Плохой мальчик - миллиардер

Покачав головой, я решила подумать о новом плане. У меня его не было, хотя со временем я все же смогла бы его придумать. Решено! Успокоившись, я автоматически вставила ключ в свой почтовый ящик. Обычно я проверяла почту каждое утро, если не спешила на работу.

Да. Новый план. Хорошо!

Распахнувшись, крошечная дверка повисла на петлях, показывая внутреннюю часть моего ящика. Мои легкие примерзли к ребрам. Мне показалось, что мир не реален.

Нет! Только ни это!

Передо мной лежала еще одна посылка.

****

Подарки продолжали прибывать и следующие две недели.

Что бы я ни делала, это безобразие не прекращалось. Ни разговоры с почтовыми работниками, ни запрашиваемая информация по доставкам, ни ожидание в течение целого дня в моем автомобиле, чтобы попытаться поймать таинственного «С». Я не горжусь последним, но он не пришел, а я потратила впустую целый день.

Кроме того, я чувствовала себя виноватой из-за того, что открыла все коробки. Не сразу конечно, я ждала несколько дней до того, как сдаться и открыть пакеты, лежащие на моей кухонной стойке. Они лежали и словно требовали, чтобы их открыли.

Я искала способ для самооправдания, чтобы оправдать открытие чужой почты, спрашивая себя: «Что я еще могу сделать? Разве я не пыталась сделать все правильно?»

Постепенно я начала с нетерпением ждать их. Даже не самих подарков, которые волновали меня, а тех проклятых писем! Они были в каждой коробке, всегда аккуратно написанные и пропитанные страстным напряжением.

Он говорил такие вещи как, “я представляю, как ты будешь задыхаться от возбуждения, когда я буду вдыхать запах этих духов на твоей шее”, или “этот цвет отлично подойдет твоим губам, когда они будут покрасневшими и припухшими от желания”.

«С.» знал, как привлечь мое внимание.

Постепенно, подарки становились более интимными. Сережки были почти невинны в сравнении с лодочками Джимми Чу (как случилось, что Пэт и я носим один и тот же размер?) или простыни от Сферра Милош[1].

И тогда появилось женское белье.

Сидя на своем диване, я подняла по-декадентски оцененное белье сливочного цвета: бюстье, трусики, пояс с подвязками. Соответствующие чулки с кружевным шелковым швом завершали комплект. Такого белья я прежде не видела, оно было воздушным и ошеломительным.

Я спешно открыла присланное мне письмо – то есть не мне, а Пэт:

«Дорогая Пэт,

Я увидел этот комплект на манекене и понял, что на тебе он будет смотреться намного лучше.

Мне бы хотелось дать тебе свой номер телефона, чтобы ты послала мне свою фотографию в этом белье.

Возможно, чуть позже, не сейчас.

А сейчас я хочу, чтобы ты надела его для меня, и когда ты это сделаешь, я хочу чтобы ты представила меня, стоящего рядом и наблюдающего за тобой. Закрой глаза и представь, как приятно чувствовать прикосновение моих пальцев через гладкий шелк. Какой чувствительной станет твоя кожа, какими напряженными будут твои соски.

Это было бы лишь началом твоего соблазнения. Ты стонала бы и извивалась, в то время как я подводил бы тебя так близко к краю, и это продолжалось бы до тех пор, пока ты не попросила бы меня дать тебе кончить.

Знаешь, что самое забавное?

Я оставлю тебя с этой мыслью.

В следующий раз мой сюрприз для тебя будет еще более восхитительным.

С.»

Я поняла, что сжимаю письмо.

Удары моего сердца отдавались даже в моем горле, ломая убеждения, поскольку остальная часть меня изо всех сил пыталась выяснить, что я чувствую. Письма всегда были интимными, личными, но это... Это было просто непристойным!

Ерзая на диване, я дрожала при каждом движении. Чтение этих строк рождало яркие картины, заставляя мою кожу гореть даже под моими скучными джинсами и футболкой.

Хорошо. Нужно просто вздохнуть и расслабиться. Отложив письмо, я немедленно поглядела на белье. По его письму становилось понятно, что «С.» знаком с «Пэт», но возможно я неправа. Они должны были быть знакомы, так или иначе, правильно?

Он сказал, что у нее нет его номера.

Все еще слишком многое было тайной, покрытой мраком.

Часть меня была рада, что он не написал свой номер телефона. Это означало, что я не испытаю желание сделать то, что он сказал: сфотографироваться в белье и…

«Стоп, – остановила я себя. – Ты знаешь, что это не правильно и тебе не хватит мужества. Кроме того, если бы у тебя был его номер, то ты могла бы, наконец, остановить эту путаницу».

Да. Конечно. Тогда все вернулось бы в норму. Вздохнув, я пригладила свои волосы. Стало так печально. Почему это чувство внезапно стало таким угнетающим? Я хотела, чтобы пакеты прекратили приходить.

– Что делать?

Всматриваясь в дамское белье, я прикусила губу. Это опасная игра. «С.» мог быть кем угодно, «Пэт» могла быть кем угодно. Я проникла слишком глубоко в их небольшой мир, он не был предназначен для меня. Я должна была бросить все в мусор, или, по крайней мере, никогда не открывать коробки.

Почему сопротивляться настолько трудно? Мое сердце бешено билось в груди и, наконец, я потянулась к бюстье.

Под моими ладонями оно было прохладным и роскошным. Я беспомощно провела им по щеке. Сколько же оно стоит? Я никогда не была в дорогих магазинах нижнего белья, просто, случайно, замечала дорогой лифчик, одновременно просматривая пункты продаж в местном торговом центре.

Вдохнув чистый аромат материала, я представила – или попыталась представить – этого «С.», когда он делал покупки. Он прошел мимо витрины, затем вернулся, чтобы рассмотреть лучше? Или он прогуливался, сознательно ища дамское белье? И…И что чувствовал, покупая это? Желание видеть меня в нем? Желание прикоснуться, пока я хочу этого прикосновения? Дрожь возбуждения пробежала по мне до кончиков пальцев.

Встав, я поспешила в спальню.

«Не делай этого», – сказала я себе.

Это было бесполезно, джинсы уже были спущены до лодыжек. Отбрасывая мою простую одежду, я нетерпеливо надела бюстье через голову. Касаясь каждого участка кожи, оно приносило счастье, пробуждая гормоны и даря наслаждение, ломая сопротивление. Белье как будто лилось по моей коже, как молоко в стакан, плотно облегая, заставляя чувствовать покалывание на языке и трепетать. Наслаждение разлилось по моим бедрам, щекоча мою плоть.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы разобраться с подвязками. Они удерживали на месте чулки с верхом из шелкового кружева, которое плотно облегало мои бедра, даря ласку.

Надевая трусики, я не могла не представить, что их одевает на меня кто-то другой. Кто-то спокойный... Кто-то, кто знает, чего хочет, и полон решимости показать это мне.

Когда трусики придали моей киске чашевидную форму, я резко выдохнула. Мой пульс ускорился. Я делала именно то, что он сказал. Это взволновало меня так сильно, что я не могу описать. Я всматривалась в извращенный новый мир.