Плоды просвещения
Шрифт:
Василий Леонидыч. Что ж, вероятно, у духа спрашивает, продать ли землю, или нет? А, что?
Федор Иваныч. Этого не могу сказать. Знаю, что пошли в нерешительности.
Василий Леонидыч. Как ты думаешь, Федор Иваныч, есть у него деньги? А, что?
Федор Иваныч. Уж не знаю. Едва ли. А вам зачем? Ведь вы на прошлой неделе взяли куш не маленький.
Василий Леонидыч. Да ведь я за собак отдал. А теперь ведь ты знаешь: наше новое общество, и Петрищев выбран, а я брал у Петрищева деньги, а теперь надо внести за него
Федор Иваныч. Это какое ваше новое общество? Велосипедистов?
Василий Леонидыч. Нет, я тебе сейчас скажу: это новое общество. Очень, я тебе скажу, серьезное общество, И ты знаешь, кто председатель? А, что?
Федор Иваныч. В чем же это новое общество?
Василий Леонидыч. Общество поощрения разведения старинных русских густопсовых собак. А, что? И я тебе скажу: нынче первое заседание и завтрак. А вот денег-то нет! Пойду к нему, попытаюсь. (Уходит в дверь.)
Явление тридцатое
Мужики, Федор Иваныч и артельщик.
1-й мужик (Федору Иванычу). Это кто же, почтенный, будут?
Федор Иваныч (улыбаясь). Молодой барин.
3-й мужик. Наследник, скажем. О господи! (Прячет деньги.) Прибрать, видно, пока что.
1-й мужик. А нам сказывали, что военный, в заслуге кавалерии, примерно.
Федор Иваныч. Нет, он, как единственный сын, уволен от воинской повинности.
3-й мужик. Для прокорму, скажем, родителей оставлен. Это правильно.
2-й мужик (качает головой). Этот прокормит, что и говорить.
3-й мужик. О господи!
Явление тридцать первое
Федор Иваныч, три мужика, Василий Леонидыч, за ним в дверях Леонид Федорович.
Василий Леонидыч. Вот это всегда так. Право, удивительно. То говорят мне, отчего я ничем не занят, а вот когда я нашел деятельность и занят, основалось общество серьезное, с благородными целями, тогда жалко каких-нибудь триста рублей!..
Леонид Федорович. Сказал, что не могу, и не могу. Нет у меня.
Василий Леонидыч. Да ведь продали землю.
Леонид Федорович. Во-первых, не продал, и главное – оставь меня в покое. Ведь тебе сказали, что мне некогда. (Захлопывает дверь.)
Явление тридцать второе
Те же, без Леонида Федоровича.
Федор Иваныч. Я вам говорил, что теперь не время.
Василий Леонидыч. Вот, я вам скажу, положение, а? Пойду к мама, одно спасенье. А то сумасшествует с своим спиритизмом и
всех забыл. (Идет наверх.)Федор Иваныч садится было за газету.
Явление тридцать третье
Те же. Сверху сходят Бетси и Марья Константиновна. За ними Григорий.
Бетси. Карета готова?
Григорий. Выезжает,
Бетси (Марье Константиновне). Пойдемте, пойдемте! Я видела, что это он.
Марья Константиновна. Кто он?
Бетси. Очень хорошо знаете, что Петрищев.
Марья Константиновна. Так где же он?
Бетси. У Вово сидит. Вот увидите.
Марья Константиновна. А вдруг не он?
Мужики и артельщик кланяются.
Бетси (к артельщику). А, вы от Бурдье, с платьем?
Артельщик. Так точно. Прикажите отпустить.
Бетси. Да я не знаю. Это мама.
Артельщик. Не могу знать кому. Нам приказано снести и деньги получить.
Бетси. Ну так подождите.
Марья Константиновна. Это все тот же костюм для шарады?
Бетси. Да, прелестный костюм. А мама не берет и не хочет платить.
Марья Константиновна. Отчего же?
Бетси. А вот спросите у мама. Для Вово за собак заплатить пятьсот рублей не дорого, а платье сто рублей дорого. А не могу же я играть чучелой! (На мужиков.) А это кто такие?
Григорий. Мужики, землю покупают какую-то.
Бетси. А я думала, охотники. Вы не охотники?
1-й мужик. Никак нет-с, госпожа. Мы насчет свершения продажи акта земли, к Леониду Федоровичу.
Бетси. Как же, к Вово должны были прийти охотники? Да вы наверное не охотники?
Мужики молчат.
Какие глупые! (Подходит к двери.) Вово! (Хохочет.)
Марья Константиновна. Да ведь мы его встретили сейчас.
Бетси. Охота вам помнить!.. Вово, ты здесь?
Явление тридцать четвертое
Те же и Петрищев.
Петрищев. Вово нет, но я готов исполнить за него все, что потребуется. Здравствуйте! Здравствуйте, Марья Константиновна! (Трясет руку сильно и долго Бетси, а потом Марье Константиновне.)
2-й мужик. Вишь, ровно воду накачивает.