По образу и подобию

Сам Винченце после этого даже пальцем не шевельнул. Добрые люди донесли Ричарду не только о счастливой находке, но даже снабдили его точной описью содержимого сундучка. Увеличив оное - по оценкам самого сьера Катарине - раз в пятнадцать-двадцать. На предложение несчастного виконта поделиться пополам, Ричард с рыком потребовал отдать все, найденное в его, Ричарда, земле!

На это виконт пойти, понятное дело, не мог. Так что, после заключения перемирия с Филиппом-Августом, которое было подписано четыре дня назад, Ричард двинет войска для осады замка непокорного вассала. Дело решенное! Король, разъяренный самоуправством бедолаги Эмара, непременно придет, чтобы взять замок на копье.

А перед штурмом воинственный монарх непременно, как это у него заведено, проведет рекогносцировку, самолично определяя слабые места и основные направления штурмовых групп. Вот в этот-то момент он и подставится под выстрел... Ведь инструмент, спрятанный под мешками с зерном, в Шалю-Шаброль уже завезли. И тайно передали доверенному человеку. И тот даже успел пристрелять невиданное оружие, показав весьма обнадеживающие результаты.

Винченце с храпом перевернулся на другой бок и продолжил размышлять. Превосходная операция, высоко оцененная самим..., почтенный купец, внутренне одернул себя: помяни черта к ночи, а он тут как тут! И вот, все может рухнуть самым отчаянным образом. Ведь если только проклятым "колдунам" известны свойства инструмента, и они смогут донести эти сведения до Ричарда... То король просто не приблизится к замку на необходимое расстояние. И тогда - трудно даже представить, до какой степени это может испортить все планы хозяев, плетущих свои планы на побережье далекой Адриатики. Но уж одно-то можно предсказать точно - исполнителям не поздоровится.

Этого мессер Сельвио не простит никому. Впрочем, мессер Сельвио далеко, а вот ..., Винченце от испуга даже прекратил на секунду храпеть и перекрестил рот, - вот он близко! И Он всегда найдет возможность заставить пожалеть того, кто имел глупость вызвать его неудовольствие.

Посыльный поднял сера Винченце ни свет ни заря. Причем, в прямом смысле этого слова. За окном чернела самая настоящая ночь, и лишь по расположению Луны почтенный купец понял, что до рассвета еще около двух часов.

Желание послать пришедшего подальше испарилось мгновенно, едва только ломбардец опознал физиономию и понял, кто его требует. Ну да, от таких приглашений не отказываются. Так что, с Морфеем пришлось распрощаться до лучших времен. Если они, конечно, наступят. Когда идешь на такие свидания, ни в чем нельзя быть полностью уверенным.

Конь Винченце стоял уже оседланный - видимо посыльный распорядился - так что выехали сразу. Знакомые места быстро закончились, и сейчас проводник вел его мимо каких-то складов, мимо новых, недавно отстроенных мастерских, мимо захламленных строительных площадок... Впрочем, Винченце этому ничуть не удивлялся. Еще ни разу он не встречался с этим человеком хотя бы два раза в одном и том же месте.

Уже почти выехав из города в направлении леса Рамбуйе, проводник свернул в сторону строения, напоминающего, скорее всего, постоялый двор. Вот только в конюшнях не хрустели соломой лошади, и двор не загромождали обычные для таких мест купеческие повозки. Да и слуг, которые в это время должны вовсю уже растапливать печи, таскать дрова и воду для котлов - слуг тоже не было видно.

Человек, имени которого почтенный купец давно привык не произносить даже мысленно, встретил его в каминном зале. Было видно, что ночь он провел на ногах. Но не по усталости на лице - ничего подобного не было и в помине - а, скорее, по какой-то особой слегка нервической сосредоточенности, появляющейся от долгого бодрствования. Да еще, наверное, по изрядно примятому костюму, явно украшающему хозяина уже не первые сутки.

