По острию любви

А еще он точно знал, что ее волосы пахнут цитрусовыми, а губы, мягкие и податливые, после поцелуев казались такими яркими, словно она измазала их в вишневом соке. И сейчас они находятся от него так близко, что стоит немного податься вперед, и он ощутит их вкус.

– Ребята, вы кофе выпить не хотите? – в кабинете неожиданно появился Ларик, и Ярослав сделал резкий шаг назад. И поймал взгляд Инги, которым она сопроводила это движение. Ему показалось, или в нем отражался голод? Девушка машинально облизала губы, а Строганов про себя заматерился. Что он чуть было не сделал? Это ведь сестра Кира все-таки.

Не менее эмоционально появление рыжего восприняла и Инга. В первое мгновение ей даже захотелось устроить геноцид всего населения, что носит подобный оттенок волос. Да что же это такое? Яр ее чуть не поцеловал, а тут этот приперся. Или ей все-таки показалось? Черт, и проверить нельзя. Зная Ярослава, Инга была уверена – сейчас он спрячется в свою раковину, как улитка, а растормошить и спровоцировать его сейчас возможности не будет. Одна надежда на вечер.

– Вы тут уже два часа безвылазно сидите, – продолжал как ни в чем не бывало Ларион. Конечно, это же не у него сейчас перехватывало дыхание от того, что чуть было не случилось за закрытыми дверями. –Ярик, ты просто не имеешь право так нещадно эксплуатировать девушку.

– Это кто еще кого тут эксплуатирует, – открестился начальник программистов. Вот только голос звучал довольно хрипло. – Инга всю нашу контору способна построить, так что не стоит ее недооценивать.

– Что ты, дорогой, тебя, такого серьезного и правильного, эксплуатировать крайне сложно, – Инге стоило большого труда сдержать издевку в голосе. Вот бы отмотать все назад и услать куда-нибудь Ларика. А еще лучше повесить табличку «Не беспокоить».

«Тихо, тихо, не стоит гнать, – попыталась себя успокоить Инга. – Если мне не показалось, то не все потеряно. Тут нельзя нахрапом».

– Так где же кофе, Ларик? – мило улыбаясь, проворковала она.

Кофе было выпито почти в молчании. Точнее, говорил, в основном, Ларион. Но он справлялся за троих. И к большому облегчению Ярослава, остался в кабинете и потом. Сейчас он даже не стремился выпроводить друга – пусть и не до конца отвечал за самого себя, но за бабником уж приглядеть сможет.

С Лариком работа пошла быстрее и веселее, компромиссы были найдены. А рабочий день незаметно подкрался к концу.

– Иди за вещами, я тебя подвезу, – велел Ярослав.

Итак, вот и настал час икс.

– Не стоит, – мило улыбнулась Инга. – Меня Глеб заберет.

Глава 10. Сладкий огонь ревности или кулинарные подвиги

В первое мгновение Ярославу показалось, что он ослышался. Что? Ее ждет Глеб? Ту самую девушку, что еще каких-то полчаса назад смотрела на него голодным взглядом? Ту, которую он чуть не поцеловал?

В следующий момент картинка у него сложилась. Значит, вчера вечером Глеб был у нее. Как он там сказал, у своей девушки? У Яра зачесались кулаки. С Левицким он вместе вырос, и его, как говорила Лина, кобелиную натуру знал прекрасно. Другом он был хорошим, а вот возлюбленным не очень. Ему просто всегда было пофиг на чувства, он встречался скорее ради удобства, ну и, чего уж скрывать, секса. А девушки почему-то все равно к нему липли, а потом страдали. И вот эта вот циничная тварь сейчас встречается с Ингой, не всегда адекватной, но очень милой, той самой, которая всего пару дней назад плакала из-за каких-то котлет? А потом будет плакать из-за Глеба, несмотря на долгие годы знакомства с ним. Только через его труп!

– Куда-то собрались? – резко поинтересовался Ярослав, решив поговорить с другом наедине.

