Плохая наследственность

– Ах ты вруша! – Директриса протянула скрюченные пальца к девочке, но не успела ничего сделать.

– Она не врет. Мне только что прислали видео из системы безопасности школы. – Глеб повернул телефон в сторону конфликтно-настроенной женщины и выгнул бровь. Картинка четко говорила о том, что Неля говорит правду.

– Кто вы такой? – Директриса позеленела и грузно опустилась в кресло. – У нас защищенная система….

– Где мой сын?!? – Обернулись мы все на вопль вбежавшего в кабинет мужика. – Кто его обидел?

– Альбертов! – Расплылась я в улыбке. Как тесен мир, и как мал наш город. Ну, может и не мал, но где только знакомых не встретишь.

Ворвавшийся папаша несовершеннолетнего оболтуса резко затормозил, узрев мое довольное лицо.

– Что здесь происходит? – Он глянул в сторону пострадавшего сыночка, но спрашивал явно не его.

– А что ж вы, господин Альбертов новыми гаджетами ребенка не балуете? А карманными деньгами? Чего он грабежом занялся и на нашего ребенка напал? – Ласково спросила я, крепче сжав локоть Глеба, который хрустнул пальцами и недобро смотрел на вошедшего владельца ночных клубов.

– К-как напал? – Моргнул наш оппонент два раза. – К-какого ребенка?

– Знакомьтесь, наша дочь – Неля. – Мне пришлось отпустить Глеба, удостоверившись в том, что карательную акцию он передал в руки мне. Я подошла девочке и приобняла ее за плечи.

Альбертов дрогнул и перевел взгляд на бело-зеленую директрису. Потом вновь посмотрел на меня.

– Я все возмещу. – Пробормотал он сквозь зубы.

– И я требую публичного извинения. – У ребенка тут стресс вообще-то.

Горе-папаша злобно зыркнул на меня из-под бровей и пролепетал, что-то вроде….

– Прошу прощения.

Я только фыркнула. Во-первых, кто так просит? Во-вторых, вот пороть их семейство некому.

– А причем здесь вы, господин Альбертов? Пусть ваш сынок у Нели просит прощения. – Я сложила руки на груди и вновь ласково улыбнулась.

Парень жалобно посмотрел на папеньку, но тот скрипнув зубами, прищурился, зло глянув на сына.

– Я… больше так не буду. – Проскулил парень гнусаво.

– И все? – Не удовлетворилась я таким ответом.

– Извините. – Все так же прогундосил парень.

Я вздохнула и покосилась на Глеба, который, кажется, от этого представления начал получать удовольствие. Все для тебя, «шикарный мужик».

– Неля, извини меня, я больше так не буду. – Подсказала я парню.

Дитятко вновь посмотрело на папеньку и послушно пролепетало.

– Неля, прости меня, я больше так не буду.

Я радостно улыбнулась.

– Ну, раз претензий к нам нет, а мне лень вас всех наказывать за халатность и покушение на жизнь ребенка, то так и быть…. Мы уходим. Но если еще хоть раз в сторону Нели посмотрит кто-то косо…, то будет иметь дело со мной. – Я хищно улыбнулась и, прихватив девочку за руку, пошла прочь из кабинета.

Глеб задержался на пару секунд, что-то шепнув взбледнувшему Альбертову. Ну, все напуганы, все расставлены по углам и осознали всю свою никчемность.

– Круто! – Выдохнула Неля, стоило нам оказаться вне пределов кабинета.

– Мгм. – Согласилась я. – Только вот скажи мне, ребенок, как ты смогла сломать нос этому киндеру-переростку?

Девочка тут же погрустнела.

– Меня мама в десять лет в кадетский корпус запихала, чтобы я не мешала ей с личной жизнью. В прошлом году забрала, решив, что меня там научили дисциплине и проблем со мной быть не должно. – Последнее она говорила совсем уже тихо. А я вспомнила, как она обувь ровно по линеечке ставит…. – А у нас там уроки самбо проходили….

– Опупеть! – Выдохнула я. – Меня научишь драться? А то я из приемов только и знаю, как маникюром в глаз ткнуть.

– А я хочу научиться так же разговаривать с неприятными людьми. – Воодушевился ребенок, поняв, что ругать ее никто не будет.

– Научу.
– Пообещала я.

– Кхм, - вмешался Глеб в наш междусобойчик. – А с чего Анфиса тебя вообще в кадеты отдала?

Неля вновь погрустнела.

– Она все время ворчала, что у меня плохая наследственность, которую уже ничем не исправить. Все время на тебя ругалась. – Она искоса взглянула на отца.

Я хмыкнула.

– Ой, знала бы ты, насколько у меня плохая наследственность и дурная кровь, то за свою бы даже не переживала. – Успокоила я девочку.

Глава 7

– Мне нужно кое-куда съездить. – Заявил Глеб, стоило нам оказаться на пороге квартиры.

– То есть, кухня сегодня моя? – Обрадовалась я.

Мужчина обиженно засопел, но кивнул, разрешая мне творить и вытворять на своей территории. Чувствую, завтра мне доступ к плите полностью перекроют на неделю. Так что нужно пользоваться сегодняшней свободой напропалую.

Пока я мыла руки и переодевалась, мне в голову закралась страшная мысль о том, что в квартире противоестественно тихо для наличия в ней тринадцатилетнего подростка. Выйдя из спальни, я первым делом направилась в комнату Нели. Постучалась, заглянула и ужаснулась тому, что ребенок сидел над уроками. Ну и где это видано, чтобы после школы дите самостоятельно корпело над учебниками?

– Тебе есть не хочется? – Начала я с самого больного.

– Потом, - отмахнулась Неля, не прекращая что-то писать в тетради.

– Если что, я буду на кухне. – Сказала ей и еще раз подивилась тому, как девочка воспитана. И во что это выльется позже? Нельзя себя загонять в жесткие рамки, иначе рано или поздно психика так полетит, что мама не горюй. – Не нравится мне все это. – Я вновь сделала для себя пометку, что нужно с ее мамашей провести антивоспитательную беседу. Но сначала я ей шевелюру прорежу. Для профилактики.

Решив, что мне нужно успокоить нервы, я навела себе чашку кофе и оформила бутерброд. Подумав пару секунд, решила, что два бутерброда лучше, чем один. Еще через минуту налила во вторую чашку чай. Как раз вовремя. Неля заглянула на кухню почти сразу же после того, как я поставила все на стол.

– Еда, конечно, не самая полезная, но перед ужином лучше перекусить. – Я сделала вид, что так все и задумывалось, а себя в очередной раз похвалила за то, что неплохо изучила трудных подростков, пока возилась с ними в детском доме.

– Спасибо. – Неля в очередной раз смутилась, но за стол села.

– Какие у тебя планы на сегодняшний вечер? – Поинтересовалась я и вгрызлась в подсушенный хлеб.

– Я все письменные задания сделала. Остались устные. – Отрапортовала девчушка.

Я вздохнула. Блин, чувствую себя прапорщиком каким-то, которому рядовой отчитывается.