Плохая девочка

– Какого черта!
– вырвалось у Кэтрин, прежде чем куратор Майклсон легким движением оказался в ее комнате, закрывая дверь. Еще через секунду девушку уже прижимали к этой самой двери и закрывали рот самым возмутительным образом - ее целовали!

Руки Элайджи пробрались под рубашку, заставляя Кэтрин вздрогнуть и тихо застонать. Прикосновения его пальцев были почти горячими. Если бы Кэтрин не знала наверняка, то была бы уверена, что его прикосновения оставляет на ее теле ожоги.

Наконец, прекратив поцелуй, куратор уставился на пытающуюся взять себя в руки Кэтрин. На губах Майклсона появилась хитрая ухмылка, а вот девушка почувствовала негодование.

– Что вы себе позволяете, куратор?

– едко поинтересовалась Кэтрин, но на Элайджу ее слова никак не повлияли. Он прижался к ней всем телом и чуть прикусил мочку уха, от чего с губ Кэтрин сорвался еще один стон. Словно удовлетворенный данной реакцией, Элайджа отодвинулся и позволил Кэтрин выскочить из своих рук. Отойдя на несколько шагов от куратора, девушка скрестила руки на груди.
– Ну и?

– Когда ты в таком виде, я не могу нормально с тобой разговаривать, - спокойно сообщил Майклсон, скользя взглядом по обнаженным бедрам Кэтрин. Девушка яростно выдохнула и хотела уже было прикрыться простыней, как снова оказалась в плену рук Элайджи.
– Пойдем ко мне.

Предложение Элайджи было таким заманчивым, таким соблазнительным. Кэтрин яростно думала, пытаясь найти хоть одну причину немедленно влепить куратору пощечину. Но он, словно издеваясь, нежно поглаживал кожу девушки, вызывая во всем ее теле дрожь.

– Ты сказал, что у меня есть четыре дня. Прошел только один, - напомнила куратору Кэтрин и обернулась лицом к нему. Майклсон кивнул, но отпускать девушку не собирался.
– Так в чем дело?

– Все одно и то же, Катерина, - как то устало выговорил Элайджа и вдруг улыбнулся.
– Хочу тебя в своей постели. И чтоб ты спала. Сегодня я впервые за долгое время действительно спал хорошо.

– Используешь меня, чтобы выспаться?
– выпалила Кэтрин за что тут же поплатилась - Элайджа прикоснулся губами к ее шее, опускаясь все ниже, заставляя закусывать губу, чтобы не стонать от наслаждения.

– Да, ты мой талисман для хорошего сна, - промурлыкал Элайджа, и Кэтрин сдалась. Она весь день, особенно после разговора с Клаусом, уверяла себя, что все произошедшее ночью - ошибка. Что она просто поддалась эмоциям, совершая ошибку за ошибкой. Но сейчас Кэтрин поняла, что все это были отговорки. Она действительно хотела этих прикосновений. Действительно хотела оказаться в постели Майклсона. И, ужасней всего, ей было откровенно плевать на все причины, по которым они не могли этого сделать. Не могли быть вместе.

– Хорошо, - выдохнула Кэтрин и тут же оказалась на руках Элайджи.
– Мне бы джинсы надеть…

– Забудь, в такое время никто не ходит по преподавательскому этажу, - отмахнулся Майклсон, и уже через пару минут они были в его спальне. Положив Кэтрин на кровать, Элайджа навис прямо над ней.
– Так как прошел твой день?

– Ты серьезно хочешь сейчас разговаривать?
– прошептала Кэтрин и потянулась к губам Элайджи. Он ответил сразу же. И в этот раз его поцелуи не были осторожными и аккуратными. Вместо нежности в прикосновениях проскальзывала самая настоящая страсть, и, честно говоря, Кэтрин это понравилось намного больше. Не сдерживаясь, девушка легко заставила Элайджу лечь на спину. Сама она оказалась прямо на нем. Ловкими движениями расстегивая рубашку куратора, Кэтрин закусила губу.

– Такая сосредоточенная, - проговорил Элайджа, и Кэтрин ухмыльнулась.

– Вам, куратор Майклсон, необходимо подучиться говорить девушкам комплименты. Что значит “сосредоточенная”? Это по вашему комплимент, который стоит говорить девушке, когда она сидит на вас и расстегивает вашу рубашку?