– А-а-а, вот и сьер Винченце!
– Человек у камина раскинул руки, как будто бы хотел обнять купца, хотя этого, конечно же, не могло быть ни в коем случае. Только представив себе такую картину всего лишь на одно мгновение, добрый ломбардец покрылся холодным потом, а правая кисть сама собой потянулась свершить крестное знамение.

– Славно, славно, что вы решили ко мне заглянуть!
– Человек улыбнулся еще шире, но до объятий, слава Всевышнему, дело не дошло.
– Надо же, во всем Париже вы сегодня, пожалуй, единственный, кому я могу более или менее доверять. Представляете, милейший Винченце, мне до сих пор не удалось выяснить, от кого ушла информация о наших делах с Ричардом!

– Что, неужели никто не признался?
– не поверил своим ушам ломбардец. Уж он-то отлично знал, как убедительно мог спрашивать его собеседник.

– Хуже, мой дорогой друг, гораздо хуже! Признались все, кому я начал задавать вопросы.
– Легкая, немного печальная улыбка тронула губы говорящего.
– Сами понимаете, этот результат меня тоже никак не может устроить. А дела, тем временем, не ждут. И, кому попало, их не доверишь. Так что, вам вновь предстоит седлать коня. К счастью, он у вас уже оседлан.

Маска добродушного хозяина слетела с лица сидящего у камина человека, уступив место хищному оскалу.

– Вам предстоит путь на юг. Недалеко - до замка Иври. Остановитесь в ближайшей к замку деревне, постоялый двор "У голубятни". Передадите старине Жаку, хозяину, вот этот знак и можете рассчитывать на любое содействие с его стороны. Ваша задача: дождаться, когда кортеж графини Маго де Куртене вместе с нашими "колдунами" войдет в замок. Затем, на следующий день, проследите за его отбытием. Убедитесь, что кортеж удалился от замка на четыре-пять лье и продолжает двигаться своей дорогой. После этого вернетесь в замок передадите графу Роберу вот это письмо. Получите у графа эскорт, заберете "колдунов" из его темницы и под охраной доставите их сюда. Вопросы?

Вопросов не было. Да и какие могут быть вопросы, когда и так понятно, что несчастный сьер Винченце нашел очередное приключение на свою многострадальную задницу. Или оно само нашло его? Неважно. Лишь один вопрос интересовал сейчас купца: сумеет ли он и на этот раз вытащить свое седалище хотя бы в относительно неповрежденном состоянии. Впрочем, этот вопрос достопочтенный ломбардец по понятным причинам оставил при себе.

Верхняя Нормандия,

Шато-Гайар - Маньи-ан-Вексен - Мант-ля-Жоли.

20 - 21 января 1199 г.

Нет ничего отвратительнее, чем французская зима. Наши герои осознали это уже через четыре часа после отбытия из замка Шато-Гайар. Появившаяся за ночь ледяная корочка с горем пополам держалась до восхода солнца. Но, увы, очень быстро сдала свои позиции, как только не по зимнему жаркое светило взошло над горизонтом. И вот уже который час лишь чавканье дорожной глины под копытами лошадей сопровождало их совершенно неромантическое путешествие.

К обеду, состоявшему из холодного мяса, хлеба и вина, кони были уже по самое брюхо в грязи. Всадники от них не слишком-то отличались. Лишь леди Маго как-то умудрялась сохранять в этом месиве относительно благопристойный вид. Как это ей удавалось, вероятно, навсегда останется великим секретом особой женской магии, недоступной нам, мужчинам.

Леди Маго... н-да, леди Маго. То, что она станет в этом путешествии дорожной неприятностью номер два, сразу вслед за французской зимой, стало понятно еще до выезда из замка. И очень похоже, что молодая графиня последует за зимой с очень небольшим отрывом. Малолетняя гордячка и задавака - с ходу определил ее достопочтенный депутат и олигарх. Тогда как господин Гольдберг от определений уклонился, поскольку так увлекся беседой с отцом Бернаром, причетником церкви Святой Анны, пристроившимся к нашему каравану до Мант-ля-Жоли, что ему вообще было не до спесивых графинь.