Плохая концовка

Мелькнула даже мысль пойти и отобрать тот очаг, что я увидел в домене моей новой подружки, но я её оставил, и на этот раз — не из-за въевшегося «благородного поведения» и прочей шелухи, что очень сильно мешает жить. Нет, всё было куда проще — я уже запланировал ряд экспериментов. Что будет, если попробовать совместить два домена? Сольются ли они воедино? Как это на них отразится? Какие будут права у хозяев? Сколько вопросов! И я желал получить на них ответы. К тому же меня волновал и ещё один вопрос. Влияет ли «якорь» на психику построившего на нём свой домен демона? Ведь эти сверхдетализированные воплощения хоть и ощущались «реальными», но были вполне доступны для познания и несли в себе концепции, мысли и чувства ничуть не меньше, а вообще-то говоря — заметно больше, чем остальные воплощения в Фэйде.

Ашарена отчаянно желала ощутить себя «простой смертной женщиной», но что послужило основой этого желания? Её собственное решение или очаг, что был явно взят из крестьянского дома, а значит, на нём готовили еду, у него рассказывали сказки детям на ночь, в него годами подбрасывали дрова для обогрева жилища? И, как правило, всё это как раз и делает «обычная смертная женщина». Тень — это мир эмоций и чувств, они здесь первичны и преобладают над любой формой материи. Здесь нельзя точно определить, что является причиной, а что — следствием. Стала ли демонесса такой из-за воздействия очага или воздвигла на нём свой домен именно потому, что имела желания и эмоции, схожие с теми, что несло в себе это воплощение? Или, быть может, я ошибаюсь, и всё это — просто совпадение и не имеет никакого значения? И ведь спросить не у кого — смертные не дошли до таких глубин в исследованиях Тени, а демоны не знают других вариантов и просто не задавались никогда таким вопросом, разве что какой-нибудь сильномогучий, старый и мающийся бездельем мой сородич, но вряд ли. Ответов не было, но вот новые вопросы продолжали рождаться, включая довольно злободневные, вроде: а что, если под действием неподходящего воплощения я сам изменюсь?

Покатав эту мысль в голове часа полтора, я пришёл к выводу, что подобное развитие событий хоть и маловероятно, но зарекаться от него не стоит. Демоны (как и всё в Тени) не совсем стабильны и могут легко меняться. Ещё в Круге нам рассказывали, что даже к «добрым» духам стоит относиться с большой осторожностью: Мудрость всегда может стать Гордыней, Справедливость — Местью, а Доблесть — Гневом и так далее, и даже не обязательно в указанных вариациях, тот же дух Доблести может и демоном Гордыни стать, а дух Мудрости — демоном Праздности. Пусть я — куда более закостенелый и стабильный… хм, дух, но я слишком мало понимаю в этой теме, чтобы быть уверенным. Из этого следовал простой вывод — необходимо подстраховаться, то есть мне нужен не просто «якорь» с одной-двумя концепциями, мне нужно что-то разнонаправленное.

Как несложно догадаться, все эти рассуждения поиски мне не облегчали, и с этим требовалось что-то делать. Идея пришла после отдыха во сне Шианни, увлечённо махающей игрушечным мечом и успевающей, не отрываясь от процесса, рассказать мне все последние новости о своей жизни в денеримском эльфинаже. Я как раз в очередной раз подумывал присоединить к нашему маленькому «клубу по интересам» её сестрёнку, благо за прошедшее время уже прощупал её аурный отпечаток через свою ману, передаваемую рыжей проказнице, как неожиданно понял: ведь и воплощения в Тени имеют некий энергетический отпечаток. Каждый «естественный» остров в Фэйде хоть и не пропитан Волей демонов и не воплощён их внутренней маной, но всё равно энергия в нём чуть-чуть выделяется из общего фона. Она та же самая, что и свободная энергия Тени, но структурирована по-своему, а также наполнена своими концепциями и эмоциями. А это, в свою очередь, значит, что если попробовать внимательнее присмотреться к сверхдетализированным аномалиям, то можно попытаться выделить то ощущение, по которому их можно будет поискать, как сны или других демонов.

