Плохие парни (сборник)

Но Рэйко так и стояла, держа на весу чашку и блюдечко, пока Аманда за руку не подвела ее к скамье.

– Ты поможешь мне делать таблетки, – сказала девочка.

Она вернулась к столу, взяла еще печенье и стала крошить его на скамейку. Рэйко смела крошки в блюдце и подставила его девочке, чтобы та не сорила вокруг.

Д'Урсо прихлебывал кофе и смотрел на жену, пытаясь придумать, с чего бы начать разговор.

– Послушай, – сказал он наконец, – у тебя сейчас есть на примете хорошие девушки? Вроде Рэйко, я имею в виду.

– Что ты подразумеваешь под словом «хорошие»?

– Хорошие для ухода за детьми. Что еще я могу подразумевать?

– Ну да, у нас сейчас есть несколько просто прекрасных девушек. Во всяком случае, так отзываются о них те семьи, где они работают.

– Ты не могла бы одну из них забрать обратно? И заменить кем-нибудь еще.

– Зачем? – У Мишель уже возникли какие-то подозрения.

– Нам нужна хорошая нянечка для Аманды. Насчет Рэйко у меня другие планы.

Мишель уставилась на него, сощурив глаза. Гадство. Вот она опять.

– Нет, Джон. Ни в коем случае. Мы уже с тобой об этом говорили. Тебе не удастся превратить эту девушку в шлюху. Ты слышишь меня?

– Не надо мне указывать. Я сказал, что забираю Рэйко, значит, так и будет.

– Ты не можешь ее забрать. Аманда к ней привязана. – Мишель хлюпала опять. – Это подорвет ее психику. Боже мой, во всех книгах сказано, что три года – критический этап в развитии ребенка. Нет-нет, ты не поступишь так со своей родной дочерью.

– Ах, Мишель, перестань, пожалуйста! Через два дня с новой нянечкой Аманда и думать о ней забудет. – Он взглянул на Рэйко – та сидела на скамье и помогала Аманде крошить анисовое печенье. Волосы скрывали ее лицо, как блестящая черная занавесь. Боже мой, да она, наверное, совершенно потрясающая.

– Тебе наплевать на то, кто смотрит за твоим ребенком, – так ведь, Джон? Ты думаешь, это просто, думаешь, кто угодно справится. Думаешь, это как конвейер на твоей птицефабрике. Ну так вот, это совсем другое дело. Нужно уметь общаться с детьми. Нужно выстраивать с ними отношения. У Рэйко с Амандой отношения сложились. И мы не можем разрушить их просто потому, что тебе понадобилась еще одна шлюха.

– Знаешь, я когда-нибудь выкину вон весь тот хлам по педагогике, какого ты накупила. У тебя не осталось ни капли здравого смысла. Твоя мать что, прочла миллион книг, прежде чем тебя воспитывать? Моя – нет.

Мишель сверкнула глазами на мужа.

– Ты своей матерью мне глаза не коли.

– А что ты имеешь против моей матери? – Сучонка.

– Ничего. – Мишель опустила глаза.

– Что это такое – «ничего»? Валяй выкладывай, что у тебя на уме.

Мишель подняла глаза к небу, сжала кулак и закусила верхнюю губу.

– Послушай, Джон, я не хочу с тобой ссориться. Я не хотела сказать ничего плохого про твою мать. Я просто нервничаю.

– Из-за чего ты нервничаешь?

– Из-за всего: из-за борделя, из-за того, что ты забираешь Рэйко, из-за мистера Антонелли. Слишком многое переменилось, Джон. – Иисусе Христе, опять она начинает нюнить.

– Но стоит ли из-за этого нервничать? – Д'Урсо сдерживался изо всех сил. Как дед говаривал насчет бабки – все, что ей нужно, это хорошая затрещина и большая затычка.

Мишель всхлипывала, как ребенок.

– Антонелли ужасно разозлится на тебя. Решит, что ты зарвался. Я боюсь его, Джон, боюсь того, что он с нами сделает.

– Что с тобой, мамочка? Ты почему плачешь? – Аманда, казалось, вот-вот разревется сама.

Д'Урсо провел рукой по лицу.

