По дикому Курдистану

Он огляделся и сказал:

– Ты хороший стрелок?

– Да!

– Тогда выстрели в чернильный орешек!

– Я тебе собью пять чернильных орешков, при этом заряжу оружие лишь один раз.

– Это невозможно!

– Я не обманываю тебя. Мне заряжать?

– Заряжай!

– Тогда дай мне сумку, которая висела на моем поясе, а теперь – на твоем.

Ружье было заряжено, но я хотел получить все свои патроны.

– Что это за маленькие штучки в этой сумке? – спросил он.

– Это я тебе сейчас разъясню. У кого есть такая штучка, тому, чтобы стрелять, не нужен ни порох, ни пули.

– Я вижу, что ты действительно не курд, ведь у тебя такие вещи, которых никогда в этой стране не водилось. Ты на самом деле христианин?

– Добрый христианин.

– Прочитай «Отче наш».

– Я не очень хорошо говорю по-курдски, поэтому ты меня должен простить, если я немного ошибусь.

Я постарался достойно выйти из весьма щекотливого положения. Несколько раз он поправлял меня, потому что я не знал слов «искушение» и «вечность», но потом удовлетворенно сказал:

– Ты на самом деле не мусульманин, потому что мусульманин никогда бы не прочитал христианской молитвы. Думаю, что ты не воспользуешься ружьем и не обманешь моего доверия, поэтому я отдам тебе сумку.

Спутники предводителя, казалось, посчитали такое его поведение вполне безопасным. Они все принадлежали народу, у которого долгое время властью угнетателей было отнято оружие, и поэтому они плохо понимали его ценность в руках решительного человека. И, конечно же, все с любопытством ожидали доказательства мощи моего оружия.

Я вынул один из патронов и притворился, будто заряжаю. Затем поднял ружье, указав им ветку, в которую собирался стрелять; пять раз нажал на курок – и орешки исчезли с ветки. Удивление этих людей было безгранично.

– Сколько раз ты можешь выстрелить из этого ружья? – поинтересовался у меня предводитель.

– Столько, сколько я захочу.

– А этими маленькими ружьями?

– Тоже много раз. Тебе объяснить?

– Давай!

– Дай-ка мне их!

Я положил штуцер рядом с собою и взял два револьвера, которые он мне покорно вернул. Линдсей наблюдал за каждым моим движением с большим напряжением.

– Я сказал вам, что я христианин с Запада. Я никогда не убиваю человека без причины, но когда на меня нападают, то меня нельзя победить, потому что у меня есть чудесное оружие, против которого нет никакого спасения. Вас больше тридцати храбрых воинов; но если бы мы не были привязаны к этому дереву и хотели бы вас убить, то мы бы справились с этим благодаря этим трем ружьям буквально за три минуты. Ты в это не веришь?

– У нас тоже есть оружие, – отвечал предводитель, заметно насторожившись.

– Вы бы не смогли употребить его в дело, ибо первый, кто потянулся бы за своим ружьем, пикой или ножом, был бы и первым убитым. Если бы вы не сопротивлялись, мы бы вам ничего не сделали, а только мирно поговорили.

– Вы не сможете этого сделать, потому что привязаны к дереву.

– Ты прав, но если бы мы захотели, мы бы быстро освободились, – объяснил я спокойным тоном. – Этой веревкой мы привязаны к дереву, я бы дал моему спутнику оба этих маленьких ружья, как я сейчас это делаю; затем взял бы твой нож и одним-единственным ударом разрубил бы веревку – и вот мы свободны. Вот видишь?

Свои слова я подтверждал соответствующими действиями. Вот я уже стоял, выпрямившись, около дерева со штуцером, Линдсей – рядом со мной с револьверами. Он кивнул мне, расплываясь в широкой улыбке, напряженно наблюдая за всем, что я делал, поскольку он не понимал моих слов.

– Ты умный человек, – сказал предводитель, – но эту веревку тебе не нужно было перерезать. Садись снова и все-таки объясни нам принцип действия двух маленьких ружей.

– Я тебе сказал уже два раза, что тут надо не объяснять, а показывать. Если же вы не выполните мои требования, то уж я вам покажу…

Только теперь, видимо, ему стало ясно, что я не шучу. Он встал, остальные поднялись тоже и потянулись за оружием.

– Чего ты требуешь? – спросил он угрожающе.

– Выслушай меня спокойно! Мы не обычные воины, мы эмиры, которых требуется встречать с почтением, даже если они попадают в плен. Вы же нас обокрали, связали, словно мы воры и разбойники. Мы требуем, чтобы вы нам возвратили все, что у нас отобрали.

– Мы не сделаем этого!

– Тогда я исполню твое желание и покажу тебе, как обращаться с этим оружием. Обрати внимание: первый, кто поднимет на нас оружие, будет и первым, кто умрет! Лучше, если мы поговорим друг с другом мирно.

– Вы тоже умрете!

– Но большинство из вас погибнет раньше нас!

– Мы свяжем вас, потому что должны привести вас к нашему мелеку [45] .

– Если вы попытаетесь нас связать, то не сможете привести к мелеку, ибо мы будем обороняться. Но если вы все нам отдадите, то мы последуем за вами добровольно; только так мы сможем появиться перед вашим мелеком в качестве эмиров.

Эти добрые люди были далеко не кровожадны и очень боялись нашего оружия. Они посмотрели друг на друга, посовещались шепотом, и наконец предводитель спросил:

45

Мелек – правитель, царь, владелец (араб.).

– Что ты требуешь обратно?

– Одежду.

– Ты ее получишь.

– Деньги и все, что лежало в наших карманах.

– Это останется у нас, мы отдадим все это нашему мелеку.

– И еще оружие.

– И оружие останется у нас, чтобы вы не употребили его против нас.

– И затем мы требуем наших лошадей.

– Ты требуешь невозможного!

– Ну хорошо, пеняйте на себя, если мы попытаемся сами вернуть то, что нам принадлежит. Ты предводитель и захватил себе наше имущество. Я убью тебя, чтобы вернуть его.

Я поднял ружье. Линдсей тоже приподнял оба своих ствола.

– Стой! Не стреляй! – повелительно сказал мне предводитель. – Ты на самом деле последуешь за нами, если мы тебе все отдадим?

– Да.

– Поклянись нам в этом!

– Я говорю это. Это как клятва!

– И ты не воспользуешься своим оружием?

– Нет! Разве что в случае самозащиты.

– Тогда ты получишь сейчас все.

Он снова тихо переговорил со своими. Казалось, он им объяснял, что наше имущество наверняка останется у них. Наконец около нас положили все, до мельчайшего предмета. Мы натянули одежду, и Линдсей попросил меня сообщить ему результаты моих переговоров. После моего рассказа на его лице появились морщины – он задумался.

– Что вы наделали, сэр? Наша свобода уже была в наших руках!

– Вы думаете? Все равно пришлось бы вступить в бой!

– И мы бы убили всех!

– Пятерых или десятерых, затем нас все равно скрутили бы. Радуйтесь тому, что нам вернули наши вещи; будущее покажет, что к чему!

– Куда они отведут нас?

– Это мы скоро узнаем. Между прочим, я могу уверить вас в том, что наши друзья не оставят нас. Халеф наверняка поднимет на ноги всех, чтобы вызволить нас.

– Знаю – классный парень!