Начать я решил с исследования первой своей находки, каковой был тот злополучный стол из какого-то низкопробного трактира. Попытка его «познания» открыла мне массу подробностей о состоянии дерева, пролитых на него напитках, всей грязи, трещинках и физических концепциях, наполняющих этот осколок чьего-то сновидения. Как и ожидалось, он нёс концептуальное желание надраться в хлам и ничего более, однако на этом всё — никаких особых «нитей-ощущений». Поборов нахлынувшее отвращение, я постарался настроиться на него так же, как если бы это был чей-то сон. Вначале ничего не получалось — заблёванный предмет мебели оставался заблёванным предметом мебели, от одного вида которого в мой нос словно бил этот кислый запах рвоты, но упрямство моё было сродни драконьему (хм-м-м), а потому я продолжал. И — о чудо! — на втором часу концентрации мне показалось, что я могу воспринять его эмоционально-энергетический каркас как нечто цельное, что можно найти через Тень. Для проверки я открыл Теневой Портал в место, где тренировался в воплощении Остагара, переместился по нему, закрыл и настроился на долгую попытку нащупать стол с расстояния.

Попытка и впрямь оказалось долгой, но, на моё счастье, удачной. А ещё через пятнадцать итераций из разных концов уже разведанного мной Фэйда, а также из белёсой хмари, я окончательно понял, как это делается.

С этого момента поиски пошли активнее, а варианты — интереснее. Я больше не летал вслепую, а пытался ощутить через Фэйд нужные мне воплощения, и результаты воспоследовали. Я повидал одно из «Священных Древ», кажется, в амарантайнском эльфинаже, но меня не устраивала концепция смирения и «склонённой головы», что была в него вложена. Как бы ни пытались эльфы из трущоб говорить о славном прошлом, традициях предков и прочем, они жили в грязи людских городов на положении немногим лучше рабского. Жили и осознавали это, и потому это дерево не было символом славного наследия Арлатана, это был лишь рабский хомут, пусть и в красивой обёртке. И мне он не подходил. Как не подходил и обломок меча… меча Храмовника. О, это был бы хороший символ, но, к сожалению, якорь впитывал в себя мировоззрение и уклад именно храмовников, а не того малефикара, что убил его владельца и сломал клинок. И вот, когда я уже повидал довольно много примечательных, но большей частью бесполезных «артефактов», уже прикидывая насчёт парочки мест, можно ли попробовать «утопить» одни концепции и вывести на передовую другие, я нашел Её!

Это был здоровенный кусок стены, вольготно раскинувшийся в Тени. Старая, ещё имперская кладка была свидетелем целых эпох и насчитывала, наверное, добрую тысячу лет — я не мастер-архитектор, чтобы определить возраст по стилю и способу складывания сооружения. Но то, что на этом куске длиной в десяток метров можно было различить любую потёртость, щербинку и скол, говорило о многом. Приложив руку, я сосредоточился и постарался познать, что вложено в данный якорь. И довольно рассмеялся — да, вот оно! Даже если я ошибаюсь и якорь домена может влиять на его владельца, концепции этой основы меня устраивали. Желание освободиться. Жажда мести. Раскаяние. Торжество. Похоть. Надежда. Ненависть. Непонимание. Отчаяние. Обречённость. Гордость. Радость. Стены казематов королевского замка Денерима видели многое. Видели и впитали. Столько желаний, столько чувств, от самых низменных до самых высоких. Да, это будет идеальной основой. Да и место очень удачное. Ну что же, первый этап завершён, можно приступать ко второму!

