Плохие девочки

– Оставила бы на память!

– Честно, не думаю, что здесь было хоть что-то, что я бы потом захотела показать детям, – искренне поделилась она, выкидывая кассету в мусорное ведро. Я вздохнула. Живут же люди. Наша Бася, несмотря на так и не снятый венец безбрачия, над которым Авенга работала бог знает сколько времени, на одинокую личную жизнь совершенно не жаловалась. Наша старая дева легкого поведения вела такую жизнь, за которую бы ее исключили из партии, если бы она в ней состояла. И Басю каждый день бы прорабатывали на партийных собраниях.

– Ну, ты готова?

– Всегда готова! – Бася тряхнула головой и тут же застонала. О том, насколько именно ей было плохо, можно было косвенно судить по тому, что за почти час, что я ждала ее сборов, она ни разу не осведомилась о том, что происходит в нашем тесном девичьем коллективе. И вообще, сплетница, живущая внутри ее, спала сном праведника, убаюканная обезвоживанием и интоксикацией. Только в машине, пригревшись и развалившись в кресле, Бася немного пришла в себя.

– Ну, что у нас нового? Все выжили после Нового года? Как Карасик? Муж не вернулся? – спросила она, но голос ее был вялый, без энтузиазма и инициативы.

– Мы чуть не избили Сухих, специально ходили в клуб. Но ее бесстыжие глаза не выпали при виде нас. И вообще, она не испепелилась на месте, хотя мы смотрели на нее со всей возможной ненавистью и презрением.

– Понятно, – пробубнила Бася. – А мы вот…справляли праздники. А вы как?

– Тоже круто.

– Что-то меня тошнит.

– Может, остановить? Ты когда в последний раз ела?

– Ты имеешь в виду именно твердую пищу? – зачем-то уточнила она. – Жидкие углеводы считаются?

– Алкоголь не рассматриваем.

– Тогда не помню, – ответила она. – Знаешь, что я помню с Нового года лучше всего?

– Что? – из чистой вежливости спросила я.

– Мы ходили в магазин за догоном.

– За догоном? Это твое главное воспоминание наступившего года? – поразилась я.

– Да. Почему-то все кончилось к пяти утра. А наш звукооператор высосал последние остатки текилы. Ну, мы и пошли. Я вот это прекрасно помню, потому что как раз канонады за окнами стихли. Стреляли почти до утра, а когда у нас текила кончилась, стрелять перестали. Вот тогда мы и пошли. В магазин.

– Я поняла, что не в зоопарк, – рассмеялась я. Бася прикурила еще одну «беломорину», хоть я вообще-то не разрешаю у себя в машине дымить. Но Бася всегда об этом забывает. Она вообще всегда очень ловко выкидывает из головы все то, что может как-то нарушить беззаботный комфорт ее безнравственной жизни. Зато хорошо помнит все остальное.

– Это важно! – обиделась она. – Ты знаешь, что у нас тут в районе только один ночной магазин. Супермаркет «Авоська». Алкогольный отдел – смех и слезы. Одна сплошная настойка «Березовая» и коньячный напиток «Московский», который, вообще-то, прилично использовать только в кулинарии. В общем, мы решили не экспериментировать и купить водки с томатным соком – делать Машку-ПМС. (Поясню, что так у них, у служителей телекульта, называется классический коктейль «Кровавая Мэри», который они модифицируют на свой манер, добавляя туда перец и дольку лимона). И тут у нас случился неразрешимый конфликт! – она проговорила это громче, и голос у нее стал обиженный.

– Неразрешимый конфликт?

– Неразрешимый конфликт с законом! – добавила она. – Нам отказались продавать водку. Сказали, что соку мы можем купить сколько душе угодно, но вот за водкой мы должны прийти к десяти часам. Как будто к десяти утра среди нас останутся живые!

– А, точно. Нельзя же продавать алкоголь. Вот почему эта ночь тебе так запомнилась, – криво усмехнулась я.

– Не поэтому. А потому, что мы нашли выход. Правда, при этом нас чуть не арестовали.

– Да ты что! – поразилась я. – И что же вы сделали? Взяли секцию алкоголя штурмом?

– Практически, – хмыкнула Бася. – Мы принялись, как хохлы, знаешь – все понадкусывать. Точнее, понадпивать.

– Что?

– Между прочим, в супермаркетах, если ты надкусил или надпил товар, ты обязан оплатить его стоимость. Ну, так мы и надпили двенадцать бутылок. Наш звукооператор чуть не помер там. Он, получается, за пару минут бутылок пять надпил.

– И что? Вам их продали?

– А куда денутся! – довольно пробормотала Бася, выбрасывая остаток «беломорины» в окошко машины. – Правда, сначала орали и говорили, что вызовут милицию. А потом все продали как миленькие. По приходнику. Касса у них бухло же не пробивает.

– Ну, хитры.

– К слову о водке. Давай в кафе заедем.

– Кофе хочешь? – с пониманием кивнула я. – Тут есть «Шоколадница».

– А там коньяку наливают?

– Что? Ты шутишь, конечно?

– Ну, естественно, – кивнула Бася и невинно захлопала глазами. Я поняла, что, соглашаясь поехать к ней, я совершила большую ошибку. Вечер обещал быть томным. В итоге мы заехали в какой-то сомнительный ресторан, где повсюду валялись книги, а спиртное в кофе добавляли в пропорции «три к одному». Как и следовало предположить, после рюмочки кофе с коньяком Бася начала приходить в себя, проявлять интерес к жизни, мужчинам и спиртному.

– Я люблю три вещи, – сказала она, когда ее щечки порозовели и в целом она перестала напоминать вампира. – Позднюю весну, презервативы с пупырышками и мужчин по имени Ролан.

– Ролан? Не тот ли это, кто снимал хоум-видео? – подколола я ее. Бася устало вздохнула.

– У нас на студии банкет сегодня. Жаль, что ты за рулем.

– Я не верю своим ушам! – рассмеялась я. – Какой тебе банкет! Мы же шли за продуктами.

– Продукты нужны, – уныло согласилась Бася. – Я люблю продукты.

– И мужчин по имени Ролан, – поторопилась добавить я.

Бася неодобрительно подняла бровь. Потом достала из купленной в «ресторане» пачки «Davidoff» сигарету, «Беломор» был позабыт-позаброшен. Она даже съела чиабатту с тунцом, хоть и не без труда. Вообще, ее предпочтения в питании были странными. Я никогда не была так уж близка с Басей, ее вообще к нам притащила со съемок Авенга, как человека, заслужившего уважение ввиду долгой усиленной борьбы за чистоту кармы. Так что, когда я смотрела на Басю, я удивлялась ей каждый раз. Чиабатта – ладно. Допускаю. Но тот продуктовый набор, который мы купили с ней в магазине, меня потряс. Это при том, что данную пищевую корзину Бася назвала минимальной и необходимой чисто для выживания. Итак, мы купили в «Азбуке вкуса»:

молоко кокосовое – две банки;

анчоусы развесные – сто грамм, воняют ужасно;

одно помело. Или помело? Огромное, в полиэтилене;

упаковку корня имбиря;

коньяк «Martell» (куда в кулинарии без него);

креветки королевские, очищенные;

нечто под названием «Worcestershire», вроде как соус;

двести грамм черешни стоимостью, от которой я чуть не начала рыдать;

упаковку мяты;

перепелиные яйца;

журнал «Стар Хит»;

миндальные печенья отечественные.