Плохиш. Студентка. Препод

— Всё… нормально, — отвечаю. — Я… сама, не нужно приезжать. Ты, итак, уже со мной намучилась. Спасибо тебе, Вася. И Владиславу Романо… то есть Владу, передавай большое спасибо.

— Ладно. Кстати, о Владе. Он тоже тут и хочет с тобой поговорить.

— Да? — пытаюсь принять горизонтальное положение. — А в чём дело?

— Не знаю, — пожимает плечами Вася. — Он даже мне не говорит. Видимо, расскажет только тебе, Лесь.

— Ну хорошо, — отвечаю негромко.

— Тогда я даю ему трубку.

Слышатся шаги Васи, а потом в трубке раздаётся голос Влада:

— Здравствуй, Олеся.

— Здравствуй-те.

Несмотря на то, что Владислав Романович теперь жених моей подруги, мне всё равно сложно перестроиться и начать называть его на «ты».

— Послушай, Олеся, я кое-что… — Влад говорит негромко, и я слышу, как захлопывается дверь. Видимо, он зашёл в кабинет. — Кое-что узнал про твоего отца…

Сердце в груди замирает. Интонация Влада не предвещает ничего хорошего.

— Вы узнали, как ему помочь? — с надеждой переспрашиваю.

— Не совсем, — голос преподавателя уголовного права становится ещё более хмурым. — У меня другие новости. И, боюсь, они могут тебе не понравится.

Глава 66

Олеся

— В чём дело? — вся подбираюсь и выпрямляюсь. От волнения во рту пересыхает ещё сильнее.

— Как я сказал, я узнал о деле твоего отца, Олеся… — Влад вздыхает. — Понимаю, что после всего случившегося, это сложно принять, но… думаю, он виновен в том, в чём его обвиняют. Доказательства довольно сильные.

— Как это… — голос Влада отдаётся в голове каким-то странным эхом. — Но они же фальсифицированы… Отец сказал, что это Андрей с Никитой…

— Олеся, отец тебе врёт, — уверенно, хоть и достаточно мягко заявляет Влад. — Боюсь, что показания свидетеля, которые предоставили Андрей и Никита помогли лишь подать апелляцию по делу их родственника. Они не обвиняли твоего отца. Это сделал специальный следственный комитет. Твоего отца обвиняют в преступном сговоре, подделке документов, предвзятом судействе и много чём другом… Мне очень жаль.

Перед глазами сгущается тьма. Такое ощущение, словно меня стукнули по голове чем-то тяжёлым.

— Но ведь он… — задыхаюсь, не в силах закончить мысль. В моём мире образ родителей всегда был неколебим. Идеальная, честная, блистательная пара… Люди, которые сами сделали себя. Люди, которые воспитали меня на принципах честности и высоких моральных устоев. — Как же… так…

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — негромко продолжает Шумовский. — Ты же знаешь, что недавно случилось с моим отцом?

— Да… — тихо шепчу.

Влад, действительно, понимает меня как никто другой. Ведь он сам совсем недавно помог следствию посадить в тюрьму собственного отца, который оказался преступником… Вот только разница между нами в том, что Влад, судя по тому, что рассказывала Василина, ненавидел отца всю жизнь. Он не питал по отношению к нему никаких иллюзий… В то время как я… Чёрт… да я всю жизнь мечтала стать как мой отец! Училась, трудилась только для того, чтобы его не разочаровывать!

— Олесь, если хочешь, можем встретиться, поговорить… — предлагает он. — Я, конечно, не так хорош в поддержке, как Вася, но, возможно, смогу рассказать тебе, как сам смог пережить всё это. Мне жаль, правда…

— Спасибо… — отвечаю, всё ещё чувствуя себя ошеломлённой. — Спасибо тебе, Влад. За всё. Я… я перезвоню позже.

— Да-да, я понимаю. Это нужно переварить. Держись.

Он отключается, и моя рука, держащая телефон в бессилии, опускается вниз.

Несмотря ни на что, вопреки здравому рассудку, мне всё ещё хочется отрицать факты. Хочется спрятать голову в песок и притвориться, что я ничего не слышала и не знаю… Внутри бушует взрывной коктейль эмоций. Недоверие. Противоречие… Ощущение, что я предаю свою семью, раз перестаю верить им на слово! Что же я за человек такой, если не верю собственным родителям?!

Внутри будто загорается пламя. Оно рвётся наружу словно внезапно проснувшийся вулкан. Хватаюсь за грудь и громко всхлипываю, чувствуя боль в области сердца. Господи… как же больно… Это просто невыносимо!

На глазах выступают слёзы, и я начинаю плакать навзрыд. Громко, неудержимо. Совершенно теряюсь в собственных ощущениях и перестаю понимать, что чувствую… Грудь заполняет раскалённая лава, и, кажется, единственный способ избавиться от неё — выплакать всё, что скопилось!

Сгибаюсь пополам, дрожа всем телом… Уже в следующий момент дверь гостиной открывается, и в комнату заходят Ник и Андрей.

Они выглядят обеспокоенными, и быстро подходят ближе:

— Лесь, что с тобой? — в глазах Никиты столько сочувствия, что мне от этого становится ещё хуже.

Они садятся рядом и обнимают меня, без слов понимая, что сейчас я совершенно не способна ответить ничего связанного.

Никита гладит меня по спине, а Андрей берёт за руку, протягивая стакан воды.

— Выпей, детка, тебе станет полегче.

Делаю несколько глотков, и пытаюсь отдышаться.

— Что случилось, Лесь? — повторяет свой вопрос Никита.

Я смотрю в его красивое, но такое взволнованное лицо и просто мотаю в ответ головой.

— Нет… нет… нет…

Кажется, то, что я узнала от Влада делает ситуацию ещё хуже. Мир уходит из-под ног. Я уже не понимаю, кому должна верить!

— Тсс… — Андрей целует мою ладонь, а потом нежно прижимает её к губам.

— Что мы можем сделать? — Ник всё ещё пытается пробиться ко мне через потоки истерики.

Выпиваю стакан до дна и вытираю лицо.

— Я… я… — голос некрасиво ломается, горло сдавливает от всхлипов. Жадно хватаю ртом воздух, пытаясь обуздать свои эмоции. Отчаянно вытираю глаза, а потом смотрю на сидящих рядом мужчин. Делаю паузу и говорю:

— Я хочу посетить вашего отца в тюрьме, — смотрю на Ника. Потом перевожу растерянный взгляд на Андрея: — то есть твоего брата.

Они оба поднимают на меня озадаченный взгляд.

— Зачем?

— Мне это нужно… — шепчу потрескавшимися губами. — Прошу. Организуйте мне эту встречу. Я… хочу узнать всё. Хочу, чтобы он рассказал мне свою версию.

Мужчины переглядываются между собой, хмурятся, а потом… медленно кивают в ответ.

Глава 67