Плохая хорошая девочка
Шрифт:
Елы-палы… Оказывается, он провел здесь уже три с половиной часа! А ведь ему казалось, что с того момента, как он присел отдохнуть, прошло минут пятнадцать, не больше.
Он не замечал, как летит время, он не ел, не пил… Он то ли спал, то ли пребывал в каком-то странном, промежуточном между сном и явью состоянии.
Ростовскому вдруг стало не по себе.
Фигня какая-то… Странное место.
Да нет, ничего странного! Он больно ущипнул себя за руку и резко тряхнул головой, чтобы окончательно прогнать дрему.
Юра Ростовский не даст водить себя за нос!
Просто он слишком
Никакой это был все-таки не сыщик. Да и не мужик вовсе, а именно что дамочка… Только не слабонервная, а все отлично рассчитавшая.
Это была Эмма.
Королевич — это Эмма! Сестра Эллы, которая, переодевшись сыщиком, чтобы попасть в долину вместе с Ростовским, теперь прячется где-то рядом. Она инсценировала свое утопление. Чтобы исчезнуть! Поскольку эта Эмма опасалась, и не без оснований, что Юра скоро ее уберет — как ненужного попутчика.
И она спряталась, чтобы чувствовать себя в безопасности.
Тогда вопрос: А чего она бродит тут, на Черной, как неприкаянная?
Зачем появилась? А возможно, чтобы напугать. Юра ведь и так уже этого пара чудного наглотался, голова одурманена… Возможно, она появилась перед Ростовским намеренно. Понадеялась девушка, что с дури этой Юра совсем напугается — и со скалы, например, упадет!
Как бы то ни было, Эмма это или не Эмма, сюрприз, в любом случае, крайне неприятный. Юра лишь недавно порадовался, что задача упростилась и дело ему теперь придется в отсутствие Королевича иметь с одним противником.
Ан нет… Противников опять стало двое!
А что, если Эмма действует в сговоре со своим родственником Горчицким?
Ну конечно! Как же Юра об этом сразу не подумал!
Горчицкий с самого начала знал, кто такой Королевич. Не может быть, что он не узнал свою Эмму.
А она ищет здесь свою непутевую сестренку.
Нет, не так! Опечаленные родственники ищут свою Эллу, и с самого начала все было затеяно именно таким образом. Они вместе, Эмма и профессор, придумали превращение Эммы в сыщика Королевича. И все это они сделали, чтобы попасть с Юрой в Прекрасную долину…
А он, лопух, это дело прежде не просек.
Все-таки Юра рассказал Горчицкому о девушке. Главным образом для того, чтобы понаблюдать за его реакцией.
— Знаете, вы поосторожнее все-таки с этими дымами и гейзерами, Юра! — разволновался профессор. — Нет-нет, я думаю, лучше вам там, возле Черной, больше не гулять!
— Вы серьезно, профессор?
— Помните, я рассказывал вам легенду об острове Эль-Моло!
— Ну помню.
— Так вот, обратите внимание, Юрочка: обычно легенды о таких «обособленных островах жизни» имеют одно и то же продолжение!
— А именно?
— Людская молва упорно настаивает на том, что с теми, кто отваживается появиться в таком месте, как Эль-Моло или наша Прекрасная долина, непременно что-то происходит.
— Да? Что же именно происходит?
— Что-то нехорошее… Такие места опасны для людей. В случае с африканским островом Эль-Моло молва утверждала, например, что там прячется демон. Я ведь вам уже говорил!
Причем никто не видел, не знал точно, как выглядит этот демон. И кто знает, действительно ли он в облике козла? А может, в каком-то ином облике?— Например, девушки?
— Например, девушки.
— Или, скажем, то девушки, то козла? То еще кого-нибудь или чего-нибудь?
— Что ж… Возможно! — не оценил иронии Ростовского профессор. — Много масок, много обличий. Кому что привидится. А может, Юрочка, все дело в самом человеке, который попадает в такое место?
— То есть?
— Я не исключаю, что эти странные испарения в кратере Черной каким-то образом действуют на психику. Возможно, они вызывают галлюцинации. А может, воздействуют на сознание человека таким образом, что какие-то подсознательные страхи персонифицируются и в виде образов появляются перед ним.
— Не понял?
— То есть в виде страшных картинок человек видит то, что более всего не хотел бы видеть. Скажем, преступнику может являться его жертва…
— Да вы чего?!
— В конце концов, если верить вашему летчику Воробьеву, здесь под толщей грунта погребены тысячи человеческих жизней. А что происходит, когда вот так, за короткий отрезок времени, можно сказать, за считанные минуты гибнет огромное множество людей?
— А что же происходит-то?
— Представьте… Тысячи людей покидают одновременно юдоль земную и переходят в мир иной. Огромное количество энергии освобождается при этом от бренных стискивающих ее оболочек. Выплеск энергии… Колоссальный выплеск энергии, Юрочка! Понимаете?! Возможно даже, что при таком одномоментном колоссальном погребении открывается какая-то «дыра в пространстве»!
— Мне кажется, профессор, что вы просто опятьпытаетесь нагнать на меня страху страшными сказками.
— А вам разве не страшно, Юрочка? — удивился Горчицкий.
Ростовский почесал в затылке:
— Да вроде нет.
— Неужели, Юрочка? Неужели вы такой смелый человек?
— Да как вам сказать, профессор… Понимаете… Не то чтобы сильно смелый. Но я ведь мент! А мент, он ведь такой, своеобразный. Его самого любой йети испугается.
— Да-да, — вздохнул профессор. — Я что-то слышал о ваших методах. Это, кажется, называется «люлей навешивать»?
— Вот-вот, именно что «люлей». И дубинкой по почкам. Если они, конечно, почки, у этого йети есть.
— Ну надо же. А посмотришь фильмы про милицию — такие хорошие люди! Просто так и хочется подружиться с милиционером.
— А вот этого я вам все-таки, как человеку, к которому испытываю некоторую симпатию, не советую. Фильмы, профессор, чтоб вы знали, они сами по себе, а жизнь сама по себе.
— Так, значит, вам, Юра, совсем не страшно? — снова удивился Горчицкий.
— Да я думаю так, профессор. Вот этот, который воет, например? Какого хрена, он тянет? Хотел бы съесть нас — уже съел бы!
— Может, он просто хочет нас прогнать? — выдвинул предположение Горчицкий. — Знаете, дикие звери часто бывают очень умны и хитры. И без нужды не вступают в схватку. Они часто ограничиваются просто угрозами.
— Прогнать? — ухмыльнулся Ростовский. — А вот этого он — или оно! — не дождется!