Плохие девочки будут наказаны 3

— Мои цветы, — и глазами стреляет опять за мою спину. Оборачиваюсь и понимаю, что она на веник пялится, который я швырнул в сторону, когда к лошаре шел.

— Новый купим, — выдаю развернувшись и вижу, что моська ее от этого счастливей не становится.

— Этот хочу, — ну сучка! Руки на груди скрещивает и в глаза так смотрит, что чуть на колени не ставит перед собой.

— Перехочешь, — рычу в ответ. Какого хрена она делает?!

— Нет! — Как ребенок маленький упрямится. Зубы сжимаю до скрипа и с места сорвавшись к венику сраному направляюсь, хватаю его и к ней несу. Хочется в нее им так швырнуть, чтобы она раз и навсегда урок запомнила! Но от того, как ее глаза светиться начинают, когда она цветы в моих руках видит, злость моя испаряется и я цветы на колени ее опускаю.

Лошара! Подкаблучник! Но за ее улыбку что угодно сделать готов!

57

Просыпаюсь от того, что мне жарко, дурно и так хорошо… Потягиваюсь, как кошка после долгого сна и попкой трусь об Тиграна. Его член, возбужденный в мою попку упирается, и рука огромными пальцами на моем животике иероглифы вычерчивает.

— Сладкая, — в шею мою рычит и горячим дыханием обжигает. Снова выгибаюсь и трусь о него. Это все как-то само собой получается, от его близости тормоза выключаются, и я инстинктам отдаюсь.

— Ммм, — он кожу на шее прикусывает, а после языком ласкать начинает.

Между ног потоп уже нереальный… Я возбудилась еще раньше, чем глаза открыла. Кажется, я как возбужденной заснула, так это состояние никуда и не испарилось. С ним всегда так, от одного его взгляда на него наброситься хочется, ногтями в кожу его вонзиться и зубами ее прикусить…

— Голодная? — Голосом хриплым интересуется, а я не то, что голодная, я просто бешеная! Мне все мало, хочу еще и еще! Чем больше, тем лучше!

— Очень, — губы в порочной улыбке растягиваю и даже не стыжусь своих мыслей и желаний. Это же нормально с любимым мужчиной таким заниматься? Мечтать о всяких неприличностях?

Секунда и меня берут в захват сильные руки, поднимает и на член возбужденным насаживают… С криком голову на его грудь опускаю и стону. С ним каждый раз как первый… Неужели так всегда будет?

— Никогда тобой не смогу насытиться! — Руку в волосы мои запускает и голову от груди своей отрывает, а после в губы мои вгрызается… Начинает резко в меня входить, во всю длину, насаживает так, что искры из глаз летят…

— Ты как зверь прям, — шепчу в его губы, а он только скалится и резче меня насаживать начинает… Кончаю, сокращаюсь вокруг его члена… Но он не останавливается, продолжает еще резче входить, зубы сжимает и моё имя рычит.

Потом на колени меня ставит и шлепок жалящий отвешивает. Начинает ягодицы мои мять, а после резко сзади в лоно входит…

— Задницу твою хочу! — Рычит и пальцами ягодицы мять продолжает. Я вся напрягаюсь, вытягиваюсь как струна, а Тигран громко смеяться начинает. — Не сейчас, но в скором будущем…

— Нет! — Резко отвечаю, прерываю поток его слов. Не хочу, не буду!

— Я ведь и сам возьму! А тебе понравится, потом сама проситься будешь, — его слова меня в ступор вгоняют… Слова с губ сами срываются, даже обдумать не успеваю сказанное.

— Когда женишься, тогда и возьмешь, а до того времени руки прочь!

58

Замираю, хочу сквозь землю провалиться… Совсем не то сказать хотела. Хотя, если уже с собой быть честной, то этот вопрос меня давно мучает. Знать хочу как дальше наша жизнь сложиться. Нежиться вот так в одной кровати — это очень хорошо и приятно. Только вот мысль о том, что скоро он с женой своей законной так нежиться может, меня совершенно не радует!

Тигран замирает. Чувствую, как напрягается и взглядом меня прожигает.

А чего он хотел? Думал, что мысли меня такие не посещают? Ну не совсем же он дурак? Догадывался, знал, но в слух не произносил. Как и я свои предложения до этой секунды.

Его рука меня за талию хватает и одним резким рывком на спину меня переворачивает. Глаза в глаза… Игра в которой мне никогда выиграть не получается. Но я не хочу сдаваться в этот раз. Слишком много раз он у меня выигрывал. Я учусь у него, сегодня эта партия за мной будет!

Глаза его чернее ночи — прожигают, покоряют, на колени хотят поставить… Но я не поддаюсь, сопротивляюсь.

— Язва, — рычит и глаза отводит. Губы в улыбке растягиваю, значит я победила? Заставила его взгляд первым отвести.

— Значит в жены хочешь? — От его вопроса в камень превращаюсь… Как на него правильно ответить, чтобы не нарваться на грубость?

— А ты как думаешь? — Тихонько отвечаю и тут же руку ему в волосы запускаю. Пальчиками пряди его ерошу и глубоко воздух вдыхаю — жадно, громко…

— Я вопрос задал! — Зубами в шею мои впивается, как вампир, кровь мою выпить хочет.

— Хочу, конечно, хочу! — Голос повышаю. — А ты как думал? Я люблю тебя! Быть рядом хочу, всегда! И Амиру эту несносную видеть уже не могу!

Чувствую, как его губы в ухмылке растягиваются.

— Ревнивая… смотри как завелась, — одно резкое движение и он снова меня наполняет, застонать заставляет… От разговора уходит и мозги мои запудрить пытается.

— А ты не ревнивый? Любого, кто на меня косо посмотрит, убить хочешь, — сквозь стоны выдаю.

— И убью! Любого, кто на тебя позарится! Моя ты, вся, мне принадлежишь! — Рычит и начинает в меня входить еще жестче…

— И я так про тебя сказать хочу! Только у тебя невеста есть, а я тебе кто? Я тебе принадлежу, а ты, получается, другой?

59. Тигран

“Женись на мне”… В висках кровь пульсирует, а ее слова из головы все никак не вылетают. Маленькая дрянь, озвучила то, о чем каждый из нас думает, но в слух не произносит. Вроде все в шутливом контексте было, но я по глазам ее понял, что ни хрена она не шутит.

Телефон разрывается, отец уже в третий раз наяривает. Боится, что важное собрание пропущу? Отец Амиры решил сам лично со мной встретиться, в окружении своих цепных псов. Наверное, хочет знать когда дочурку его в жены возьму, обрюхатю и у него наследники появятся?

Я его огорчу, он даже не подозревает какая подстава его ждет.

— Опять в свои игры играешь?! — Отец подлетает ко мне моментально, как только на горизонте видит.

— Выдохни, а то в твоем возрасте и так волноваться вредно, еще лыжи отбросишь раньше времени, — скалю зубы и дальше шагаю. Отец злится, кулаки сжимает, но за мной следует, знает, что я все равно по-своему сделаю. Чем больше давить на меня будет, тем хуже дела будут обстоять.