ПО 2

– Да байки это!

– Я и байкам рад буду. Чего не послушать хорошую байку?

– Да расскажем, конечно. Охотнику кто откажет? Мясо в Замок?

– Это – да – подтвердил я – Но и про Холл не забуду.

– Талонами возьмешь? Или спиртным?

Намек я понял легко. И понизив голос, ответил:

– Могу и спиртного прихватить. Нести?

– Давай! А с нас закуска! Ты сам-то пьешь?

– Редко. И не после охоты. Чаю выпью горячего.

– Сдавай мясо королям нашим – не смог не съехидничать Матвей – И возвращайся! Бутылочки хватит!

– Хватит – жадно сглотнул слюну Федорович – А за хибаркой твоей мы приглядывали!

– Спасибо – искренне поблагодарил я и снова налег на лямку.

Пригляд был важен. Я ведь в хижину и часть своего имущества перетащил. Например, те зашифрованные записи. Личные записи. Оставшиеся ценности. Так что пригляд был очень важен. И пока я поставляю изредка в Холл медведей, за сохранность своих вещей я спокоен. Бдительные старики остановят любого любопытного. Они и незваного гостя с Замка остановить смогут. Простым вопросом – а чего тебе там делать пока хозяина нет?

Подходя к лестнице, вспомнил и взглянул наверх. Посмотрел и широко улыбнулся – горели все три линии ламп. Ровно шумели три линии вентиляции. Монахи сдержали слово и начали следить за тем, чтобы все три рычага Холла опускались вовремя. То-то меня так жаром обдало, когда вошел. Я думал это с мороза, а тут оказывается на самом деле стало тепло…

– Ну ты даешь – покрутил головой старший охранник – Я думал ты отлеживаться будешь. А ты снова на охоту… и ведь притащил…

– Маленького, но притащил – махнул я рукой – Чего дадите?

– А чего хочешь?

– Талоны. И бутылочку алкоголя. Не откажусь от рулончика свежего бинта. Не перегнул с ценой?

– Сойдет. Погоди-ка.

Через десять минут я вернулся в Холл. И сразу подошел к старикам, что пригласили еще одного дружка. Дам звать не стали – видать разговор намечался сугубо мужским. Вручив оплату за разговорчивость, снял куртку и верхние штаны, оставшись в футболке и джинсах. Аккуратно сложил одежду, отнес к свисающей веревке и привязал. Позже подниму и повешу просушиваться. Когда вернулся, увидел уже разлитый по чашкам и бокалам алкоголь. Проделал Матвей все быстро и незаметно – чтобы у других лишний раз зависть не вызывать. На столе горело две свечи из медвежьего сала. Два огонька требовались не для освещения, а для обеспечения приватности – я уже знал, что если над столом занятым компанией горит две свечи или два жировых светильника, то это означает настоятельную просьбу не подходить. Собравшиеся хотят побеседовать без лишних ушей. В этот раз дело не в секретности, а в экономии алкоголя.

– Тебе о мужике голом рассказали, верно?

– О нем – ровно ответил я, сумев удержать плечи от зябкого передергивания при воспоминании о голом старике со светящимся сердцем – А есть еще кто?

– Хе! Точно тебе бабка какая-то рассказала – засмеялся Федорович – Мужик бы про бабу голую рассказал. С грудями базуками!

– О как…

– Еще бы! Чаще всего про бабенок голых байки травят. Ходят мол прелестницы по морозу в чем мать родила, улыбаются завлекательно, а сами красоты неписаной! И если мол поманит тебя такая и ты пойдешь… то назад уже не вернешься никогда. Хотя я слыхал, что некоторые возвращались – после длинной и бурной ночи любви. И бабенка мол такое вытворяет с тобой в страсти животной, что о возрасте солидном и думать забываешь!

– Так! – остановил Матвей разошедшегося товарища – Давай-ка я расскажу. С самого начала. Все одно вранье это, но хоть без лишних подробностей развратных!

– И ты туда же… наслушался Тихона? Может уже и исповедоваться ходил?

