По неизведанным землям Эфиопии
Шрифт:
Небольшой караван продолжал путь по земле галласов, исключительно плодородной и изобильной. По краям дороги поднимались тиссовые деревья огромной высоты. Самые старые были покрыты белым мхом, который живописно свешивался с веток. Местные жители называют этот мох «заф шебат» — седина дерева. Все деревья перевиты густой сетью тонких лиан. Громадные смоковницы, под сенью которых можно расположить целый батальон, отмечали места поселений.
Равнины распаханы под поля. Во вспаханную землю брошено зерно — больших забот посевы не требуют плодородная земля дает от двух до четырех урожаев в год.
На лугах, покрытых сочной травой, паслись горбатые коровы и быки, козы, овцы.
Иногда попадались большие мимозы, в зарослях
Почти около каждой хижины высился холмик, сделанный из камней, хвороста, стеблей тростника, зерен кофе, ячменя. Это галлаские могилы. По высоте и убранству каждого курганчика можно определить благосостояние умершего. Над одной из могил водружен на палке стеклянный графинчик — видно, покойник был очень важным человеком.
Однажды Булатович заметил, что возле одной из хижин собралось довольно много людей. Они сидели вокруг могилы, многие из них плакали, а один молодой галлас очень громко перечислял все доблести покойного. Если амхарец никогда не упустит случая рассказать о своих подвигах, то у галласов это считается неприличным, и лишь после смерти галласа его брат или друг обязан подробно рассказать о геройстве и отваге покойного.
Путешественник не раз видел галласов-кузнецов, которые орудовали около наковальни, установленной прямо на улице. Рядом лежали железные ножи и копья. Галласы, как и амхарцы, воинственны и очень любят оружие.
Иногда рядом с хижиной оказывалась глубокая яма — это рабочее место ткача. Он сидит в этой яме и, нажимая ногами на педаль, поочередно поднимает и опускает ряды ниток. Ловким движением он пропускает насквозь челнок, а после этого горизонтальным бруском прибивает только что пропущенную нитку к уже сотканным. Получается довольно грубая ткань, которая идет на шаммы для простого люда.
Попадались хижины гончаров — вокруг них стояли большие кувшины без ручек, глиняные сковороды для выпечки хлеба, горшки, в которых варят пищу.
Среди галласов есть и искусные ремесленники кожевники, выделывающие отличный сафьян, шорники, которые славятся своими затейливыми конскими уборами, плетельщики соломенных шляп и зонтиков, оружейники, золотых дел мастера.
На земле галласов путникам уже не попадались круглые церкви с наивными, а подчас и забавными фресками. Знатные галласы и купцы — мусульмане, а основная масса — язычники. На одном из привалов Булатович попробовал расспросить галласа о его боге. Бусы и браслеты, подаренные галласу, сделали его словоохотливым. Но представления галласа о боге были самые неопределенные. Он без конца поднимал глаза к небу, а из его объяснений можно было понять, что бог — «уак» — находится там, на небе, что он велик и всемогущ. Вот, пожалуй, и все сведения, которые Булатович смог получить у галласа. Каков этот бог — узнать не удалось.
Галласы любят природу, и им кажется, что она тоже одарена душой. Реки, горы, большие деревья по представлениям галласов — живые существа, и они им поклоняются. Молятся галласы и разным духам. Например, духу зла и несчастья Борентиче, обладающему очень большой силой. В мае, перед сезоном дождей, от которых зависит благосостояние галласа, этому злому демону приносят обильные жертвы. Галлас режет барана, в доме варят пиво и пекут
лепешки. На пир собираются вое соседи. Они пьют и едят, бросая на землю часть еды и отливая немного пива, и приговаривают: «Вот тебе, Борентича, пройди мимо нас, не тронь нас». Ни один галлас не отправится на войну или охоту без того, чтобы не помолиться Борентиче.Кроме того, галласы поклоняются богородице, Георгию Победоносцу и архангелу Михаилу, а объясняют это так раз им поклоняются амхарцы, значит, это тоже великие существа. Но это почитание весьма своеобразно. Около каждого дома растет маслина, которую называют Мариам, а под ней — пригоршня ячменя, пшеницы, пучки травы — нехитрые жертвы галласов.
Однажды посреди дороги Булатович увидел глиняную фигурку. Она изображала четвероногое животное с лошадиной головой и лежала на куче камней, прикрытой пучком хлопка. Путешественник попросил слуг поднять фигурку, но те в нерешительности остановились.
— Господин, этого не надо делать, это заколдованная вещь, она принесет несчастье всякому, кто ее поднимет, — бормотал один из слуг.
Булатович сам поднял фигурку — она была довольно грубо и неумело слеплена, и только лошадиная голова сохраняла некое подобие натуре. Слуги вздохнули с облегчением — теперь несчастье уж наверняка пройдет мимо них — и принялись наперебой объяснять, что фигурка изображает дьявола какой-то галлас бросил его на пути своего врага, чтобы навлечь на него всяческие несчастья.
Сказки галласов просты и бесхитростны, они прославляют щедрость и доброту. Однажды старый галлас, тронутый подарком белого человека, рассказал ему такую притчу.
Мышь пришла к слону просить за себя его дочь. Слон сказал: «Как! Ты ведь такой маленький!» «Ничего, — говорит мышь, — отдай мне дочь!» Слон отдал. А через некоторое время пришли охотники за слонами. Мышь, проведав об этом, прибежала ночью в лагерь охотников и перегрызла все подпруги и конский убор. Слоны были спасены.
Незатейливая вроде сказочка, а в ней все — и доброта, и хитрость, и наивность народа. Но всегда, в любом разговоре с галласами, Булатович чувствовал, что следы недавней трагедии, пережитой этим народом, еще не изгладились из памяти.
…В 1876 году войска раса Гобаны переправились через Аваш и двинулись по земле галласов, сжигая на своем пути хижины, посевы.
Независимости галласов пришел конец. А ведь любовь к свободе, к полной самостоятельности испокон веков была главной чертой народного характера. В своей хижине, на своем клочке земли галлас не признавал никого его дом был его крепостью. Государства у галласов не существовало было множество самостоятельных племен с фиктивной властью царьков. Этих царьков, а также стариков племени галласы чтили и уважали, но не более свобода была все-таки превыше всего! Глава племени не собирал со своих подданных ни налогов, ни податей. Он жил, как и все, военной добычей и доходами от своих земель и скота. Он вел людей своего племени в бой, но не мог ни начать, ни кончить войны без согласия старейшин. Он возглавлял «лубе» — суд, но исход дела от него не зависел. Глава любого семейства через каждые сорок лет становился членом лубе на пять лет.
Главы родов собирались, чтобы вершить суд и управлять племенем. Среди старцев можно было иногда увидеть и мальчика — малолетство не мешало ему в положенных! год стать членом лубе, если мальчик был главой рода. Истец и ответчик, затеяв тяжбу, обращались к одному из членов лубе и поверяли ему свое дело. На собрании лубе доверенные объясняли суть дела, препирались, спорили, а потом выносили приговор. Самым тяжким наказанием считалось изгнание из страны.
Этот мирный, патриархальный быт был разрушен под напором войск Менелика. Галласы, храбрые и даже страшные в бою — убить врага считается у них высшей доблестью, — сопротивлялись отчаянно. Но что они могли поделать с копьямн и ножами против винтовок амхарцев.