Плюшевые мишки не умирают

Разумеется, Хваён тоже его любила. Мишка был милым и очаровательным и к тому же позволял зарабатывать на карманные расходы. После того как ее папа сбежал, предварительно лишившись своего состояния из-за мошенничества с недвижимостью и взяв большой заем, Хваён и ее мама стали жить в косивоне 202 комплекса «Грин Виллидж». Стоило только открыть дверь, как взгляд тут же встречался с медведями, укрывшими собой весь пол. Точнее сказать, с их пустыми мордочками – у них поначалу не было зрачков. В средней школе Хваён целыми днями пришивала им глаза, за что и получала деньги. После сотого стежка мышцы становились деревянными, а зрение – нечетким, она чувствовала, будто ее собственные глаза вот-вот выскочат, и тем не менее это занятие приносило ей искреннее удовольствие. Ей казалось, что, пришивая пластиковые глаза разноцветным плюшевым медведям, она вдыхала в них настоящую жизнь. Именно глаза Улыбчивого мишки излучали ту теплоту и невинность, которые делали всех вокруг счастливыми.

Хваён не расставалась с ним ни дома, ни даже в школе. Тогда она не понимала, зачем нужно ходить на учебу. Мама говорила, что это обязательно, и девочка посещала занятия, но учителя, проработавшие в школе более тридцати лет, выглядели так, будто им даже дышать скучно, а одноклассники были безразличны к ребенку, не похожему на них. По удачному, хоть и бесполезному, стечению обстоятельств Хваён получила место в престижной средней школе, которую считали лучшей в Яму, но провела школьные годы в одиночестве. У нее не было ни модных брендовых худи, ни смартфона последней модели, с которого можно было звонить когда угодно, ни большой гостиной, где можно было бы праздновать день рождения с друзьями. Открыто над девочкой не издевались, но она никак не могла приспособиться. Хваён тратила свободное время в школе впустую, пока однажды не начала таскать с собой плюшевых медведей разных размеров. На перемене, во время обеда, самостоятельного обучения и в другие промежутки времени, когда было нечем заняться, она доставала из рюкзака игрушку и пришивала ей глаза. Несколько ребят, которым нравилось провоцировать других, стали называть ее «глазастым призраком». Самой Хваён это прозвище пришлось по душе.

Еще у нее был друг, с которым они вместе занимались этим делом. Хотя продолжалось это недолго.

Вспоминая о прошлом, Хваён поняла, что провела больше времени с медведями, чем с людьми. Ее мама была домработницей высшего класса и была всегда занята на работе. Женщина была аккуратна от природы и считалась мастерицей на все руки, поэтому многие компании хотели с ней сотрудничать.

Из-за специфики маминой профессии они могли проводить время вместе только по выходным. По пятницам ближе к ночи мама возвращалась домой после работы в чужом доме, прихватив оттуда кучу дорогой еды и фруктов. Вдвоем ютясь на узкой односпальной кровати, они смотрели сериалы по телевизору размером с лист формата А4, расспрашивали друг друга о произошедшем за неделю, пока вдыхали новую жизнь в плюшевых медведей. Хваён любила такие моменты. «Когда эти воспоминания поблекнут или даже исчезнут совсем, я, скорее всего, умру». Она до сих пор так считала и потому продолжала изо дня в день реанимировать угасающие частички памяти. Все проводимое за этим занятием время, что было то скоротечным, то бесконечно долгим, могли бы заменить собой глаза Улыбчивого мишки.

Однако, как говорилось в одной сцене из любимого мамой гонконгского фильма, «у всякой любви есть срок годности» [12] . Срок Улыбчивого мишки истек ровно через год: выпущенные «Мишкины друзья» провалились в продаже, и прибыль пошла на спад. Медведь с неизменно улыбчивой мордочкой превратился из милого и счастливого в безвкусного и отстойного, а спустя некоторое время произошел тот самый случай.

С начала заселения в жилой комплекс «Вид природы» прошло около двух лет. В осеннюю пору многие занимались переездом. Машины с вещами прибывали по несколько раз в день, новые соседи, которых еще никто не видел, приходили за согласием на проведение работ по отделке и перепланировке, а потому никто не заподозрил ничего плохого в тарелке с ттоком возле своей двери.

12

Имеется в виду фильм «Чунгкингский экспресс» (1994 г., реж. Вонг Карвай).

В круглой миске лежал медовый тток из коричневого риса и злаков. От гладкой блестящей поверхности исходил аппетитный аромат кунжутного масла. Кто бы мог подумать, что внутри среди сладкого меда и семян кунжута окажется яд? Кто-то съел угощение, кто-то – нет. В начинке разноцветного, будто радуга, ттока смешались яд рыбы фугу тетродотоксин, цианистый калий, мышьяк и другие ядовитые вещества, которые можно было увидеть в криминальных фильмах. Всего умерло девять человек, двенадцать – сильно пострадали. Среди погибших оказалась и мама Хваён.

