное стекло занимало почти всю стену. С высоты двадцатого этажа здесь открывался изумительный вид.
Да, не поспоришь. Изумительный, индустриально футуристический, целлулоидный, пластиковый, в мягких тонах. Красивый, как мертвая принцесса в хрустальном гробу. Четыре года назад Сергея и Лику восхитил и влюбил в себя этот город.
Раздвинув шторы, рейдер прислонился ладонями к стеклу и долго смотрел вниз. Это был словно сеанс терапии, только вместо того, чтобы искать успокоения, Сергей напитывался ненавистью и отвращением. Ненависть с некоторых пор помогала ему жить. Кажется, только в ней и был смысл.
Он знал, когда нужно уйти. Дальше все катилось по накатанной колее. Сергей отправился в ванную, принял душ, оделся в чистое.
Лика не оставила никаких сообщений. Поначалу, когда она просто уходила, он нервничал, подозревал что-то, боялся. Сейчас те времена прошли. Ему стало все равно. Куда можно исчезнуть, если ты под куполом? Паук в банке обречен, если никто эту банку не опрокинет. Но, может, паук способен отрастить крылья? Трансформироваться?
Сергей тщательно вытерся, причесался, посмотрел на себя в зеркало. Оттуда на него уставился бледный высокий человек — два метра пятьдесят сантиметров — со стеклянными глазами. Он был чужаком, богом, спустившимся неизвестно зачем на землю. Он был чудовищем. Сергей ненавидел его, но это была бесплодная ненависть. Каждое утро рейдер понимал, что снова и снова просыпается в этом теле. Выхода нет.
Лужин прошел босиком в комнату Лены. Девочка по-прежнему спала, лишь перевернулась на другой бок. Сон у нее вообще был крепкий и долгий. Она может запросто дотянуть и до полудня.
Что ж, это было хорошо. К тому времени вернется Лика. Они с девочкой лучше находят общий язык. Сергей безумно любил своего ребенка, однако считал себя плохим родителем. Ему неуютно было наедине с Леной. Вероятно, когда она станет старше, все изменится, но сейчас Сергей нервничал всякий раз, когда возникала необходимость остаться с дочерью наедине.
Он прошел в гостиную и заказал кухонному андроиду завтрак. Машина справилась со своей задачей быстро и профессионально и вкатилась в комнату с подносом.