По осколкам чувств
Шрифт:
– А может не надо? Что-то как-то не верится мне в такие радужные перспективы…, – пока она бурчит, переплетаю наши пальцы.
Её ладошка такая маленькая и хрупкая. Короткие ноготки выкрашены в бесцветный лак – мне нравится. По венам бродит хмельной дурман. Я сыт, я доволен, я хочу еще. И Лера рядом со мной такая настоящая, светлая, чистая.
Если только…
Чёрт! Меня передергивает и в кровь мгновенно впрыскивается почти убойная доза норадреналина.
Резко выдыхаю ярость и поджимаю губы, а потом приказываю себе притормозить и выведать все по порядку, не спеша и в полном объеме. Что
– На самом деле, у меня вариантов немного. Первый – твой Денис был несовершеннолетний и ты боялась, что загремишь по статье за растление малолетних. Так?
В ответ только звонкий смех.
– Нет, Дань. Денис на год старше меня, так что…
– Так что нихрена не понятно. Ладно, едем дальше. Он у тебя глубоко верующий и набожный идиот-семинарист, который считает, что секс должен быть только после свадьбы?
– Он мне изменил, ты забыл?
– Поправочка – секс после свадьбы должен быть только у тебя, а он законченный эгоист и отказывать себе в удовольствиях не привык. Я прав?
– Ну…, – замялась она и я нахмурился.
– Нет, это бред какой-то, – размышляю, мозги скрипят, – если твой Дениска нормальный мужик, то он бы перед тобой не устоял и…
И моей выдержке приходит пиздец!
Сминаю пальцами ее губы, чуть разворачиваю к себе, заглядывая Лере в глаза. Меня изнутри душит эфемерная стальная ладонь. А в ответ хочется точно так же придушить её или этого гребаного Дениса.
Волна негатива сбивает мне крышечку с мозгов, внутренности обваривает кипяток. Я почти срываюсь в бешенство.
– В рот у него брала? – спрашиваю обманчиво спокойно.
– В рот…? О чем ты толкуешь? Я не понимаю…
– Сосала ему, спрашиваю?
– Что? – сводит брови к переносице и недоуменно смотрит на меня.
Секунда и она наконец-то постигает суть моего вопроса. Я жду и, честно говоря, знаю, что буду делать, если увижу, что она лжет мне. А я это увижу – факт! Но да, черт возьми, я брезгливый эгоист. И если Лера делала что-то, что должна делать только со мной, то уже спустя час она сойдет на берег и мы больше никогда с ней не увидимся.
Точка.
– Ты больной? – рычит она.
– Сосала или нет? – в тон ей парирую я, жестко прихватывая ее за руку, так как Лера отталкивает меня и рвется прочь.
Да щас, ага!
– Иди в зад, Данил! – всхлипывает, подбородок начинает дрожать.
Будто бы я смертельно ее обидел. Но…
– Как-то же вы с ним перебивались между его изменами. Что-то же он себе позволял? Что именно, Лера?
Я сам себя не узнаю. В голове вспышками мелькают до безобразия уродливые картинки. Я смотрю на ее пухлые, сочные, такие невероятно красивые губы и понимаю, что скалюсь, представляя, что она могла ими делать.
– Отвечай мне, – голос глухой, свистящий от едва сдерживаемого раздражения.
– Это несправедливо, Данил, – шарит глазами по моему лицу, но мне плевать на ее мораль.
Наклоняюсь к ее лицу почти вплотную и коротко рублю.
– Да или нет?
– Нет! – орет она, – Господи! Ты совсем спятил спрашивать у меня такое! Это может быть твои знакомые шалавы берут всякую гадость в рот, а я…я…никогда!
Пристально слежу за каждым её движением, каждой эмоцией и мимикой.
Облегченно выдыхаю.Не врет.
За-е-бись!
– Ладно. Давай дальше – он трогал тебя?
– Я не знаю! – выдает с психом, супится, как малое дитя.
– Что значит «не знаю»?
– Через одежду считается?
Да, блядь, считается! Я ему руки переломаю…
– Допустим нет, – цежу.
– Послушай, все эти допросы с пристрастиями совершенно неважны, потому что…
Замолкает. Отводит взгляд. Нервно отпивает из бокала шампанское и снова смотрит на меня с отчаянием.
– Потому что, что?
– Потому что…в общем…
– Лера, давай внятно и по существу, – пытаюсь говорить спокойно, но в голову опять приходит какая-то невообразимая дичь.
Он извращуга? Или чего похуже? Блядь, куда уж хуже?
– Что-ж…мы познакомились с Денисом в детском доме, когда мне было всего тринадцать лет. Меня травили, он подставил свое плечо, оградил от той откровенной жести. Дружить начали, потом выпустились и продолжили общение. Вскоре Денис признался мне в том, что давно не считает меня просто другом, что любит и хочет состариться вместе со мной. Мы стали парой. И я действительно думала, что люблю его, а он меня. Вот только у нас как-то не заходило никогда далеко. Мы же усердно учились, параллельно работали, порой времени на сон не хватало. Даже на выходных!
– Что за ручку все время ходили что ли? – откровенно прибалдел я.
– Не все время, нет. Но когда между нами случались поцелуи, то они не были такими, фееричными что ли, с языком и все такое. Не знаю, Денис сразу же отстранялся, говорил, что если мы продолжим, то он не сдержится и переступит черту. А я и рада была, потому что мне эту самую черту переступать совершенно не хотелось. И да, я всегда была уверена в нём, потому что он никогда не попадался на флирте с другой девушкой или что-то в этом роде. Только что часто уезжал в командировки в последний год.
– Я ничего не понимаю, Лера…
– На четвертое марта у нас была назначена свадьба и после мы наконец-то должны были съехаться. Я жила в общаге, потом временно переехала в домик, который мне остался от матери, а вот Денис снимал квартиру с лучшим другом. Я все ждала, когда же этот друг найдет себе новое жилье и наконец-то переедет. Просто выселить его мой жених отказывался, аргументируя это тем, что некрасиво как-то так поступать с человеком, ведь столько времени вместе прожили и все такое.
– Пиздец, – кусочки пазла с треском начали складываться в моей голове.
– А дальше, как гром среди ясного неба. Я сначала даже не поняла, что вижу перед собой, а потом как поняла…вот до сих пор не знаю, как это всё развидеть.
Пожала плечами, вздохнула устало и подняла на меня свои грустные глаза.
– И ты ни разу не задумалась, почему между вами все так неинтересно складывается?
– Знаешь, Данил, когда ты бесконечно благодарен человеку и считаешь его родственной душой, то это очень легко спутать с настоящими чувствами. Я просто не знала, что может быть по-другому. Верила, что мы делаем все правильно. Меня все устраивало, потому что я любила Дениса, скорее, как брата. И никогда не испытывала к нему страсти, как к мужчине. Но тогда я этого не понимала.