Плохая наследственность

Неля отодвинула от себя ноутбук и с сомнением посмотрела на меня.

– А маму скоро совсем посадят? – Спросила она уже третий раз после нашего прилета домой.

– Скоро. – Кивнула я.

На самом деле еще два дня назад Янка сбросила мне на телефон видео журналистского расследования, которое показали на одном новостном канале. Ох, оказывается, мы и половины того не знали, что наворотили товарищи Рязановы. Чего там только не вскрылось, кто там только не поучаствовал. Под следствие попало еще четыре человека, небезызвестных в определенных кругах. Это только из тех, которых нашли. Имени Нели в расследовании не упоминалось, так что мы всем были довольны. Да и Глеб заметно расслабился. Нет, его врожденная паранойя никуда не делась, но жить стало как-то легче.

– Это хорошо. – Кивнула девочка. – Я хочу вернуть свой цвет волос, но не знаю, как это сделать. – Призналась она.

Понятно. Психологическая перезагрузка путем обновления внешности. В данном случае, возвращение старой, ведь синие волосы были протестом против никчемной мамаши. А сейчас Неле нужно почувствовать себя частью новой семьи. И если для этого нужно всего лишь перекрасить волосы, то мы это сделаем.

– У меня есть один чумовой парикмахер, к которому мы идем завтра после окончания уроков. – Улыбнулась я.

– Ой, а можно мне такой цвет, как у тебя? – Вдруг загорелась идеей Неля.

Я задумалась.

– Наверное, можно. Но давай сделаем так. Сейчас вернем тебе твой цвет волос, но это будет весьма долгой процедурой. Потом нужно будет дать волосам восстановиться. А затем, если ты все еще будешь хотеть стать блондинкой, то мы обязательно попробуем осветление. – Предложила я.

Неля улыбнулась и кивнула.

– Хорошо. А платье какое нужно купить? – Закусила она губу.

– Платье мы тоже подберем. – Заверила я ребенка, мысленно набросав несколько пригодных для подобного шоппинга магазинов.

На следующий день Глеб отвез нас в парикмахерскую и приставил к нам Мишу, который, пытаясь выслужиться, все вертел по сторонам головой. Толку от него было немного, поэтому я переключилась на парикмахера Дениса, который был самым колоритным в городе: бывший ВДВ-шник, которого я по глупости едва не утопила в фонтане. Да-да, тот самый. Здоровый двухметровый бугай с татуировкой на плече. Мы с ним познакомились на утро, сидя в одном обезьяннике. А потом парень, сдружившись со мной, вдруг решил резко поменять жизнь и выучился на парикмахера. Ему даже я не боялась доверять свою шевелюру, так как к делу парень подходил очень ответственно.

Собственно, об этом я и говорила с Нелей, пока Денис наносил ей смывку на волосы. Корнелия иногда хихикала, иногда задавала вопросы. Молодец девочка, отошла от встречи с матерью….

На следующий день мы купили ребенку шикарное фиолетовое платье с юбкой из тафты, после чего Неля сама заговорила о туфлях.

– Чтобы выглядеть, как ты. – Услышала я в ответ на вопрос, какого формата обувь будем выбирать.

Я тут же погрустнела. Дитя впервые увидело женщину, на которую можно равняться и решила подражать. Это было плохо. Так очень легко потерять себя.

– А, может быть, тяжелые шнурованные берцы с высокой посадкой? – Предложила я. – Тогда ты будешь похожа на себя. И характер покажешь.

– Да? – Неуверенно переспросила она.

Все сомнения отпали, когда девочка надела на себя такие ботинки с фиолетовым отливом.

– Ух ты! – Восхитилась она и отказалась переодевать ботинки. Пришлось просто срезать ярлычок и нести его на кассу. Ах да, магнит пришлось снимать, так же не снимая обуви.

В день свадьбы мне казалось, что все это было не со мной. С самого утра меня увезли в Усадьбу, где красили, укладывали, впихивали в платье, закрепляли фату…. Нелей тоже занимался мастер, который накрутил на ее пепельных волосах красивую волну, а щеки оживил румянами.

Так же неожиданно для себя самой я оказалась в саду (яблони еще не зацвели, жаль), украшенном яркими цветами. Маринка расстаралась. Может быть, она сама бы хотела такую свадьбу в кругу семьи и друзей, но получила дорого-богато из-за принадлежности к роду Кауф.

Я же принадлежала к роду бездомных двортерьеров, а потому могла себе позволить любой каприз. Эх, тяжело, наверное, живется богатым. Вон Янка наследника рода Барановых родила и теперь над ним трясутся все мимо проходящие и вздрагивают все виноватые. А Динка? Угораздило же ее за знаменитого художника замуж выйти. Теперь расхлебывает: ей приходиться жить в огромном доме с шикарным видом и улыбаться репортерам, если те появляются на горизонте.

Мне же досталась «лайт-версия» их золотых клеток, чему я была несказанно рада.

– Согласен. – Вывел меня из раздумья голос Глеба.

– Согласна. – Закивала я еще до вопроса, адресованного мне.

За спиной послышались смешки. Ну и ладно, как будто здесь никто не знает, как долго я добивалась этого труднодобываемого мужика. Пусть смеются, я привыкла уже.

– Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту. – Тут же поступило предложение.

Я с радостным воплем откинула в сторону от себя дорогущий букет и бросилась Глебу на шею. Он едва успел подхватить меня, иначе мы бы оба улетели с импровизированного помоста.

– Муж. – Шепнула прежде, чем поцеловать.

– Мгм. – Согласился он почти не слышно до того, как наши губы соприкоснулись.

– Э, а что мне с этим делать? – Послышался рядом со мной недовольный голос.

Поцелуй пришлось срочно прервать, так как за спиной теперь уже хохотали все. Даже не так. Теперь это было похоже на массовую истерику.

Я медленно сползла вниз по Глебу и обернулась. В двух метрах от меня стояла возмущенная Стапанида, надевшая по случаю торжества какой-то траурный комбинезон с зелеными карманами, и державшая в руках мой свадебный букет так, как будто это была крайне ядовитая змея.

– Эмм, - зависла я.

Степа перехватила букет так, что теперь он держался на ее пальце только за атласную ленту-петельку.

– Я тебя спрашиваю, за каким ты в меня этим швырнула, и какого хрена мне теперь с этим делать? – Строго повторила вопрос черноволосая ведьма.

– У-га-га-га-га! – Совершенно неаристократично заржала Зоя Михайловна с первого ряда.

– Ой, не могу. – Поддержала Янка.

– Я сейчас еще кого-нибудь рожу. – Вторила ей Маринка.

Баранов мелко хихикал. Динка утирала выступившие от смеха слезы. Неля сползла куда-то под стул. Кожевин пытался сохранить лицо, но плечи его подозрительно подрагивали. Детдомовские девочки, державшиеся поближе к столу, тоже улыбались. Один семилетний Митька с недоумением смотрел на веселящихся взрослых, потом тяжело вздохнул (да, тяжело детям с нами взрослыми) и громко сказал.

– Если тебе прилетело букетом, значит ты женишься. – Огорошил он замершую на месте Степаниду.

На территории Усадьбы послышался новый взрыв хохота.

– Я не буду жениться! – Возмутилась она.

Митька задумался на пару секунд.

– А, точно! – Он ткнул указательным пальцем куда-то в небо. – Ты же девочка. Ты теперь обязана выйти замуж!

– Я не хочу замуж. Я эту гадость поймала на автомате, потому что в лицо летело. – Принялась оправдываться Степа.

Ребенок грустно вздохнул.