Подходящий образ для домена уже давно витал в моих мыслях. Изначально идей было много, начиная от Башни Круга, где я провёл десять лет своей жизни, и заканчивая замком Редклифа. Одно время я подумывал взять за основу и Остагар, но потом отказался от этой мысли. Не потому, что это была крепость Империи Тевинтер, загнавшей мой народ в рабство, а потому, что я практически ничего не успел там увидеть за время своего недолгого пребывания. Внутренний двор восточного форта, донжон западного, башня Ишала — вот, собственно, и всё, что я видел, а этого было совершенно недостаточно для действительно детального воплощения. В итоге выбор пал на место, которое я исследовал вдоль и поперёк и в котором чувствовал себя наиболее комфортно, вопреки наличию вокруг толп демонов, оживших мертвецов и прочих монстров. Я выбрал для своего домена образ эльфийских руин из сердца Бресилиана.

Воскресив в памяти все свои воспоминания об этом месте, я выбрал центральной точкой ту комнату в глубине подземелий, где некогда нашёл филактерию с душой арлатанского Боевого Мага. Старая кладка денеримских казематов стала боковой стеной этой комнаты, превращаясь в основу всего воплощения, и, сконцентрировав всю свою демоническую Волю, я начал вливать в образ внутреннюю ману.

Пустота Фэйда отступила, уступая место гранитной кладке извилистых коридоров, носа коснулся запах прохладного подземелья и старого, давно неиспользуемого помещения, законы нестабильной реальности сна перестраивались под мерки материального мира, лишние мерности пространства вытеснялись, оставляя для перемещения всех возможных гостей только три стабильных измерения. Я работал тщательно и неторопливо, прописывал в каждый образ концепции и ощущения, эмоции и фактуру, а также исправлял следы времени и запустения, что вросли в руины, но не бездумным развоплощением пробившихся сквозь потолок корней и заменой реальных воспоминаний фантазией о том, как оно было бы целым, нет, для замены обвалившихся перекрытий, растрескавшейся кладки, разбитых статуй и стёршихся фресок я искал похожие участки в настоящих воспоминаниях, копировал их и встраивал на место сломанного. Стык в стык по кирпичу, тон в тон по фактуре, узор в узор по украшениям.

Это был долгий процесс. Все мои навыки по мысленному составлению конструкций заклинаний, все новообретённые возможности демонических памяти и разума, все тренировки, воля и концентрация — всё пошло в дело.

Двое суток — именно столько я воплощал свой домен, ни на секунду не отрываясь от работы. Стена казематов денеримского дворца скрылась в центре большого и широкого острова, изрезанного подземными залами и анфиладами, на поверхности же его покрывали поросшие лесом руины с клочком светлого голубого неба, по которому плыли редкие облака. Хотел бы я превратить и руины на поверхности в то, чем они были когда-то, но увы — слишком мало от них осталось, чтобы восстановить прежний облик методом «мозаики», к тому же на вершины колонн и чудом сохранившиеся остовы древних акведуков я не забирался, а снизу далеко не все детали видно так же хорошо, как если ты наблюдаешь их рядом с собой, бродя по подземным коридорам. Возможно, когда-нибудь позже я и дострою тут всё, но пока меня вполне устраивал и тихий лес, свободный от оранжевого тумана Фэйда, тем более что это — просто поверхность, а всё самое важное в моём домене под землёй.

По завершении работы я был крайне морально вымотан, к тому же впервые ощутил, что действительно солидно потратился по части внутренней маны. Мой резерв всё ещё превосходил таковой у Ашарены раза в три, но ощущение опустошённости этого резерва чувствовалось очень ярко. С момента смерти я ещё ни разу не ощущал этого чувства.

Тем не менее прежде, чем спешить восполнить потери, погружаясь в чужие сны, я решил прогуляться по своим новым владениям лично. Не то чтобы это было необходимо, свою «землю» я буквально чувствовал, а также знал до самой последней песчинки, и всё же прогуляться по древним восстановленным залам было приятно. Как и посмотреть на былое величие своими собственными глазами, а также отдохнуть от сложного и выматывающего процесса созидания.