Плохая карма

И тут, меня резко осенило! Мгновенное просвещение! Сатори! Меня, этот тип, усаживая за стол, назвал по имени-отчеству. МОИМ ИМЕНЕМ!

Я же умер, несколько лет тому назад! Вскрыл ножом себе артерию на шее. И на могилке своей был. И с памятником своим бухнул. Все мои данные, из всех архивов давным-давно стерли.

Ну, я так думал…

Я, с изумленной рожей уставился на говорящего, и постепенно до меня начали доходить слова, произнесенные как оказалось не просто так…

– Кстати, ваша мама замечательно выглядит для свих лет… и дочка пъесто къясавица, очень на папу похожа!

Ах ты СУКА!

Боковым зрением, я заметил, что Валентиныч, склонил голову еще ниже к тарелке. Мне показалось, что даже свет в зале приглушенно гореть начал.

– Вы совеъйшенно уникальный человек… и я пъявда очень яд нашему знакомству. Уникальный случай! Такой пъёсто гъех пъёпустить! Нет, я совеъйшенно не собияюсь спъяшивать у вас, многоуважаемый, как вы все это пъёваячивате. Понимаю, каков будет ваш ответ.

Он обнажил фарфоровые зубы и хихикнул: «Вы спъесите меня, вам шашечки или ехать?». Опять лучезарно улыбнулся: «Ну конечно ехать!».

Закинул себе в рот что то с тарелки и продолжал: «И поедем мы гояздо быстъее и удачнее, чем с эээ…» Посмотрел на Валениныча, видимо так и не вспомнив его имени, снова повернулся ко мне, и продолжал: «С моими возможностями, и вашими способностями, мы…» И мечтательно закатил глаза.

Он что то еще говорил, говорил, но смысл сказанного проходил мимо моих ушей. Я просто смотрел на его лицо и не мог оторвать взляд. Было в нем, что то, такое - эдакое…

– Попоъёбуйте коньяк, пъяшу вас, здесь вы такого не йазыщете, увеъяю вас…

Он дрындычал как привокзальная цыганка, без перерыва, задавал миллион вопросов и не требовал ответа на них. Моя аудио карта сгорела от перегрузки.

Я вздрогнул всем телом и похолодел только раз, когда он доверительно приблизился ко мне, чуть нагнувшись вперед и быстро, так же не требуя ответа, спросил и одновременно константировал факт: «Кстати, ваша мама и пъявда выглядит замечательно, для своих лет. Даже помолодела, лет на тъидцать… Впъёчем, мы так многого не знаем дъюг о дъюге, будет еще въемя поговоъить о многом…»

И на долю секунды с этой блаженной физиономии упала маска, и вместо придурковатой рожи с вечной полу улыбочкой, вылезло - такое мурло. Я мгновенно вспомнил, где я видел этот взгляд раньше. Холодный, безжизненный и жестокий. В подвале дома, когда через дыру на меня посмотрел – элитник. Всего одну секунду, но этой секунды хватило мне, что бы понять всю свою ничтожность. Всю бесполезность своего существования. Потом, через дыру в стене, пролезла когтистая лапа, попыталась меня нащупать и вытащить, что бы убить и сожрать. Я вспомнил этот взгляд! От одного элитника, мне удалось спастись, этот элитник, схватил меня за горло. И уже никогда не отпустит.

***

В голове играла какая то надоевшая мелодия глупой и популярной песенки. И никак от нее не избавится, как не старайся. Для противовеса рюкзаку набитыми золотыми слитками, взял с собой только пятьдесят килограмм, и так сойдет, я же не шерп непальский, повесил спереди второй рюкзак, с золотыми побрякушками от Сивого. В руках, осточертевший автомат. Обладатель белобрысой головы, посылал ко мне посыльного офицера, который приносил сокровища Валентиныча, и лист бумаги, на котором авторучкой был заказ с количеством вооружения. Ну еще форма там всякая, борнежилеты… И конечно же, мешочек со споранами.