– Прекрасная, - начал Элайджа и снова легко оказался над Кэтрин. Она попыталась вернуться в прежнее положение, но он не позволил, - соблазнительная, невероятно непослушная…

– Непослушная? Ммм… - Кэтрин хотела сказать что-то еще, но в этот момент Элайджа стянул с нее рубашку, прикасаясь руками к груди и продолжая целовать шею.

– Очень непослушная, - подтвердил Майклсон, а потом его пальцы вдруг слегка оттянули резинку трусиков, поглаживая нежную кожу. Кэтрин замерла, почти перестала дышать, не позволяя себе даже вздрогнуть. Тягучее чувство внизу живота, заставила девушку выгнуться навстречу Элайдже и его пальцам, но куратор, словно издеваясь, убрал руку и как-то целомудренно поцеловал Кэтрин в лоб.
– А теперь спать, Катерина.

Откинувшись на подушки рядом, Элайджа по-хозяйски притянул Кэтрин к себе и, уткнувшись в ее плечо, затих.

Несколько секунд Кэтрин молчала, пытаясь справиться со своим ускорившимся дыханием, а потом зашипела.

– Ты издеваешься!

– Вот этот твой вид в моей кровати - одно сплошное издевательство, я же не жалуюсь, - промурлыкал Элайджа, и Кэтрин фыркнула. Она знала, что сейчас он улыбается, и несмотря на то, что ей хотелось наговорить куратору множество гадостей, она промолчала и тоже улыбнулась. Ближе прижавшись к телу Элайджи, Кэтрин закрыла глаза, наслаждаясь каждым мгновением.

========== 10. ==========

Проснулась Кэтрин от холода. Просто в один момент она почувствовала, как сильные руки Элайджи аккуратно соскользнули с ее талии, а кровать чуть прогнулась. Не отрывая глаза, Кэтрин поняла, что куратор прошел в ванную комнату и тихо прикрыл за собой дверь. Усмехнувшись, девушка наконец открыла глаза и распласталась на кровати в позе звезды. Простынь приятно холодила обнаженную кожу, а внутри Кэтрин все сильнее вспыхивало любопытство.

Да, Элайджа сказал, что через четыре дня действие крови закончится. Прошло почти два - осталось столько же, а выдержка и благородство куратора не ведает границ. Но что если Кэтрин не хотела ждать? Что если ей было невыносимо это ожидание, эти ночные прикосновения и объятия? Что, если девушка хотела намного большего? И Кэтрин было все равно на кровь Элайджи в ее организме. Она была уверена, что хочет его не из-за этого!

Грациозно вскочив с постели, Кэтрин обмоталась простыней и проследовала в ванную комнату. К ее огорчению куратор уже принял душ, и теперь стоял в одних брюках перед зеркалом, аккуратными движениями лезвия убирая щетину. Когда Кэтрин появилась за его спиной, Элайджа чуть приподнял бровь, но не обернулся.

– Я тебя разбудил? Прости. Еще рано, у тебя есть время поспать, - как бы между прочим проговорил куратор и продолжил свое занятие. Кэтрин хитро улыбнулась и пожала плечами. А потом одним движением убрала руки от груди, и простынь с легким шелестом упала к ее ногам. Наступила тишина, прерываемая лишь шумом воды из-под крана. Элайджа застыл на месте и медленно опустил руки к раковине. Кэтрин же, наслаждаясь произведенным эффектом, подняла руки и потянулась, заставляя куратора заметно напрячься.

– Если вы не против, куратор Майклсон, я приму душ, - мелодично произнесла Кэтрин, делая акцент на обращении на “вы”, но идти к душевой кабинке не спешила, а продолжала наблюдать за мужчиной. Ее поведение было форменным издевательством, но разве сам Майклсон не издевался над ней вот уже две ночи? Разве не он дарил ей эти страстные и нежные поцелуи и прикосновения, дразня и даря надежду на продолжение?

– Как пожелаешь, Петрова, - выдавил из себя Элайджа и сильнее вцепился пальцами в край раковины. Кэтрин его реакция не удовлетворила, поэтому она легкими шагами подошла к мужчине и в мгновение ока повернула его к себе.