– Перестань плакать, Мишель. Ты расстраиваешь Аманду. Перестань плакать и послушай меня. Тебе недолго осталось переживать из-за старика.

Мишель перестала всхлипывать. Глаза ее расширились. У нее перехватило дыхание.

– Что ты такое говоришь, Джон? – произнесла она отчаянным шепотом.

Д'Урсо не собирался ей рассказывать, но было уже поздно. Теперь она догадалась. Впрочем, рано или поздно все равно...

– Я решился, – сказал он. – Старик должен уйти.

Мишель хотела что-то сказать, но у нее не получалось. Она тяжело дышала, прикрыв рот рукой и глядя на Аманду. Д'Урсо схватил жену за руки и мягко развернул к себе.

– Только не устраивай здесь сцены. Просто выслушай меня.

– Ты спятил! – зашипела она. – Спятил! Если Антонелли узнает, что ты хочешь его достать, он нас всех сотрет в порошок.

– Пять лет назад, Мишель, я бы согласился с тобой. Тогда Антонелли был настоящим боссом, но сейчас он слишком стар.

Нет прежней хватки. Ослабел, оторвался от жизни. Половина банд в семействе делают все, что им только в голову взбредет, а он и знать ничего не знает. Он роняет престиж всего семейства. Тушь текла у нее по щекам. Сейчас она была похожа на того парня, Элиса Купера.

– Но он босс, Джон. Ты убьешь его – и начнется война между бандами. Ты ведь не хочешь этого, а?

– Спасибо тебе, Мишель, большое спасибо. Прекрасно иметь жену, которая всегда поддержит в тяжелую минуту. – Он выпустил ее руки.

Она перестала плакать и вытерла салфеткой глаза.

– Ты не прав, Джон. Ты совершаешь большую ошибку. Он грохнул кулаком по столу. Чашка, стоявшая на краю, упала и разбилась.

– Старик мешает нам по-настоящему развернуться в этом деле с рабами. Этого нельзя, того нельзя – а сорок процентов вынь да положь. Как он думает, откуда возьмется его доля, да еще и мне приличный процент, если девчонки не будут прирабатывать на стороне? Это не такая большая просьба. А он говорит: нет, это нельзя. Так нечестно. Если хочешь знать мое мнение, то он и его закадычный дружок Хамабути – кукушата в чужом гнезде и денежки получают задарма. Старику пора умереть. Он и так достаточно пожил. – Д'Урсо встал и застегнул на все пуговицы свой двубортный пиджак.

Тут он вдруг заметил, что Рэйко смотрит на него. Она передернула плечами, откидывая волосы с лица. Чистя лацканы, Д'Урсо выпятил губы, чтобы не выдать ухмылку. Да, детка, ты мне тоже нравишься. Как-нибудь на днях, Рэйко. Очень скоро. Обещаю тебе.

Аманда спрыгнула со скамейки и отнесла Мишель блюдечко с крошками.

– Вот, мамочка. Вот твои таблетки. Выпей, и тебе будет лучше.

– Спасибо тебе, дружочек. – Мишель шмыгнула носом и принялась подъедать крошки. Она склонилась над блюдцем с таким видом, будто там лежал омар, и время от времени вытирала глаза черной от туши салфеткой, делая вид, что все в порядке. Дура. Никогда она не была такой дурой. Дети лишают женщину разума. Просто превращают ее в пустое место.

– Ну, пока, – сказал Д'Урсо жене. – Счастливо, Аманда.

– Счастливо, папочка.

Повернувшись, чтобы идти, он снова поймал на себе взгляд Рэйко. Он ухмыльнулся и подмигнул девушке. Да, как-нибудь на этих днях, Рэйко. На этих днях.

Глава 16

Рэйко всегда это делала, когда они занимались любовью. Оседлав его бедра, раскачиваясь медленно, упорно, возбуждающе, она откидывала голову назад, и ее длинные шелковистые волосы скользили по его яйцам, а Рэйко тем временем сновала по татуировкам легкими пальчиками. Сначала – зеленый дракон на левом плече: она рисовала ему зубы, тыкала в красные глаза, обводила чешуйки, следовала за извивами хвоста, что заканчивались под мышкой: Затем она переходила к дракону на правом плече и проделывала то же самое в том же порядке.