Плие

– Пойдешь ко мне для начала, а там посмотришь.

– Спасибо, Надя. Ты такая замечательная, целеустремленная, умная.

– Хватит меня нахваливать. Я с прицелом рассуждаю, хорошая команда – это уже полдела для бизнеса, а ты способная и доверять я тебе смогу. Вот открою магазин и тебя к себе возьму.

– А как же твоя работа? Бросишь совсем?

– Вся эта логистика не для меня, нет в ней вдохновения. Да и работать на кого-то больше не хочу.

– А заработок хороший и стабильность?

– Я и на цветах заработаю. Главное верить и уметь просчитывать свою стратегию. И с людьми связи налаживать.

– Ты – настоящая бизнес-леди. Я в тебя тоже верю. И сама буду стараться, чтобы все получилось. Удивительно, но так неожиданно появилась любовь к флористике. И думать не думала, а это так интересно и красиво. Радость приносит. Такое и должно быть любимое дело, а не как у меня, через силу ходить на работу и всех ненавидеть, потому что сам несчастлив.

– Именно поэтому и я со старой работой без сожаления расстаюсь. Жизнь идет, а мы ее тратим на то, что съедает нас изнутри, разрушает. И все из-за денег. Боимся что-то поменять, боимся жить для себя, а не для заработка. Хотя и любимое дело доход может приносить. Лично я в это верю.

– И я верю! И рада, что встретила тебя, ты меня уверенностью своей заряжаешь. Не пошла бы на курсы, так бы и маялась в своем магазине, прозябала с барахлом, на которое смотреть уже не могу. А цветы – они живые, нежные. С ними, как с любимым общаешься. И они тебя питают своей красотой. А ты другим несешь эту красоту и помогаешь выражать чувства, и, возможно, меняешь их жизнь.

– Ты точно свое дело нашла, раз так поэтически о нем выражаешься. Добавь сюда желание преуспеть и ты у цели.

– Ой, Надя, очень на это надеюсь.

– Главное – целеустремленность и упорство.

Надежда похлопала ладонью по лежащей на столе Ольгиной руке. Ольга, в ответ, сжала ее руку своей, они обменялись улыбками. На сердце у Ольги было легко и казалось, что ничего невозможного в этом мире нет.

6

Ольга была занята новым делом, жила мечтами о будущих успехах. Дом наполнился цветами, прутиками, камешками и соломкой. На кухонном столе валялись вперемешку карандаши, цветная бумага, ножницы, кусачки, проволока. Ольга шелестела бумагой, что-то клеила, скрепляла, стригла, красила, напевая при этом. В их с Игорем отношения пришла оттепель. Ему и самому хотелось иногда запеть, он подходил к Ольге, пританцовывая, и обнимал ее смеющуюся, пытаясь поцеловать. Ольга отстранялась от него, опасаясь за свои работы, быстро чмокала его в щеку и возвращалась к своим занятиям. Она так была ими увлечена, что не требовала к себе внимания, а порой и вообще забывала об Игоре. Ужинала где-то после курсов с новыми подругами, не забрасывала его целыми днями смсками, в свободное время возилась с цветами или читала книги по флористике.

Игорь мог теперь спокойно заниматься своей работой, не выслушивая упреков. Его дела в фирме шли в гору, новый план по развитию, который он разработал, стал давать результаты, его повысили, но работа стала отнимать еще больше времени, которого совсем не оставалось на занятия наукой. Его не отпускало внутреннее беспокойство, грызущее его, когда он уставший, наконец-то, добирался до постели и, лежа в темноте, думал о том, что ему надо писать диссертацию, съездить к профессору, который звонил ему периодически, отчитывая за прогулы, но сон брал свое и утром Игорь снова окунался с головой в звонки, письма, встречи. Он, как и все, включился в этот бесконечный бег на короткую дистанцию, длиною в жизнь, и уже не мог сойти с нее, в надежде на скорый результат и финал. Но одна задача сменялась другой, одна решенная проблема порождала, как Гидра, две новых. Он все дальше отдалялся от института, профессора, науки, откладывая на следующий месяц, потом на следующий. Какой-то год и он дописал бы диссертацию, профессор хвалил его за интересную тему, несущую возможность новых открытий. Но его любовь к Ольге, ее упреки в его никчемности «ты сидишь на шее у родителей», заставили его найти работу, его блестящий ум быстро нашел применение в этом алчном мире, желающем скупить все самое ценное и пустить в оборот. Мир бизнеса украл его у мира науки, маня блестящей карьерой и финансовым благополучием. Он стал носить галстуки, которые так не любил, встречаться с людьми, с которыми не хотел. Игорь купил Ольге золотые серьги и колечко, она была довольна, но было понятно, что ей хочется большего. Она теперь надеялась вскоре и сама заработать, курсы через несколько месяцев заканчивались, она искала место для практики, думала об увольнении из магазина. Она была так увлечена своими планами, что даже забыла про день, который всегда помнила – день, когда они в первый раз были вместе, и который Игорь теперь вспомнил, и то, что прошло уже три года, но почему-то ничего ей не сказал об этом, а день так и прошел незаметно, как и другие, безвозвратно ушедшие в прошлое, смешавшиеся в памяти в одну безликую массу.