– Да! В кино, – Инга счастливо улыбнулась, а у парня резко возросло желание выбить кому-то зубы. Совсем недавно Левицкий предлагал позвать ее на просмотр, и он это сделал. Встречались ли они на тот момент? И если да, то с кем тот вечер провел Глеб? Мужская солидарность солидарностью, но своих обижать нельзя.

Пока Ярослав рассуждал на тему «своих» и «чужих», «льзя» и «нельзя», Инга уже убежала. Пришлось в гордом одиночестве идти на стоянку. Чтобы стать невольным свидетелем того, как Глеб устремился девушке навстречу и легонько поцеловал в губы. А потом встретился взглядом с Ярославом, стоящим в десятке шагов, и усмехнулся.

Строганов услышал какой-то странный звук и не сразу сообразил: он так сжал челюсти, что зубы заскрипели. Ему стало жарко, даже показалось, что от него вот-вот пойдет пар. И этот бабник целует малышку Ингу, а, может, и спит с нею? Да ни хрена, он это прекратит! Непременно. Может, даже сегодня поговорит с Глебом.

И вовсе не имеет значения, что в тот момент, когда друг поцеловал Ингу, Ярослав ощутил жгучую смесь ярости, зависти и желания засадить кого-то в подвал, подальше от бед и глупостей. Это совсем неважно. Он просто хочет ее защитить.

***

– Только не дергайся, он смотрит, – вместо «привет» заявил Глеб и, не дав Инге опомниться, запустил руку ей в волосы и легонько поцеловал в губы. Хоть это и был спектакль, стало жутко неловко, словно она целовалась с Кириллом. Вроде ничего особенного, почти «чмок», но хотелось скорее отстраниться. Это чувство усиливало и осознание, что на них смотрит Ярослав. Она не была скромницей или пуританкой, но поцелуй смутил. И пусть даже Строганову плевать, ей все равно некомфортно. Словно она изменяла мужу на глазах самого благоверного, соседей, полиции нравов и собственных родителей.

– Расслабься, – прошептал Глеб, проводя пальцем по ее щеке. – Ты первая баба, которая в моих объятиях превращается в истукана.

Он усмехнулся, взял девушку за руку, подвел к машине и приоткрыл дверцу, помог забраться на сидение, потом еще наклонился к ней.

– Ты не перегибаешь? – заволновалась Инга. – Вдруг он решит, что ты мне идеально подходишь?

– Я? – Глеб не сдержался и заржал. – Детка, да ты шутишь? Я буду последним мужиком, которого он подпустит к тебе.

Затем захлопнул дверцу, приветственно махнул все еще наблюдающему за ними Ярославу и уселся на водительское место.

– Так, я договорился со своим другом, он шеф-повар, сейчас к нему поедем, – распорядился он.

– А может не надо?

– Никаких не надо! – горячо возразил Левицкий. – Яр любит вкусно поесть. Тетя Вика готовит так, что пальчики оближешь. Если даже тебе не удастся его охомутать, я хочу наконец есть у тебя нормально. Меня задолбало готовить самому.

– Я тебя и не заставляю! – надулась девушка.

– Но кушать-то мне хочется. И да, кстати, – вспомнил он, – с Аськой придется мириться полностью. Хоть она и сама сглупила в той истории, ты слишком резко ей сказала, что она во всем виновата. А Аська – дополнительный козырь в охмурении ее брата.

– Я понимаю, – понурилась Инга, вспоминая, как, услышав Асины вопли: «Это я во всем виновата» в момент, когда раненого Яра оперировали, не сдержалась и резким тоном подтвердила эту фразу.

– Вот и умница, – во все тридцать два улыбнулся Глеб. – А теперь рассказывай, что там у вас сегодня было. Со всеми подробностями, особенно интимными.

– Это еще зачем?

– Нужно же мне знать, как дальше действовать и насколько далеко мы продвинулись, – аргументировал Левицкий.

– Такое ощущение, что ты мой сутенер, – хмыкнула подруга.