По одной могиле за раз

– Ты разве не питалась? Но всё это время ты уходила, говоря, что собираешься…

– Ложь, ложь, ложь, — радостно проговорил Ян. — Я последний человек, который вправе судить за это, но она на самом деле думала, что может поддерживать себя, высасывая кровь из упакованного сырого мяса — и, хотя это смешно дюжиной различных способов, по меньшей мере это не практично.

Кости подавлял свои эмоции, а это знак того, что всё, что он чувствовал по отношению к ней прямо сейчас, не было тем, чем он хотел со мной поделиться. Если его эмоции были похожи на мои, то ему хотелось хорошенько встряхнуть её и прокричать: «Ты совсем из ума выжила, чёрт побери? Со всем, что происходит, ты вдруг решила стать единственным в мире вампиром вегетарианцем? Тебе никогда не приходило в голову, что произойдёт, если твой блестящий план НЕ СРАБОТАЕТ?»

Но ничего из этого я не сказала, отчасти потому, что было ясно, что Ян уже высказал ей своё неотредактированное мнение о её злополучном плане, а также потому, что выглядела она так, будто вот-вот заплачет. Я могла по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз я видела маму плачущей, и это был не тот опыт, который я хотела бы пережить снова, не беря в расчёт причину.

– Ладно, — сказала я, делая глубокий вдох, чтобы успокоить ту часть меня, которая всё ещё хотела применить потряси-и-покричи подход. — Сколько ты уже пытаешься жить на крови из упакованного мяса?

– С тех пор, как ушла из команды, — пробормотала она. — Тейт обычно давал мне пакетики с плазмой, но, как только я ушла, я поняла, что этого больше не будет, поэтому пыталась найти альтернативу.

Мои глаза округлились, когда я подсчитала время. Кости по-прежнему молчал, лицо его не выражало никаких эмоций, а аура была закрыта, словно сейф. Тайлер же даже близко не был настолько скован в своей реакции. Сучка, тебе повезло, что ты не пыталась съесть моего пса, зазвенело у меня в голове.

– Ладно. — Мой голос от неверия больше походил на писк. — Это не сработало, так что, гм, кого ты пыталась съесть?

Она ничего не сказала, закусив нижнюю губу зубами, которые в данный момент были безобидно ровными.

– Франсина испугалась шума и порезалась, сжав стакан с шалфеем слишком сильно, — заменил её Ян. — Твоя мама набросилась на неё и начала сосать кровь. Было бы очень возбуждающе, если бы не все эти крики.

– Ян, — предостерегающе протянул Кости.

Он усмехнулся.

– Ты прав. Я и так возбудился.

Я ударила его в грудь, даже не задумываясь. Нижняя губа мамы задрожала.

– Я не хотела. Я просто не могла остановиться.

– Конечно же, не могла. Ты — вампир.

Рассерженное заявление исходило не от меня, хотя я об этом думала, и не от двух других вампиров в комнате. Источником его был Тайлер, спустившийся по лестнице, несмотря на увеличивающийся дым, от которого он закашлялся.

– Ты же знаешь: клыки, яркие зелёные глаза и суперскорость? Это ты хоть уже заметила? — В качестве насмешки он добавил: — Так почему ты считаешь, что могла отказаться от части "пить человеческую кровь"?

– Я отказываюсь вгрызаться в чью-то плоть, подчинять и красть кровь… — Что-то мрачное мелькнуло в выражении её лица, прежде чем оно исказилось от боли. — Я не буду делать это снова. Никогда.

На последнем слове её тон стал твёрже, и я поняла, что она вспомнила свои первые дни в качестве вампира, когда ублюдок, который её обратил, приводил ей людей. Последние капли моего гнева исчезли, хотя большое количество разочарования ещё оставалось.

– Нет необходимости причинять кому-либо вред, когда ты кормишься, Джастина, — сказал Кости.

— Но, как ты уже поняла, ты не можешь отмахиваться от своей потребности в крови, а крови животных надолго не хватит.

– Может, мне просто нужно её побольше. В этих упаковках её не так много, — настаивала она.

В голове возник мысленный образ моей матери, крадущейся по ночам, чтобы выпить крови у коровы или козы. Что, если это и есть реальный источник легенды о Чупакабре [23] , и на самом деле существуют вампиры, отказывающиеся от человеческой крови, как и она? Сейчас меня уже ничто не удивит.

23

Чупакабра (исп. chupacabras, chupar — сосать и cabra — коза, дословно — «сосущий коз», «козий вампир») — мифическое существо, персонаж городской легенды. Согласно легенде чупакабра убивает животных (преимущественно коз) и высасывает у них кровь.

– Ты можешь насухо выпить всё стадо на скотобойне, но по-прежнему будешь жаждать первого же человека, на которого наткнёшься, — безжалостно ответил Ян. — Нам было бы проще, если бы мы не нуждались в человеческой крови, но она нам нужна, и ты не исключение.

– Даже если я не причиню им боль, я отказываюсь заставлять кого-либо отдавать мне свою кровь, отнимая у них свободу воли, — сказала мама. — Поэтому, если я не начну воровать из банка крови, я не вижу другого решения.

– Пей мою.

Я повернула голову в сторону Тайлера с почти таким же неверием, что выказала мама. Тайлер пожал плечами.

– Ни одно из её опасений ко мне не подходит, потому что я сам предлагаю, так что она не будет отнимать у меня свободу воли, и она по-любому не будет подчинять меня и во что-то там вгрызаться.

– Ты уверен? — Я бы не хотела, чтобы он чувствовал себя под давлением, потому что здесь он единственная личность с пульсом. Мы могли бы принять другие меры. Множество вампиров имели добровольных доноров. Несколько телефонных звонков, и у нас бы был донор, хотя этому человеку из-за Крамера и всей этой его тенденции «сначала убей, а потом поздоровайся» придётся сразу же уехать.

– Я бы предпочёл, чтобы она выпила немного прямо сейчас, пока кто-нибудь рядом, чтобы её проконтролировать, а не сидеть и ждать, когда она снова потеряет контроль. — Затем взгляд Тайлера, когда он посмотрел на маму, стал указующим. — А ты его потеряешь. Ты уже смотришь на меня так, словно я большой сочный бифштекс. Всё равно не могу тебя послать. Кэт просто изведётся от беспокойства за тебя и всех остальных дураков, оказавшихся к тебе достаточно близко.

Затем он повернулся к Кости, сложив руки на груди. Это предложение не бесплатное, но мы обговорим цену, когда мамочки здесь не будет, просто чтоб ты знал? Я не из дешёвых, подумал он в чётком и немногословном виде.

Я не испытывала никакого сомнения относительно платы. Это казалось гораздо лучшей сделкой, чем предложение Тайлера из чувства вины или по принуждению. Едва уловимая улыбка тронула губы Кости. Он кивнул, и Тайлер закатал рукав, оголяя руку.

– Я не говорила, что сделаю это, — начала спорить мама, но её взгляд уже был прикован к вене, пульсирующей под его кофейной кожей.

Ян фыркнул.

– Никогда не слышал менее убедительного протеста.

– Ты сделаешь это, и сделаешь это сейчас, — сурово сказала я. — Тайлер прав. Ты представляешь опасность для него и всех других людей, пока не начнёшь контролировать свой голод, а я знаю, что ты не хочешь, чтобы кто-нибудь случайно пострадал.