– И ходил! О душе тоже думать надо. Не только о том, как пузо медвежатиной набить! Мне в следующем году восемьдесят три стукнет. Пора бы уже и задуматься! Тоже сейчас себе отдельную могилку хочу. Такую же как у Антипия. Кстати, Охотник – поговорил бы ты Прохором. Он у нас хорошо по дереву и кости режет. Надгробие надпишет.

– Поговорю – кивнул я – Спасибо за мысль.

– И возьмет недорого! А если помру – ты уж и обо мне позаботься.

– На тот свет торопиться не стоит – с улыбкой сказал я – Так что там про блудливых нагих девушек?

– О! И точно – сбились с темы. Так вот…

Старики перебивали друг друга, смеялись, старались напустить побольше жути, опровергали одних и поддерживали других. Выдвинули несколько многократно обсосанных и принятым большинством теорий.

Наиболее логичная теория в их устах звучала следующим образом – в густом снегопаде проходил обычный человек с закрепленным на груди фонарем. Обычный охотник с соседнего Бункера, зашедший слишком далеко. А увидевший его свидетель из-за плохой видимости и обуявшего страха вообразил что-то иное. Вот и родилась страшилка о бродящих светящихся людей. Почему голый? Да придумали это все. На охотнике был скорей всего хорошо сшитый меховой комбинезон. Фонарь на груди для свободы рук.

Вроде теория логичная, но я с ней был в корне несогласен.

Прошедший мимо меня старик не был охотником. И «фонарь» у него был внутри грудной клетки. Да и комбинезона на нем не было. Он стопроцентно был голым.

Но опровергать я ничего не стал. Понимающе покивав, продолжил слушать чужие измышления.

Бабенка голая – то уже красивость, добавленная ради колорита байки. Тут и думать нечего.

Кое-кто склонялся к мысли, что может и бродят мужики с фонарями на груди и в комбинезонах, но это не бывшие сидельцы, а тюремщики. А может и сам Чертур сюда порой забредает – порезвиться в снегу и убить пару найденных стариков.

И с этой теорий я согласен не был.

Я убил Чертура. И разглядел его хорошо. Знаю, что Чертур был одет в странный скафандр напоминающий водолазный. И очень сомневаюсь, что тюремщикам есть вообще хоть какое-то дело до с трудом выживающих на промороженной земле сидельцев, забившихся в глубокие норы.

Больше часа я слушал, но не узнал ничего полезного. Попытался выяснить источник слуха – ведь был «нулевой пациент» что первым породил эту историю, озвучив ее в Бункере. Кто это? Но и тут ждала неудача. Все ссылались на какого-то Митяя Хромого, что еще до Антипия был охотником, да так и сгинул снаружи. Но Митяй любил выпить и обожал придумать какую-нибудь небылицу. Но так или иначе дело было годков двадцать назад. Вот Антипий куда серьезней был! Настоящий охотник! Да только скрытный больше. Людей сторонился. Время предпочитал проводить в подвешенной хижине, сидя за книгой – и чаще всего перечитывал одну и ту же в красной обложке. Может мемуары какие?

Да… беседа ушла от темы. Но итог и так ясен.

Полная неудача.

А чего я ожидал от Холла? Да и с Центром дело будет обстоять точно так же.

Серьезную информацию я смогу получить только в Замке. Да и то не наверняка. Просто шанс, что обитающие в самой закрытой части Бункера жители обладают куда большим массивом информации о местных происшествиях и событиях. Но не факт. Совсем не факт.

Поблагодарив собеседников, встал и отправился в хижину. Разболелась нога, надо дать ей отдохнуть. Увидев одного из монахов, степенно шагающего от только что опущенного рычага, остановил его, вручил пару талонов. И попросил отслужить поминальную службу по почившему охотнику Антипию. Хорошую. С чувством.

Взбираясь по лестнице, замер на половине пути.

Антипий постоянно сидел за книгой с красной обложкой?

Так ведь сказал Матвей.

Но в хижине почившего охотника я не видел книги с красной обложки. Ни одной. В этом я полностью уверен.

И едва я это осознал, мои планы насчет отдыха были отменены. Даже боль утихла. Поднявшись, я преодолел висячий мостик, поднялся снаряжение и одежду. Развешивая все по своим местам, с крайней задумчивостью оглядывал крохотную комнату.

Книга в красной обложке…