По обе стороны Земли

Да… Видать, нелегко приходилось магам в коммунистическом да социалистическом Китае. Но…

– Это же давно было. В смысле, культурная революция давно была.

– А привычка осталась, - назидательно ответило начальство.
– Тем более, публичные казни в Поднебесной еще никто не отменял.

Я не нашлась, что возразить. И осведомилась:

– А что это за учебное заведение?

– Точно не помню, - оборачиваясь в поисках разъяснительных надписей, ответил провожатый.
– Университет. Сямыньский, кажется. Идем?

Я беспрекословно пошла следом. Не пройдя и двух сотен метров, мы остановились перед зданием из красного кирпича. От крыши здания к земле вели железные растяжки.

"Странная архитектура у китайцев", - на автомате отметила я для себя.

– У них тайфуны часто случаются, и наводнения нередки, - ответил на невысказанный вопрос спутник-телепат.

Мы поднялись на третий этаж, прошли мимо каких-то кабинетов, и остановились перед дверью с испещренной иероглифами табличкой.

– Нам сюда, - прислушиваясь к своим ощущениям, сказал Борис Иванович.
– Он сейчас у себя.

Не успели мы постучаться, как на пороге кабинета возник мой будущий учитель ушу. Немаленький такой китаец, даже по европейским меркам. Скользнул по мне ничего не выражающим взглядом, и радостно уставился на моего спутника.

– Болис? Осень лад тебя видеть! И твою спутницу, - произнес он по-русски.
– Плоходите в кабинет, нет в ногах плавды, как говолите вы, лусские.

За чаем мы обговорили все подробности. Точнее, говорило начальство, мне была уготовлена участь помалкивать, да пить ароматный напиток маленькими чашечками. Что я и делала, слушая мяукающего по-китайски Бориса Ивановича.

Кабинет у местного "специалиста по стихиям" был зауряден. Кроме деревянного дивана и чайного столика в нем размещался письменный стол, компьютер, принтер и шкаф. Периодически дверь отворялась, и входила молодая китаянка в спортивном костюме. Иногда с бумажками, иногда без. Китаец, практически не меняясь в лице, мяукал указания. Его подчиненная кивала, и удалялась легкой спортивной походкой.

Вскоре большие дяди решили мою скорбную участь. Теперь вместо обеденного перерыва я должна была тренироваться у мастера Лина - так звали моего нового наставника. Так было удобнее всего, учитывая разницу во времени - когда в Москве куранты отстукивали час дня, в Сямыне было уже пять вечера. А тренировки у мастера Лина начинались как раз в пять. В другое время он был занят - вероятно, погоду усмирял.

Озвучив принятое решение, начальство засобиралось обратно. Я было поднялась за ним следом, но он покачал головой: остаешься, мол. И вручил мне прибор телепортации, или ПТ, со словами:

– Я бы мог тебе, конечно, постоянный портал навесить… Но это, во-первых, энергоемко. А, во-вторых, опасно - вдруг кто из здешних в него попадет? Правда, это не смертельно. Если, конечно, он не побежит в сосняк и не напорется на Маню.

– Да ладно, я и с ПТ могу путешествовать, - смилостивилась я над китайцами.
– Только вот, как он работает, не объясните?

– Да, конечно, - ответил Борис Иванович, бросил пару мяуканий в сторону учителя Лина - мол, объясню сейчас подопечной азбучные истины, и отдам ее тебе на растерзание.

ПТ представлял собой наручные часы, но вместо часов и минут у него были широты и долготы. Чтобы попасть куда требовалось, достаточно было ввести соответствующие координаты с точностью до тысячной доли градуса - и вот ты на месте. Кроме того, корпус прибора был снабжен какими-то выступами.

– Это кнопки быстрого доступа, - пояснил он мне.

– При нажатии вот этой ты окажешься в Китае. При нажатии той, что правее - в Заповеднике. И, - сделал он усилие, - все остальные уже не функционируют. Подзаряжать прибор не надо, в нем энергии на сотню лет хватит.

И, одарив меня взглядом синих глаз, начальство удалилось. В портал.

А я осталась. Одна, посреди Поднебесной, без денег и документов, с не опробованным еще прибором в качестве надежды на возвращение. Не могу сказать, что у меня опустились руки, но ошарашена я была изрядно. И как прикажете тренироваться в таком состоянии духа?

Чтобы настроить себя на позитивный (и сказочный) лад, я немедленно окрестила ПТ "скакуном" в честь любимого мною Роберта Асприна. Настроение улучшилось.

Китаец все это время молча наблюдал за мной.

– Все холосо? Пошли на тлениловку.

Так я приступила к занятиям.

Лин-лаоши (учитель Лин, то есть) поставил меня в пару стоек, велел махнуть ногой-рукой, и остался вполне доволен результатом. Велев отрабатывать стойки по утрам (вот и будет чем заняться на утренних тренировках с коллегами), наставник принялся обучать меня внутренним стилям ушу. По китайской методике - не спеша, с чувством, толком, расстановкой. Вроде бы не очень напряжной была тренировка, а двадцать потов сходило. Каждое упражнение приходилось делать, вкладывая изрядное количество сил, координируя конечности, дыхание и течение "жизненной энергии чи".

Что такое эта самая "чи", я спрашивала. Даже не один раз. Но разве ее покажешь? Мастер пытался объяснить мне в своих терминах, но я не очень разбиралась в китайской картине мира. Потому он и ограничился тем, что сказал, что чи - это то самое, что дает мне возможность проснуться утром бодрой, и радостно приступить к работе.

А я-то была уверена, что мне магия друидов помогает…

И вот, при помощи этой самой "чи" пыталась я понять, почему одному хитрому удару соответствует "огонь", а другому, не менее изощренному - "вода".

Помню, после очередной тренировки я спросила у Бориса Ивановича:

– Как китайцы догадались, что одному движению соответствует огонь, а другому - дерево?

Тот, хитро улыбаясь, ответил, что именно это мне и предстоит выяснить самой.

– А теперь, извини, - добавил, - но сейчас мы будем постигать совсем иные материи.

Так вопрос остался без ответа, а на следующие день я вместо огня почувствовала гудящие ноги и ломоту в плечах от отработки сотни - другой однообразных мощных ударов со входом, то бишь, продвижением вперед. И на день, следующий за этим. И так целый месяц.

Порой учитель Лин устраивал демонстрацию "того, как надо" - показывал тот или другой "кулак", или удар. Его движения были то мощными и стремительными, как прыжок тигра, то плавными, подобно течению могучей реки. И вот что было поразительно - от учителя то жаром дышало, то речной свежестью веяло.

Я же, в попытках повторить за мастером его движения, только потела. Иногда очень сильно. В таком случае мастер Лин давал отдышаться - показывал применения техник. Становиться напротив него было даже не страшно. А как-то сразу понятно, что бесполезно - сметет, и не заметит.