Пляска дервиша

– Кого ты имеешь ввиду? – Я насторожился. Неужели и она обнаружила Тролля?

– Ну, вы ведь вдвоем вышли из подъезда.

– А, это мой старинный приятель. Случайно встретил его в Берлине.

– Случайно встретил в Берлине своего старого приятеля? Так не бывает.

– Как выяснилось, бывает.

Я налил в рюмки коньяк, и мы выпили.

– Кофе?

– С удовольствием.

Я вышел на кухню. Там столкнулся с Малышкой, ожесточенно тершей воображаемой тряпкой посуду. На меня она даже не взглянула. А когда я попытался поцеловать ее в щеку, решительно отвернулась.

В дверях появилась Марина и застыла в эффектной позе.

– Где она?

Я оглянулся на Малышку.

– Кто, она?

– Та, кто делит с тобой ложе. Ведь ты живешь здесь не один, верно?

– В принципе, я живу здесь с Джаичем, своим напарником. Который допрашивал всех у Юрико, помнишь? Но ложе с ним я не делю, можешь не беспокоиться. А ты что, надумала ревновать?

– А почему же тогда вы живете вместе?

– Мне это нравится! Какая милая у этих русских набобов амнезия! – Я принялся яростно помешивать кофе в турке. – Из соображений экономии, разумеется! Не у всех ведь под рукой оказываются мужья с наследством.

– А где он сейчас?

– Кто?

– Джаич.

– Ты задаешь слишком много вопросов.

– Это потому, что я нервничаю.

Кофе был готов.

– Пойдем в комнату.

Вот как бывает, – думал я. – Разом – пусто, разом – густо. То – никого кроме Малышки, то – Изабель и Марина в один и тот же день. Марина, конечно, значительно моложе, но Изабель – француженка. У меня раньше никогда не было любовниц-француженок.

– Хороший кофе, – оценила мое искусство Марина. – После такого кофе хочется принять душ.

– Душ тоже очень хороший, – с энтузиазмом отозвался я. – Недавно я прочистил в нем все дырочки.

Когда в ванной зашумела вода, я мигом постелил нам в большой комнате. Все же в том, что Джаич исчез, были и свои преимущества.

Между софой и стенкой я понапрятал презервативов. Ничего не забыл? Я придирчиво осмотрел ложе. Последние дни я спал с пистолетом под подушкой. На сей раз я положил его на стул и прикрыть брюками.

Появилась Марина, совсем без одежды. И ноздри мои раздулись, будто у коня перед долгой скачкой. Все-таки Б-г – парень что надо. Какой дизайн!

Утром, когда она уже собиралась вставать, я нашарил под стенкой чудом сохранившийся презерватив, так что ей пришлось немного задержаться. Конечно, она была права, когда утверждала, что не умеет «медленно и печально».

– Кофе? – предложил я.

– С удовольствием.

На прощанье она чмокнула меня в нос.

– Пока, мой мужчинка.

Чем мигом все и испортила. Аладдин – еще куда ни шло, но мужчинка! Я хмуро посмотрел на себя в зеркало. Куда приятнее было бы услышать «мой капитан», «мой генерал», «мой повелитель», или что-то в этом духе.

Появился Тролль, что тоже не способствовало поднятию настроения.

– Ты думаешь заниматься делом или собираешься продолжать это… это блядство?

– Конечно, думаю. – Я открыл книжку «Лучшие сказки из „Тысячи и одной ночи“» и принялся за чтение. Покончив с «Аладдином» из толстой книжки, перечитал затем тонкую.

– Черт его знает! – рявкнул я. – Зачем она подарила мне ее в двух экземплярах?

– Может, просто так? Обе подвернулись под руку?

– Не похоже, Изабель относится к тем людям, у которых все делается с задним умыслом.

– Хорошо, – согласился Тролль, – давай сверим тексты.

Тексты оказались практически идентичными, только в одном случае отрицательный персонаж назывался Дервишем, а в другом – просто злым волшебником из далекой страны Маргиб.

– Ну и что? – пробормотал я.

– Давай подумаем, что она тебе сказала. – Тролль принялся ходить по комнате. – Ты – это Аладдин. Верно?

– Верно.

– Барри Амарандов – это Дервиш. Верно?

– Верно.

– Аладдин должен убить Дервиша.

– Ну и что? – повторил я. – Пойти его и убить? Только потому, что этого хочется Изабель?

– Нужно решить эту задачку, – сказал Тролль. – Нужно во что бы то ни стало ее решить. Что такое волшебная лампа, и кто такой джин?

– Джин – раб лампы, – подал я голос.

– Но кто он такой?

Я решил перехватить инициативу.

– Меня смущает несоответствие в текстах, – капризно проговорил я. – Что бы это могло означать? Какая разница между Дервишем и злым волшебником из далекой страны Маргиб?

Тролль наморщил лобик и принялся носиться по комнате со все возрастающим темпом.

– Дервиш – волшебник, – бормотал он себе под нос. – Дервиш – волшебник.

Постепенно он развил такую скорость, что я его почти не замечал. И тут он встал, как вкопанный.

– Дервиш и злой волшебник – не одно и то же лицо, – выпалил он.

– Гениальная мысль, – отозвался я. – Но больше похоже на бред.

– Как и все гениальное. Если исходить из того, что несоответствие преднамеренно, а ты именно на это напираешь, то Дервиш и злой волшебник – не одно и то же лицо. Другого не дано. К тому же у Изабель такая дурацкая манера – намекать на все исподволь. Она и Бреме с Гройпнером одно время морочила голову: одному рассказала только о Дервише, а другому – только о культурно-криминальной группе «Фокстрот».

– Но кто же тогда злой волшебник?

– А что в книге об этом написано? Злой волшебник явился к Аладдину в его родной город и предложил принять участие якобы в интересном путешествии. Кто бы это мог быть?

Тут меня прошибло холодным потом.

– Пью Джефферсон, – едва выдохнул я.

Вспомнился преследующий нас голубой «вольво». Крепкие, розовощекие Жан Дюруа и Курт Трахтенберг. Между прочим, Курт – отсюда, из Берлина, а Жан – парижанин!

Но мне удалось отогнать от себя это наваждение. Ведь если Пью и заварил всю кашу с частным сыском, то только в глобальном смысле. Он же не мог тогда знать, какое конкретно дело попадет в наши руки. Была проведена рекламная кампания, и в итоге первой на нее откликнулась госпожа Сосланд. Вот и получается, что именно она втянула меня в «путешествие». Значит, злой волшебник из далекой страны Маргиб – женского рода? Злая волшебница? Бастинда? Гингема [7] ?

7

Бастинда и Гингема – персонажи сказки «Волшебник из страны Оз».

И так ли уж случайно встретил я ее вчера возле гостиницы «Черчилль»?

Да, но какой смысл?! Зачем мы понадобились ей? Допустим, их дела пошли из ряда вон плохо, и они решили избавиться от конкурентов. И затеяли повсеместное истребление антикварщиков здесь и в Париже. Зачем в таком случае им мы? Которым к тому же еще надо деньги платить?

Опять не вяжется. Я в отчаянии стукнул кулаком по стене. Тролль тоже как-то сник, пригорюнился.

Я решил позвонить «голым пистолетам» чтобы выяснить, удалось ли им навести справки о выявленном мною особняке. Но Курт Трахтенберг лишь уныло сообщил, что получить подобного рода информацию не представляется возможным.