По дороге к нашей любви

Для постороннего, Коул мог сойти за восемнадцатилетнего. Он подрос еще за последние девять месяцев и достиг ста восьмидесяти сантиметров в росте в пятнадцать лет. Его широкие плечи оформились благодаря тренировкам с Кэмом и Нейтом по дзюдо, а его нынешнее окружение дало ему ту зрелость, которую большинство детей его возраста не имеют. Тем не менее, для меня, как и для Джо, (мы говорили с ней об этом) он оставался маленьким, обожаемым нами ребенком. Иногда это сводило его с ума, так как большинство людей относились к нему, как к молодому взрослому, коим он старался быть.

– Читала какие-нибудь новые книги, которые могут мне понравиться?
– полюбопытствовал объект моих размышлений, когда я отхлебнула вина.

– Да, кстати. Энгус рекомендовал научно-фантастический роман об антиутопическом подземном обществе. Будешь в восторге.

– Круто. А можно ее закачать на электронную книгу?

– Да. Я пришлю ссылку.

– Здорово. Кстати, я закончил «Войну миров».

Я подняла бровь.

– Разобрался? И как тебе?

Он пожал плечами.

– Кажется она была достаточно реальной для того времени, когда была написана. Весьма мрачно. Мне понравилось.

Поймав мой взгляд через стол, Кэм улыбнулся оценке книги Коула.

– Продолжайте в том же мрачном духе.

Я приложила два пальца ко лбу и отдала ему честь:

– Есть!

Коул закатил на нас глаза.

– Это не связано со штучками эмо. Книги с несчастным или мрачным концом просто... заставляют тебя... Не знаю. Прочувствовать нечто большее или вроде того…

 Он, кажется, неловко признался, что у него есть чувства (ужас какой!), и я почувствовала потребность успокоить его.

– Понимаю. Грустные и горько-сладкие концовки оставляют послевкусие и остаются с нами надолго после прочтения истории.

– Эли бы с вами поспорила, - пробормотала Джо, обмениваясь с папой дерзкой ухмылкой.

– Нет смысла, - возразила я.
– Все равно я останусь при своем мнении. Несмотря на то, что мне нравятся хорошие романы со счастливым концом, должна признать, что грустные концовки оказывают на меня куда больше влияния.

Я ощутила взгляд отца на себе, повернулась и увидела, что он нахмурился.

– Убери это со своего лица, - посмотрела я сердито, указывая на бороздку между бровями.
– Со мной все прекрасно.

– Ты предпочитаешь несчастные концовки счастливым, - посетовал он.

– В литературе. Не в жизни. Ли-те-ра-ту-ре.

Папа наклонился через стол ко мне:

– Ты должна поделиться со мной, если что-то не так.

– О, Боже!
– Я метнула умоляющий взгляд в сторону Джо.

– С ней абсолютно все в порядке, - встряла Джо, спасая меня.
– Она успешна, она великолепна, у нее есть своя квартира, много друзей и властный папа, который ее любит. Теперь, оставьте ее в покое.

Папа сердито насупился на поддразнивания Джо. Но спустя несколько секунд, переварив ее слова, он расслабил свои плечи и повернулся ко мне.

– Я беспокоюсь, что ты одна живешь в квартире, вот и все.

– Я редко бываю одна. Нейт устроил у меня свой офис.

По какой-то причине эта новость заставила папа нахмуриться. Это произошло сразу после того, как Джо начала задыхаться от смеха. Я быстро посмотрела на нее, и она зашлась еще сильнее.

Честно говоря, я уже не знала как ей объяснить, что между мной и Нейтом чисто платонические чувства. Встретившись впервые, мы сразу поладили. Иногда вы встречаете людей, с которыми вам комфортно, и Нейт - один из тех людей. Друг с другом мы чувствовали себя самими собой, и нас связывали две вещи. Первая - чувство юмора. Мы оба были слегка дураками. Вторая - наш внутренний ботан. Мы оба смирились с нашим внутренним ботанством.

Нейт работал внештатным фотокорреспондентом, но имел хороший второй доход, составляя рецензии на фильмы и видеоигры для международного журнала о кино и развлечениях. Большинство людей будут смотреть на него и думать, не кинозвезда ли он, а в действительности он был ближе к моему виду - ботан. Он начал вести блог, когда ему было девятнадцать, публикуя обзоры на фильмы, книги и видеоигры. За несколько лет блог настолько разросся, что к двадцати пяти годам у него было тысячи читателей. Все это плюс умные, веселые, полные индивидуальности отзывы попались на глаза журналу, и они предложили ему работу. К счастью для меня, он приносил фильмы для просмотра в мою квартиру, и мы довольно весело проводили время. Я тоже ловила свой «звездный час». Некоторые из моих комментариев даже попали в его рецензии.

– Итак, Оливия, случались на этой неделе забавные случаи в библиотеке?
– спросил Кэм, также, ради меня, меняя тему.

Я с благодарностью улыбнулась.

– Мне пришлось вышвырнуть из комнаты для занятий парочку влюбленных.

– Господи, они на самом деле…

Но я не услышала остального, сказанного Кэмом, потому что дверь «У Алессандро» открылась, и мир вокруг меня исчез. Вошел он.

Бенджамин Ливингстон.

Я перестала дышать, когда он подошел к стойке администратора с пожилой супружеской парой. Может, его родители? Я не знала. Честно говоря, было неважно. Все, что меня заботило - он здесь и может меня увидеть. Если он увидел меня, то, возможно, узнал и попытается поговорить со мной. А может статься и наоборот - увидеть и не узнать. Даже не знаю, что хуже.

Все, что я понимала - не хочу, чтобы моя семья и друзья, стали свидетелями того, как Оливия Холлоуэй позорно плавится в присутствии красивого мужчины.

– Лив, с тобой точно все в порядке?
– спросила Джо, перетягивая мой взгляд от Бенджамина. Ее прекрасные зеленые глаза были полны беспокойства.
– Ты выглядишь... застывшей.

– Прошу прощения, Кэм.

Я быстро извинилась за то что «выключилась» на нем и снова мой взгляд упал на Бенджамина.

Черт! Администратор ведет его мимо нашего стола.

– Я должна…

Я сознательно поставила локоть на стол, сбивая десертную ложку на пол.

– Ой. Извините.

Я оттолкнула свой стул назад и тяжело опустилась на пол, ныряя головой под скатерть. Сердце колотилось в груди, а я оставалась там, наблюдая, как знакомая обувь шагает мимо стола. Его не было видно. Точнее, меня.

Скатерть поднялась, и передо мной появилось нахмуренное лицо отца.

– Ты курила травку?

Я плотно сжала губы, чтобы сдержать вырывающийся смех. Покачав головой, я протянула дрожащую руку к десертной ложке. Мне нужна замена прибора, так как я ни за что не откажусь от десерта. За тирамису в «У Алессандро» не жалко умереть. Конечно, я могла умереть от смущения прежде, чем получу шанс отдать свою жизнь в качестве платы за десерт.

– Просто поднимаю упавший столовый прибор.

– Ты ведешь себя страннее, чем обычно.

Я фыркнула, и это движение заставило меня поднять голову, ударяясь об стол.

– Мы можем не говорить об этом здесь?

 Его голова исчезла, и я быстро выскочила вслед за ним, вытягивая шею в поисках Бенджамина. Его не было видно, и я вылезла обратно на свое место, плюхнувшись на стул с облегчением, поняв, что администратор увела их в другой зал.

Я уселась, вполне счастливая теперь, когда он ушел, и, улыбаясь, протянула ложку ближайшей официантке.