Плоть и кости
Шрифт:
— А серые люди? — в ужасе спросила Ева. — Они схватят ее!
Никс улыбнулась:
— Нет, милая. Серые люди не схватят Лайлу. Она умная и очень сильная и упокоила многих из них.
— Упокоила?
— Усыпила их.
— Они притворились, что спят, или уснули навсегда?
— Гм… уснули навсегда, — заверила ее Никс.
Чонг снова наклонился к Бенни.
— Это поразительно, — тихо сказал он. — Если где-то здесь есть другие поселения, то они наверняка похожи на острова или заморские страны вроде тех, что появились в те времена, когда мир существовал на картах. Абсолютно изолированные мирки
— Но… странствующие монахи путешествуют повсюду, не так ли?
Чонг пожал плечами:
— Да. Как ирландские монахи в Средние века, а через пару веков — иезуиты. И шаолиньские монахи в Китае. Они все путешествовали, вели записи, распространяли информацию и проводили параллели между тем, что узнали. Именно этим и занимаются странствующие монахи.
— Хотя странствующие монахи не распространяют свою религию.
— Не каждый монах или пастор — евангелист, Бенни. Многие были учеными и историками. И хотя в это трудно поверить, в одном ты прав. Если мы найдем людей, которые используют тот же сленг, на котором говорили в период после Первой ночи, то это наверняка произошло благодаря монахам.
— Черт возьми, Энциклопедия Чонг. Спасибо, что подбросил мне косточку.
— Это очень маленькая косточка. Смотри не подавись.
Бенни ткнул его локтем под ребра, но очень осторожно. Ему не хотелось напугать девочку.
12
Ева наконец заснула. Никс отогнала всех подальше, чтобы не потревожить малышку. Бенни подошел к краю расщелины, чтобы взглянуть на зомби, столпившихся на дне.
Чонг наблюдал, как Лайла, сидя на бревне, затачивает свое копье, собираясь отправиться на поиски родителей Евы. Не желая снова получить нагоняй, он прислонился к стройному стволу сосны, закрыл глаза и принялся медленно бродить по библиотеке своего разума. Именно так он это себе представлял. Библиотека с полками, забитыми книгами и ящичками с картотекой, где были аккуратно разложены его мысли, воспоминания и опыт.
Единственный раздел этой картотеки не мог похвастаться идеальным порядком и назывался он «ЛАЙЛА».
Этот отсек неловко накренился набок, на его потрепанных боках виднелись вмятины, и ни один из ящичков как следует не открывался.
Лайла стала ураганом, который ворвался в жизнь Чонга, и он растворился в его спокойном взгляде, благоговея перед его силой и красотой, но не был уверен, что понимает его. Чонг не сомневался в том, что состарится, так и не поняв ее до конца.
Он вызвал в воображении ее образ. Она, несомненно, была самой красивой девчонкой, которую ему доводилось встречать. Высокая, гибкая, с длинными загорелыми руками и ногами, глазами цвета меда и белоснежными волосами. После смерти Тома Лайла фактически стала главой их экспедиции. И хотя ей раньше не доводилось бывать в Неваде и вообще в пустыне, она знала толк в науке выживания. С одиннадцати до шестнадцати лет она жила одна посреди «Руин», то спасаясь от зомби и охотников за головами, то охотясь на них. Чонг не сомневался, что Лайла смогла бы выжить в любых условиях. И хотя он мог постичь ее мастерство на интеллектуальном
уровне, все же чувствовал, что не обладает таким же инстинктом самосохранения.Его глубокие размышления резко прервал грубый пинок в бедро.
— О! — взвыл он и уже собрался выдавить из себя самое отвратительное ругательство, предназначенное для Бенни… только это оказался не Бенни.
Открыв глаза, Чонг обнаружил стоящую рядом Лайлу. Она перекинула через плечо свою кожаную охотничью торбу, сжимая в руке копье.
— Просыпайся, — сказала она.
— Я и не сплю.
Лайла отшвырнула копье в траву и уселась напротив него, скрестив ноги.
— Я ухожу, — сказала она.
— Но ты недавно пришла.
— Нет, я собираюсь отыскать родителей Энни.
— Родителей Евы, — поправил он.
В ее глазах вспыхнуло раздражение.
— Я это и имела в виду.
— Хорошо, — ответил Чонг.
Лайла смотрела на него, выжидая.
— Что? — спросил Чонг.
— Ну?.. — ответила она.
— Ну… что?
— Я сказала, что ухожу.
— Я знаю. Ты хотела… чтобы я пошел с тобой?
Она расхохоталась:
— Это же охота.
— Я знаю.
— Я буду двигаться очень быстро. Пойду по следу.
— Да, — сказал он. — Знаю.
— Ты…
— Городской увалень. Да, это я тоже знаю. — Он улыбнулся. Об этом она напоминала ему по несколько раз на дню. — И этот городской увалень будет задерживать тебя, из-за него тебя сожрут зомби или же окончательно погибнет все, что еще осталось от человечества.
— Ну… да. — Лайла смотрела на него, судя по всему, не зная, как ответить. Юмор был не самой сильной ее стороной.
— В таком случае я останусь здесь, чтобы доблестно защищать это дерево.
Лайла прищурилась:
— Это совсем не смешно.
— Да, — признался он. — Только немного глупо.
Некоторое время они сидели молча, она смотрела на Чонга, а Чонг притворялся, что смотрит в никуда.
— Я ухожу, — снова сказала она.
— Хорошо, — ответил он.
Она медлила, выжидая.
— Что? — снова спросил он.
— Я ухожу, — повторила она, сделав ударение на последнем слове.
— Хорошо. До свидания. Береги себя. И возвращайся поскорее.
— Нет, — ответила она.
— Удачной охоты?
Лайла вдруг угрожающе зарычала и, схватив за рубашку, притянула его к себе, впившись в его губы неожиданно яростным и страстным поцелуем. Несколько безумных мгновений спустя она резко оттолкнула его.
Вскочив, подхватила копье, бросив на Чонга презрительный взгляд.
— Глупый городской увалень, — пробормотала она, а затем отвернулась и ринулась в лес.
Чонг лежал на земле, его глаза сверкали, щеки пылали.
— Боже ты мой… — наконец выдохнул он.
13
Чонг поднял глаза, когда на него упала тень Бенни. Улыбаясь, словно вурдалак, Бенни нараспев произнес:
— Тили-тили-тесто, Чонг и Лайла — жених и невеста…
— Хотя я и порядочный человек, — начал Чонг, поднимаясь с земли, — я без угрызений совести придушу тебя во сне.
— Не кипятись…
Чонг опустился на корточки перед Никс, которая держала в объятиях спящую Еву. Малышка то и дело вздрагивала во сне, словно пугаясь теней во снах.
Чонг погладил ее по шелковистым волосам.