Плохая девочка. Путь к тебе
Шрифт:
– Не имею ни малейшего представления.
– Серьезно?
Я сглатываю.
– Абсолютно. Я даже не помню, как провела последние сутки, и где.
– Ух, ты. – Присвистывает он.
Его лицо озаряет улыбка.
– Последнее, что помню, как кружила по району на такси, пытаясь отыскать нужный дом. А потом спрашивала у твоих соседей, где здесь живет большой, крепкий парень с клюшкой. – Я трясу головой, и это движение отзывается нестерпимой болью в затылке.
– Ты, наверное, хотела пойти к Алинке: она живет в крайнем подъезде дома напротив. – Пожимает плечами
В его взгляде сейчас, хотя бы, не видно осуждения или сочувствия. Он смотрит на меня с живым интересом.
– Во-о-от как я узнала, где тебя искать… – Осеняет меня. – Точно. Она ведь говорила, что вы соседи. – Я облизываю пересохшие губы. – Нет. Я бы не пошла к ней, Алина не захочет меня видеть.
– Что-то случилось? – Хмурится он.
– Да так. – Вздыхаю я и делаю то, что следовало сделать сразу, как проснулась: отгибаю одеяло и проверяю, что под ним. На мне мой топик и трусы, больше ничего.
Кто-то раздел меня? Или…
– Ты сама сняла юбку и колготки. – Предупреждая вопросы, замечает Виктор.
Я возвращаю одеяло на место и уставляюсь на него.
– Мы же с тобой не…
Его глаза округляются.
– Нет! – Выпаливает он. – Я не сплю с пьяными девицами, не способными себя контролировать.
– Так мы… – На всякий случай решаю уточнить я.
– Ничего не было. – Твердо отвечает Виктор, подтверждая свои слова перекрещиванием рук.
– Ясно. – Я опять уставляюсь в потолок.
В груди такая тяжесть, будто сверху на мне лежит наковальня.
– Но это не значит, что мне не хотелось. – Острит парень. – Ты ведь красивая девушка, и…
– И сколько я спала? – Перебиваю я его.
– Тринадцать часов. – Немного подумав, отвечает Виктор.
– Понятно. – Глухо отзываюсь. – А какой сейчас день недели?
– Ты серьезно? – Выдыхает он, наклоняясь над моим лицом.
– Немного потерялась во времени.
– Сколько ты выпила?
– Не знаю. Мешала все подряд. – Безразлично глядя в потолок, констатирую я. – А потом провал. Теперь пытаюсь понять, сколько времени прошло с тех пор, как…
В горле встает ком.
Мне плохо. И кажется, что плохо мне теперь будет всегда. Всякий раз, когда буду думать о нем.
Я задыхаюсь от мыслей, воспоминаний, флешбэков, что картинками лезут в голову. Любое воспоминание о Кае будет причинять мне боль до конца моих дней.
– Тебя я не видел с того момента, как Кай разбил мне нос и чуть не сломал челюсть. – Виктор касается пальцами припухшего лица. Я поворачиваюсь и замечаю, что его нос действительно выглядит не очень, и отек немного распространился на пространство под глазами. – Это было позавчера, Мариана.
– Позавчера… – Произношу я задумчиво.
Позавчера моя жизнь раскололась на «до» и «после». Я узнала, что меня бессовестно использовали. А еще была та девушка – Эмилия. Она ждет ребенка от Кая. Он станет отцом.
Ага.
И я приказала всей их семейке убираться из моего дома. Позавчера.
Ах, да. Еще я целовалась с Витей на глазах своей лучшей подруги, которая в него влюблена.
–
Черт… – Я стискиваю зубы и беззвучно стону.– Будь добра, не мычи, мать подумает, что мы трахаемся. – Смеется Виктор.
Значит, мне только кажется, что беззвучно.
– Можно я останусь у тебя еще на пару дней? – Вдруг огорошиваю его вопросом.
– Чего? – Таращится он на меня.
– Я не была дома с позавчера, и возвращаться туда мне совершенно не хочется, понимаешь? Мне нужно время – прийти в себя. Нужно, чтобы отпустило, хотя бы, немного.
– Ты не была дома двое суток?
Я мотаю головой:
– Меня там никто не ждет.
– А как же…
– Не произноси его имя! – Хватаю его за рукав футболки.
Витя с непониманием уставляется на мою руку, затем громко сглатывает.
– Может, вам лучше не бегать друг от друга? – Спрашивает он спустя долгих полминуты.
– Ты ничего не знаешь. – Я отвожу в сторону взгляд.
– Кай, может, и не самый примерный мальчик, – рассуждает Виктор с сомнением, – но ты ему явно не безразлична. И даже больше – он помешался на тебе, хоть и сам тому не рад.
– Ты знаешь его не дольше меня. – Возражаю я, глядя в стену. – Если он и испытывает к кому-то чувства, то только к себе.
– Нет. Ты изменила его, – упорствует Виктор. – И я ничуть не удивлен. Только такая, как ты, могла пробудить в нем чувства. Ему, конечно, тесно в них, как в одежде с чужого плеча, но они есть. Думаю, Кай мог бы постараться.
– Все. – Прошу я, обхватывая голову руками. – Замолчи.
– И если ваши чувства взаимны, вам следовало бы попытаться сохранить отношения.
– Это не отношения! – Взрываюсь я. – Садо-мазо какое-то! – Бросаю взгляд на растерянное лицо Вити. – Любовь… Которую причиняют, а не дарят. И страданий всегда больше, чем радости. Эти «отношения», как ты их называешь, имели смысл, пока мне нравилось страдать, но больше я этого не хочу. Ни один человек не стоит того, чтобы из-за него жертвовать собой!
– Тс-с. – Парень жестом просит не орать.
– Тогда помолчи и ты.
– Но ты ведь любишь его.
Я осекаюсь. Мне нечем крыть. Может, и люблю, но теперь я каменная – изнутри и снаружи. Пустота, вызванная разочарованием, сильнее любых других чувств. Она их поглощает, замещает собой.
– Себя я люблю больше. – С горечью, наконец, произношу я.
Эти чувства источили меня, как вода точит камень. Обтесали, изменили форму. И если пытаться продолжать в том же духе, вскоре от меня не останется ничего.
– Кай – испорченный мальчишка с ненавистью вместо крови в венах. – Добавляю я скрипучим голосом. – Он ломает все, к чему прикасается. Играет людьми, как игрушками, забывая о том, что они живые, и что у них тоже есть чувства. Посмотри на себя – тебе тоже досталось. Он – настоящий псих, в секунду теряющий контроль. Опасный для общества. Что будет дальше, если я забуду обо всем, что он сделал, и останусь с ним? Качели? Два дня счастья и неделя ада? А потом по кругу – снова и снова, как на гребаной карусели? Спасибо, я накаталась и хочу сойти прямо сейчас, пока меня не вырвало.