По обе стороны реки

— Э, брат, эти скупщики — они тоже не дураки! Они ведь что предлагают: если акции за деньги — цена одна, пониже, а если в обмен на машину, то выходит почти в полтора раза дороже! Да и народ тоже ведь думает… Деньги что — сегодня есть, а завтра уже все и проел! Или того хуже — вовсе в бумагу превратятся! А если машину взял, так ее у тебя уже никто не отнимет и не обесценит. К тому же, я так думаю, у них с автозаводом или с какой-нибудь торговой фирмой договоренность есть. Те им цену скинули, чтобы поскорее машины продать, а эти здесь продают по магазинным ценам. Еще и дополнительный навар получается!

— Гляди… А то завтра придешь на работу, а здесь — новый хозяин! И попрет он тебя, как говорится, без выходного пособия! — без улыбки заметил Алексей.

Семеныч только расстроено махнул рукой:

— Да я и сам уже думал об этом! Хотел на них прокурора натравить, так он говорит: «А что я сделаю?» На деньги у них все бумаги есть, из московского банка. Есть и командировочные удостоверения, и даже какая-то коммерческая компания там указана — ООО «Приват-Капитал», кажется… Так это что — они уже и акции САЗа скупают полным ходом!

— Не может быть! — ахнул Захаров. — Это же алюминий, стратегическое сырье! Да у нас таких предприятий на всю страну с десяток, не больше!

— Может, брат, может! Сейчас все возможно! Если в газетах, вон, пишут, что наши вояки стратегическим оружием торгуют, то что говорить про какое-то там сырье! Да ладно, плетью обуха не перешибешь… Как там сосед твой — не беспокоит? — решил сменить тему Горбенко.

— А я его, считай, и не видел! Спать ложился — его еще не было, а сейчас уходил — он еще спал.

Семеныч ухмыльнулся:

— Так это я его вчера угостил… Ну, ты знаешь, как я угощаю!

— Да, уж, не приведи господи тебе в лапы попасть! — пошутил Захаров. — А кто он? Тоже из этих, из скупщиков? С чем пожаловал?

— Я, честно говоря, и сам толком не знаю, кто он и откуда! Познакомились в Комсомольске, на вокзале, поезд вместе ждали. Потом до Хабаровска вместе ехали, в одном купе. Разговорились… Он охотничьим оружием торгует. Нет, ты не подумай — у него все законно! И договоры есть с Тулой, с Ижевском — кто там у нас еще охотничьи ружья выпускает? Но связи и возможности у него — будь здоров! Все, что хочешь, может достать! А ты же знаешь мою слабость к охоте. Вот я и поинтересовался у него, нельзя ли «сайгу» купить. Ее же в свободной продаже не найти даже в Москве! А я у Пети Мельниченко такую прошлым летом на охоте видел. Ты же Петю-то знаешь?

— Это который из Черемушек, со станции?

— Нет, на станции там другой начальник, а он — управляющий электросетями… Так вот у Пети я тем летом как раз и видел такую «сайгу». Ну, и тоже загорелся — хочу! А тут прямо как по заказу и этот парень подвернулся! «Без проблем!» — говорит, — «Готовь деньги — через неделю привезу.»

— Ну и что, привез? — поинтересовался Захаров.

— А что же мы, по-твоему, обмывали?! Просидели у меня в сауне до трех ночи! Но, скажу я тебе, это не ружье, а сказка! Штучное изготовление, приклад резной, инкрустированный… Так он мне еще и оптику к нему привез, причем не нашу — немецкую!

Подумав немного, Семеныч неожиданно предложил:

— Слушай, а давай сегодня вечером у меня соберемся! Пригласим этого хлопца, — его, кстати, тоже Лешкой зовут, — посидим, побеседуем… Может, и у тебя с ним какие-то дела сложатся! Парень-то неплохой, а главное — честный. А это сейчас, сам знаешь, бо-о-льшая редкость!..

Вернувшись вечером после работы в гостиницу, своего соседа Захаров там не застал, и в гости отправился один, оставив на тумбочке записку, в которой сообщил о предложении Семеныча присоединиться к ним. К тому времени, когда его тезка появился у Семеныча, они успели только по разу зайти в парилку да выпить по бутылке пива.

— Ну, и как же мне теперь к вам обращаться? — пошутил Семеныч.

— Давай, ты будешь Леха Первый, как царь-батюшка! — указал он на торговца оружием, — а ты, Алексеич, соответственно, Леха Второй!

— Зови меня лучше Лис, — негромко предложил «оружейник»…

1981 г., июль

…— Сержант! — неожиданно прервал его Захаров, — Откуда у тебя это?

Вместо пояса брюки сержанта были стянуты ярко-оранжевым австрийским репшнуром (вспомогательная веревка), пряжкой в котором служила заметно потертая титановая «восьмерка» (приспособление для спуска по веревке, по форме напоминающее цифру 8).

— Так, это… Змей подарил… то-есть, извините, товарищ майор!

— Отставить разговорчики! — строго, но беззлобно рыкнул на него майор. — Тащи лучше сюда поросенка! А вы кончайте болтовню! Режьте хлеб, доставайте зелень…

— И стаканЫ! — добавил неугомонный Рустам.

— Щас! — отрезал майор, — Стаканы им еще подавай! Кружками обойдетесь! Выполняйте, время пошло! А я пока за водкой схожу…

Он поднялся и своей характерной мягкой и быстрой беззвучной походкой направился в сторону лагеря.

— Интересный мужик! — заметил Рустам, обращаясь к Алексею, — Заметил, как он ходит? Тихо, как кот… Такой подойдет сзади — и раз!

— Брось ерунду нести — «и раз»! Нужен ты ему! — передразнил его Захаров, — Лучше скажи, ты ничего в этой «восьмерке» не заметил?

— Вроде нет… «восьмерка» как «восьмерка»! А что?…

1996 г., февраль

… — Слышь, Алексеич, может привезти тебе какую-нибудь бердану? Сидишь тут один среди леса… Вон, и волки уже наследили!

Захаров с сумкой через плечо беседовал с Иваном Алексеевичем на пороге его дома.

— Ты, никак, уже домой собрался! — обратил внимание на его сумку старик, — Чего ж так? Побыл-то три денька всего… Али дома дела какие срочные?

— Брось, какие там дела! Заскочу на денек в Питер, родителей навещу, Ну, в Москве еще кое-чего для работы прикупить нужно, а после сразу домой. Дочка, наверное, уже забывать стала, как папка выглядит!

Вспомнив о жене и дочери, Захаров улыбнулся.

— Дочка-то большая? — полюбопытствовал Алексеич.

— Скоро пять! — с гордостью ответил Захаров.

— Какая же это большая! — удивился Алексеич, — Самому-то, уж, поди, за сорок?

— Так я женился поздно! Чего, думаю, спешить? Вначале на семейные дела времени не было, после — подходящей невесты не найти… Зато теперь жена у меня молодая, красивая! Привез бы показать, да, боюсь, отобьешь!

— Ой, не смеши старика! Куда мне здесь молодуха? Мне б какую-нибудь бабульку лет шестидесяти! Да чтобы своя была, деревенская! Чтобы и в огороде управлялась, и дома порядок был. А то одному уже тяжко стало… Да и скучно! Вот ты сейчас уедешь, и у меня кроме курей да кота ни одной живой души рядом и не будет. С ними только и обчаюсь! Как этот… «робинзон крузе»!