Площадь Согласия. Книга 1

— Да при чем здесь пирог? Расскажите толком, что там у вас случилось? — попросил Алексей и, заметив, что Тамара снова хочет приподняться, тут же помог ей.

Присев, она взглянула на ноги и ужаснулась: изрядные участки кожи были покрыты густой желтой пеной. Поморщившись, она снова опустилась на подушку и только тогда обратила внимание на заваленный развернутыми чертежами стол-книгу.

— Видели бы вы Инночку, когда она нашла то, что осталось от пирога! — начала она рассказ. — Я расхохоталась, Инка следом. Кусок пирога упал на заварник, тот перевернулся, заварка потекла Инке в шлепанцы, она отскочила в сторону. Ну а я — девушка нервная, вот чайник из рук и выпустила.

— Мышка бежала, хвостиком махнула… — вставил Алексей.

— Почти так.

— Удивительно, что только тебе досталось. И только одной ноге, вторая вроде ничего.

— Это я тебя толкнула, — снова всхлипнула Инночка. — Это я во всем виновата.

— Да успокойся, заживет, — бодро ответила Тамара и снова поморщилась. — Интересно, как долго можно прыгать на одной ноге?

— Это к Лехе, — улыбнулся Артем. — Он месяц прыгал.

— Так он — тренированный, я столько не выдержу.

— Может, позвонить тете Нине? — предложил Алексей, когда Артем с Инночкой отправились на кухню убирать последствия инцидента.

— Не стоит, праздник людям испортим — я только от них, и они снова ждут гостей. Потерплю до утра… Или ты переживаешь, что не выполнишь данного дяде Жене обещания? — насмешливо посмотрела она ему в глаза. — Так ты его уже выполнил: не дал мне сгореть в пьяном угаре.

— Он тебе еще что-нибудь рассказывал?

Алексей сразу понял, о чем шла речь. Перед самой выпиской Куприянов снова навестил его в больнице и то ли в шутку, то ли всерьез попросил присматривать за племянницей.

— А было еще что-то?

— В общем, нет.

— Ну, тогда… от лица благодарных родственников — большое тебе спасибо… И… прости меня за все, особенно за розу… Есть у меня одна проблема: сначала говорю, потом думаю.

— Только одна? — усомнился Алексей, не ожидавший извинений.

— Может быть, и больше. — Тамара в смущении опустила ресницы и попробовала шевельнуть ногой. — Угораздило ж! Как я теперь до общежития доберусь?

— Я помогу. — Алексей осторожно приподнял ее ногу и принялся внимательно осматривать обожженную кожу. — Вот эти три пятна заживут быстро, а вот эти волдыри… даже не знаю, — покачал он головой и, встряхнув баллончик, нажал на разбрызгиватель.

Продолжая держать ногу на весу, он вдруг наклонился и прикоснулся к необожженной коже губами. Тамара вздрогнула. В ту же секунду кровь ударила в голову, а из груди вырвался непроизвольный стон. Снова дернувшись, она попыталась опустить ногу, но Алексей не собирался ее отпускать — медленно передвигаясь вдоль, он все продолжал дотрагиваться губами до кожи.

— Это что, какое-то новое обезболивающее? — не удержалась Тамара.

— Почти, — бережно опустил он ногу на диван и улыбнулся.

— А почему ты не узнал меня в троллейбусе?

— Мне показалось, ты сама не хотела, чтобы я тебя узнал.

— Даже не поздоровался…

— Извини… Не ожидал тебя увидеть, вот и растерялся.

— Похоже на правду… Я тоже растерялась.

— Честно?

— Честно… Если бы знала, что сегодня ты будешь здесь, ни за какие коврижки не зашла бы… Хотя ты и сам давно сбежал бы, если бы знал о моем приходе. Верно?

— Возможно, — покрутил он в руках пустой баллончик. — В таком случае я рад, что ничего не знал.

— Интересно получается: для того, чтобы поговорить, всего-то и требовалось ногу кипятком обварить, — вздохнула Тамара и посмотрела на закрытую дверь. — А что они там так долго возятся?

— Стараются нам не мешать, — усмехнулся Алексей. — Зачем ты связалась с Лялькой?

— С ней интересно. И потом, это не я с ней связалась, а она взяла меня под опеку.

— У нее не очень хорошая репутация, — опустил он взгляд. — Все, кто появляется в ее компании, воспринимаются окружающими… — Он сделал паузу. — Я не всегда могу оказаться рядом.

— Зато я вполне могу за себя постоять! — самоуверенно заявила Тамара.

— Ты еще многого не знаешь… Но мое дело предупредить, указывать тебе, как я понимаю, бесполезно.

— Как и тебе?

— Как же с тобой непросто! — тихо рассмеялся Алексей. — Ты начинаешь защищаться, даже не дослушав. Но постоянно держать «блок» — нельзя. Это немыслимо! Подумай над этим хорошенько.

— Я подумаю… Только чуть позже. А сейчас, если не выпью что-нибудь обезболивающее, снова грохнусь в обморок.

— Потерпи. — Леша подошел к своему дипломату. — Я дам тебе таблетку, а через часок поедем.

— Только побыстрее…

Часа через полтора они были уже в общежитии. Попросив Алексея отвернуться, Тамара осторожно сняла через голову длинную трикотажную юбку Инночкиной мамы, набросила халат и присела на кровать, чтобы разуться. Естественно, голенища сапог не были застегнуты до конца, тем не менее один из вздувшихся пузырей лопнул.

Осмотрев вместе с ней раны, Алексей сходил к себе, принес пару каких-то баночек и остатки знакомой Тамаре мази.

— Она с антибиотиком, значит, подойдет, — принялся он обрабатывать места ожогов. — Зря все-таки тете Нине не позвонили… Ну, вот и все, что можно пока сделать. Как себя чувствуешь?

— Плохо, — честно призналась она. — И спать хочется.

— Поспи, пока действует обезболивающее. Я зайду вечерком. — Он поправил подушку и, поймав ее измученный взгляд, осторожно поцеловал в губы.

Машинально закрыв глаза, Тамара чувствовала, какими тяжелыми и непослушными становятся веки. Сил поднять их снова уже не нашлось…

Часть 3 …А ведь казалось, все так просто…

Обиду, злость, презренье, ярость — Все, недостойное любви, — Мы допустили в наши чувства. Святое — не уберегли От оскорблений, унижений, Предательства и низкой лжи. Как жить в согласии с собою, Обиды бремя как снести? Как все простить? Чему поверить? Как, начиная жизнь с нуля, Смириться с тяжкою потерей, Что тянет камнем в никуда? Так больно жжет и мучит душу Всепоглощающей тоской. …А ведь казалось, все так просто — Ты мне ниспослан был судьбой…