Сивый, со мной не разговаривал, изредка кивали друг другу головой при встрече в стабе. Да и я к нему то же не лез… О чем нам теперь говорить то… Стаб, превратился в военизированную организацию, с железной дисциплиной, ежедневными тренировками и строгой субординацией. Один я, как неприкаянный слонялся через месяц по нему. На выезд меня не брали, а я и не просился. Обитатели, выражали ко мне почтение, уважение и с расспросами не приставали. Видимо, по приказу Сивого, которого почитали и уважали как солдаты своего генерала. Ночи в комнате Знахаря, душной и вонючей, проходили долго, в липком и кошмарном сне.

С Валентинычем, уже я, не разговаривал. Молча ставил перед ним на стол брезентовый рюкзак с побрякушками, получал деньги для жены Сивого, и уходил так же молча. О чем нам говорить то…?

Деловая и обкатанная временем схема пятьдесят на пятьдесят, кончилась.

– Ну зачем вам, доёгой вы мой, эти замаёчки с обменом? У меня есть ваъиант гоъяздо лучьше!

Беспроцентные и видимо безразмерные кредитные карты, оказались у всех моих близких.

– Пусть тъятят и не стесняются. Всё будет оплачено. Да и вы то же не экономьте. Хотите йолс-йос себе купите, хотите яхту!
– и вновь обнажил свои фарфоровые зубы.

Ну да, без яхты, мне никуда теперь…

– Да, кстати… Вот тут вот у меня еъшительно новый набой. И он вновь осклабился. Открыл небольшой металлический футляр, размером с флягу и с гордостью и восхищением в голосе, мне даже показалось, с каким то благолепием сказал: «Это бъильянты! Очень доягие! Они же не много весят… Вас же не затруднит?" - и вновь лучезарно улыбнулся.

Я деланно вздохнул. Ну конечно не затруднит. Давай мне свои бъильяты. Тфу ты…

Ночью, не спалось… Громадный траходром с палатином, казался неуютным и слишком тесным. Надираться, как свин не хотелось. Стал обдумывать злодейский план, как остановить рядом с колодцем, на станции, на несколько часов железнодорожный состав с танками, двигающийся в зону СВО к хохляндии. Наши "самоделкины" из «Базы» завести их смогут? А снаряды уже в танках? Так мы элитников покрошим всех… Да вообще весь СТИКС завоюем! А кто такой Карел? Да чего он мне сделает… Не знаю я никакого Карела…

Незаметно для себя, я уснул.

Из знакомой квартирки, где я неоднократно убивал Сивого, склад золота переехал в подвал особняка в центре города, в другом подвале, другого дома, хранилась форма, а в схрон с оружием, я вступал как в оружейный магазин. Иногда, я даже не понимал, что это на стенах висит в специальных ячейках. Впрочем, мне теперь, даже ядрёную бомбу достанут, если я скажу. Разделили склады по моей просьбе. Сивый ведь знает, или догадывается, паразит, что в соседней комнате, за сейфом. Нафиг я ему нужен тогда? И что со мной он сделает, когда его оригинал из тюрьмы откинется?

В коридоре моего номера, правда, очень дорогого номера гостинницы, постоянно дежурили парочка в строгих костюмах. И в вестибюле – парочка. И на крыше – парочка. И на соседних зданиях тоже видимо были по парочке. Представил себя, идущего по набережной, в окружении строгих костюмов… и зажмурился.

Первое время, бродя по своим хоромам, не мог избавится от чувства дежа - вю, где то я все это видел, когда то я был в подобном месте. Но где и как я мог тут оказаться?

Опять осенило. Я замер с поднятой ногой, как кот, возле миски со сметаной. Я здесь был, с этой… как ее… Ну, в первый раз, когда принес Валентинычу его скоморошный «слиток золота». Как же звали эту проститутку? Теперь и не вспомнить. Я неоднократно высматривал ее в ресторане и в холле здания. Спросить? У кого? Да и как то стремно… Ладно, увижу, снова куплю. Ладненькая такая. С черными как у цыганки волосами и великолепной грудью. Интересно, где она сейчас? Где ни будь крутится – вертится, обтекает соком. С ней я даже разговаривал о чем то, долго так… Теперь и не вспомнить.