Вернувшись домой после затянувших все вокруг в хаос похорон, девочка увидела, что один медведь до сих пор лежал в комнате. Единственная игрушка, оставшаяся после отправки партии. Невинные пластиковые глаза будто бы говорили: «Остались мы вдвоем – ты да я». Все это время она ничего не чувствовала, а тут вдруг слезы полились рекой. Хваён привалилась к стене и плакала, пока силы не покинули ее. Девочка в истерике билась головой о стену и сотрясалась в рыданиях, а в комнате стояла мертвая тишина. Это молчание – одиночество, в котором Хваён теперь предстояло жить. Она провалилась в сон, а как только открыла глаза, взяла медведя, что продолжал улыбаться своей обычной едва заметной улыбкой, вышла на улицу и засунула его в ржавый контейнер для поношенной одежды. Произошло это три года назад.

Поэтому можно сказать, что Улыбчивый мишка был с рядом с Хваён как в мгновения счастья, так и в моменты отчаяния. Совсем как сейчас.

Девушка подумала, что они с игрушкой переживают одинаковые взлеты и падения. Хваён всмотрелась в невинные зрачки напротив. Правда так было или нет – она не знала, но почувствовала, будто эти пластиковые глаза смотрели на нее в ответ. Возможно, когда-то в прошлом она вернула жизнь и этому плюшевому медведю. Хваён взяла его – старого, потертого и источающего отвратительный запах – в руки и побежала. В таком же старом и потертом, как медведь, худи, она пересекла ночную улицу с игрушкой на руках.

До «Радуги» Хваён добралась ближе к двум часам ночи. Вместо того чтобы сесть в скрипучий лифт, она решила тихонько подняться по лестнице. Вот показался второй этаж. И тут она услышала, как между этажом, где находилась квартира 303, и четвертым кто-то разговаривал. Судя по голосу – Ёнчжин.

– Я проверил сумму. Вам следует действовать так, как я объяснял ранее на складе у рыбного места. Все улажено. Тогда увидимся позже. Да.

Затем, приглушенное плевками, раздалось постукивание по перилам. Оно было мягким. Хваён знала, что это за звук. В дни, когда Ёнчжин завершал подсчеты месячной аренды, он часто стучал по столу или стене толстой пачкой денег. Мужчина начал спускаться с лестницы, напевая себе под нос. Хваён притаилась в темноте второго этажа. Интуиция подсказывала, что сейчас пересекаться с ним нельзя. А на втором этаже как раз не так давно сломались сенсоры светильников – вот уж действительно повезло. Постукивание пачкой денег по лестничным перилам медленно приближалось. Сквозь щель между лестницей Хваён ухватила взглядом руку Ёнчжина и то, что было в ней зажато. Пачка денег была не зеленого, а желтого цвета [13] . По пятьдесят тысяч вон. Ей было интересно, что и где он сделал, чтобы ему дали столько денег, но спрашивать она об этом пока не будет. Ничего хорошего из такого любопытства не выйдет.

13

Желтая купюра номиналом в 50 тыс. вон является самой крупной, за ней следуют зеленая – номиналом в 10 тыс. вон, красная – 5 тыс. вон и голубая – 1 тыс. вон.

Ёнчжин пересек коридор и вошел внутрь триста третьей квартиры. Хваён специально выждала подольше и зашла домой через полчаса. В гостиной главарь и его приспешники пьянствовали. Раскрасневшийся Ёнчжин посмотрел на девушку и с полной презрения улыбкой издевательски произнес:

– Жду не дождусь увидеть, насколько крупную рыбку сможет подцепить наша новая приманка.

На балконе с грохотом работала древняя стиральная машинка, повсюду висело небрежно развешанное ребятами белье, которое полностью высохло, но источало запах гнилого тряпья. Один из подручных Ёнчжина, что были в приподнятом настроении, бросил в Хваён креветочные чипсы. Она почувствовала резкий прилив гнева, но усилием воли подавила его. Не стоит рисковать. С трудом добытые четыре миллиона вон и старый плюшевый медведь – это все, что у нее осталось.

Девушка молча направилась на балкон к стиральной машине. Повернув водопроводный кран, что располагался рядом, Хваён налила воды в кочующий из рук в руки тазик. Добавила моющего средства, вспенила воду, а затем начала заботливо стирать плюшевого медведя. Каждый раз, когда она с силой сжимала отяжелевшее от влаги тело, все вокруг заливала грязная вода. Чем больше краснели руки Хваён, тем больше грязи выплевывал мишка и тем чище при этом становился.

Стирка заняла около часа. Хваён выжала остатки воды, взяла игрушку и отнесла к себе в комнату. В большой комнате, примыкающей к ванной, жили четыре девушки. Соседка по имени Чуа вернулась рано и теперь усердно лазила в телефоне, накрывшись одеялом. Она крикнула Хваён, которая у окна за прищепки подвешивала мягкую игрушку:

– О! А я его знаю. Это тот допотопный персонаж, который когда-то был в ходу. И все же: серьезно? Ты на «рыбалку» собралась? Всегда же говорила, что ни за что не пойдешь.

– Ёнчжин, ублюдок, угрожал мне, что поднимет аренду, так что выбора не было.

– Будь осторожна. Я тоже ходила и пару раз чуть не напоролась. Твою мать, сколько я ему сигналов отправила, а он ни хрена не торопился. Я думаю, он специально медлит. Не доверяй этому придурку.

– Спасибо за сеанс психологической помощи. Жаль только, он не особо мне поможет.