7

Кафе, куда Андрей привел Ольгу, было уютным, с мягкими креслами и абажурами, разливающими теплый свет вокруг себя. Ольга заказала латте и шоколадный мусс. Она согласилась на кофе, потому что что-то подсказывало ей, что этот мужчина ей может пригодиться. Он, несомненно, был старше ее, слегка полноват, но при этом достаточно подвижен и энергичен. У него были голубые, ближе к серому, глаза, с легкими морщинками вокруг, темные волосы. Верхняя губа его была тоньше нижней, и он время от времени покусывал ее. Ольга потягивала горячий кофе и разглядывала его.

– А знаете, Оля, как хорошо в Финляндии. Мы туда с друзьями на рыбалку часто ездим. Снимем домик на неделю и отдыхаем. Тишина. Чистота.

– Знаем мы ваши рыбалки. Для жен отговорки.

Ольга улыбнулась. Андрей возразил.

– Зря Вы так думаете. Это разные вещи – рыбалка и женщины. После всей этой суеты хочется посидеть с удочкой в тишине, не о чем кроме поклевки не думая. А потом – в сауну, и распарившись, в озеро. Только так можно расслабиться.

– Ладно, ладно, я пошутила. А где Вы еще бывали?

– В Париже, Вене, Берлине. Прошлым летом с сыном были в Барселоне. А Вы?

Ольга потупила глаза. Ей стало стыдно и обидно, что она еще нигде не была.

– Я… хочу в Париж. Наверное, летом поеду, если получится.

– Я бы мог показать Вам Париж.

Ложечка с шоколадным муссом задержалась во рту у Ольги, потом проскользнула между сжатых губ, оставляя немного мусса на нижней губе. Она слизнула его.

– Прямо так сразу и Париж?

– Конечно, сначала Вы оставите мне свой номер телефона, потом я приглашу Вас поужинать. А там и до Парижа недалеко.

– От ужина до Парижа один шаг.

Оба засмеялись. Пока они говорили, Андрей успел рассмотреть ее как следует. Ее подвижное лицо, красиво отчерченные брови, взлетавшие вверх когда она смеялась, и сдвигающиеся к переносице, когда она задумывалась. У нее были зеленые, как у кошки, глаза, менявшие цвет в зависимости от освещения. Здесь в кафе, при свете абажура, они были темные, загадочные. Андрей чувствовал как свет, который они изливают, проникает ему прямо в сердце, тревожит, а ему даже не хочется этому сопротивляться. От тепла в кафе и выпитого латте щеки ее слегка порозовели, выгодно оттенив и без того прекрасные изумруды ее глаз. Знала ли она о силе своего взгляда? Скорее всего да, судя по тому, как она томно опускала ресницы, а потом бросала взгляд исподлобья, прямо устремляя его на Андрея. В ее исполнении это не выглядело жеманно, Андрей не любил все эти женские штучки, но Ольга была естественна, как ребенок. Волосы вокруг лица, выбившиеся от ветра из стянутого на затылке хвоста, слегка вились, предавая ей еще более невинный вид.

– Ну, так Вы дадите свой телефон, Оля? Я мог бы подвозить Вас иногда после курсов до дома. Заодно Вы показали бы мне свои композиции, должно быть они очень красивые. Из под Ваших нежных пальчиков должны выходить божественные букеты и экибаны.

Ольге льстило, как Андрей говорит о ней. Игорь никогда не хвалил ее, не говорил комплиментов. Он чаще подшучивал над ней, его забавляло, как шевелиться кончик ее носа, когда она говорит, и ее тонкие пальцы ног «как у кроншнепа», почему кроншнепа Ольга не знала, видимо название этой птицы нравилось Игорю. Андрей же ненавязчиво вплетал в фразы свое восхищение, и она чувствовала себя прекрасной, единственной, желанной.

Они вышли из кафе, сели в машину. Дождь перестал, ветер разогнал тучи, попутно раскачивая деревья, срывая с них последние листья и кружа их вдоль проспекта по которому они ехали.

– Октябрь уже скоро закончится. Как я не люблю позднюю осень, ноябрь просто беспросветный, тоску нагоняет. Живут же счастливцы в южных странах, солнце почти каждый день, море теплое, не то что наше.

Андрей представил, как она идет по кромке моря в белом бикини на загорелом теле. Длинные ноги, развивающиеся волосы. Как загар пошел бы к ее глазам.