Пляска богов

— Не знала, что ты постишься. Но я совсем не пищу имела в виду.

— Да? — спросил он, стягивая поясом тунику. — А что?

— Удобства. Туалет, гигиена. Ночной горшок хорош в чрезвычайных обстоятельствах, но, боюсь, регулярно пользоваться им я не смогу.

— Ага. — Ларкин нахмурился и почесал в затылке. — В семейных покоях замка есть что-то вроде туалетов и отхожие места для стражи. Но они не похожи на то, к чему ты привыкла.

— Что ж поделаешь. А где можно вымыться?

— Душ, — мечтательно произнес он. — Я уже по нему скучаю. Можно принести сюда ванну и нагреть воду. А можно и в реке искупаться.

— Ладно, сойдет для начала. — Роскошь ей не нужна, подумала Блэр. Как-нибудь обойдется. — А теперь нужно поговорить об обучении.

— Давай все обсудим за завтраком. — Ларкин взял ее за руку и вытащил из комнаты, чтобы она не начала спорить, когда у него урчит в животе.

На завтрак подали яблоки с пряностями, к которым Ларкин, похоже, был особенно неравнодушен, ломтики жареного картофеля и ветчину. Чай был черным, словно сажа, а по действию не уступал кофе.

— Не хватает кока-колы, — заметил Ларкин.

Комната была меньше чем гостиная, но все равно достаточно просторная, и в ней помещались дубовый стол, пара огромных сервантов и сундуки — скорее всего, с бельем и посудой.

— А подъемный мост можно считать дверью? — спросила Блэр. — Как преграда для вампиров, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд Ларкина. — Им нужно приглашение, чтобы попасть на территорию замка? Лучше это выяснить — на всякий случай. Хойт с Гленной что-нибудь придумают.

— У нас есть несколько дней.

— Если Лилит будет придерживаться плана. В любом случае нам есть чем заняться. Организовать оборону, вывезти гражданское население из зоны боевых действий. Хойт с Гленной могут попробовать магию, чтобы создать защищенную зону, но мне, честно говоря, в это не верится. Речь идет не об одном доме и даже не о маленьком поселении.

Она покачала головой, продолжая есть.

— Слишком большой район, слишком много факторов. Скорее всего, это будет пустая трата их времени и сил.

— Возможно. Важнее переправить людей в безопасное место. Вчера вечером я говорил с отцом — перед тем, как прийти к тебе. Гонцы уже в пути.

— Хорошо. Нам нужно сосредоточиться на подготовке войска. У вас есть стража… А рыцари?

— Да.

— Они владеют основами боя, но этого недостаточно. Кроме того, обычные люди тоже должны уметь себя защитить. И еще нужно подготовить ловушки. К тому же я хочу сама взглянуть на поле битвы.

Пока Блэр уничтожала завтрак, ее мозг продолжал работать.

— Нужно организовать несколько центров подготовки для солдат и гражданских лиц. Оружие, провиант, транспорт. Вероятно, Хойту и Гленне понадобится место для работы.

— Не волнуйся, обо всем позаботятся.

Его тон, его спокойствие напомнили Блэр, что он у себя дома. Ларкин знает эту страну, знает ее народ. Она — нет.

— Я не разбираюсь в вашей иерархии. Не знаю, кто кому подчиняется, кто за что отвечает.

Он налил еще чаю, себе и ей. Как приятно — даже если разговор шел о войне — вот так сидеть с ней вдвоем за завтраком.

— Пока меч не извлечен из камня, страной правит мой отец как глава первой семьи Гилла. Он не король. И никогда не будет королем, но, мне кажется, Мойра понимает, что люди… военные, как ты их называешь, доверяют ему. Они последуют за правителем, чья рука поднимет меч, но…

— Пауза даст им время. Позволит исполнять приказы и узнать об этой войне от проверенного человека. Понимаю. Мойра достаточно умна, чтобы немного подождать.

— Да, умна. Но, кроме того, она боится.

— Что не поднимет меч? Ларкин покачал головой.

— Что поднимет. И именно ей как королеве придется вести людей на войну. Проливать их кровь, жертвовать их жизнями. Это ее пугает.

— Проливает кровь и убивает Лилит.

— А Мойра пошлет своих подданных с ней сражаться. Крестьян и лавочников, жестянщиков и поваров. Гилл не знал войн на протяжении многих поколений. Она будет первой, кто изменит порядок вещей. Это давит на нее тяжелым грузом.

— Ничего не поделаешь. Начинать войну нелегко. Ларкин, а что будет, если это не она? Если ей не суждено поднять меч из камня?

— Мойра — единственный ребенок королевы. Больше в их династии никого не осталось.

— Династии могут сменяться. Есть еще и ты.

— Типун тебе на язык! — Увидев, что Блэр не улыбается, он вздохнул. — Тогда я. У меня есть брат и сестра, племянники. Старшему всего четыре года. Брат сам еще мальчик, и его всегда тянуло к земле. Сестре ничего не нужно, кроме детей и дома. Им это не по силам. Не думаю, что боги вложат меч в их руки.

— А в твои?

Он посмотрел ей в глаза.

— Я никогда этого не хотел — править.

— Народ пойдет за тобой. Люди знают тебя, они тебе верят.

— Возможно. Я понимаю, что, если я подниму меч, выбора у меня все равно не будет. Но я не хочу короны, Блэр. — Ларкин не сомневался, что ему уготована другая судьба. Он взял ее за руку. — Ты должна знать, чего я хочу.

— Желания, мечты. Мы не всегда получаем то, что хотим. Приходится брать то, что есть.

— А что в твоем сердце? В моем? Я хочу…

— Прошу прощения. — В дверях появилась Мойра. — Неловко беспокоить вас, но дядя поговорил с охраной и близким кругом рыцарей. Вас ждут в большом зале.

— Тогда нам лучше поторопиться, — сказала Блэр.

Джинсы и черный свитер для такого случая явно не подходили. Впервые за все время их знакомства Блэр увидела Мойру в платье. Или в тоге? Как ни назови, это одеяние было простым и элегантным — красно-коричневые складки спускались от высокой присборенной талии.

На груди серебряный крест, на голове — тонкий золотой ободок.

Даже Гленна выглядела изысканно — каким-то образом ведьме удалось придать обычной рубашке и брюкам стильный и элегантный вид.

Огромный, похожий на пещеру зал обогревался двумя каминами; вдоль одной стены тянулся широкий помост, к которому вели две ступени, покрытые темно-красным ковром. На помосте стоял трон. Настоящий трон, подумала Блэр, — королевский пурпур и золото.

На троне восседал Риддок, а радом стояла Мойра. По другую сторону от правителя сидела женщина. Ее белокурые волосы были собраны на затылке и скреплены лентой. Радом с ней — еще одна женщина, молодая, с заметным, округлившимся животиком. За их спинами стояли двое мужчин.