По праву крови. Наследник бандита

–Я не хочу… – шепчу, – за вас… Пожалуйста, не надо.

–Тогда, Алина, твоя жизнь будет развиваться примерно так… Ремонт затянется. Это будут неподобающие условия для содержания ребёнка. Работу, думаю, ты тоже потеряешь. Отца передадут в городскую психушку как буйного. Я с юристами отберу у тебя ребёнка сразу после родов. Выбирай. Даю тебе сутки на размышления.

Едва за Лесным закрывается дверь, меня срывает а слёзы.

Сволочь! Урод! Ненавижу!

Отчаяние душит и рвётся наружу криком.

И самое страшное, что я не вижу никакого выхода! Разве что найти себе старого, богатого любовника, который сможет тягаться с Лесным. Но какой в этом смысл? В чем принципиальная разница?

По дороге на работу у меня от всех пережитых волнений падает сахар, и остаток дня я провожу на капельницах токолитиков в женской консультации. Веду с собой длинные внутренние диалоги, пытаясь убедить, что выйти замуж за Лесного и воспитывать дочь – это не самый плохой в жизни вариант. Просто нужно выплюнуть все девичьи романтические грезы и быть благодарной за то, что не нужно думать, как одновременно ухаживать за малышом и стариком.

Да, а еще перестать психовать, если хочу завтра остаться беременной.

Выхожу из консультации уже в девятом часу и вглядываюсь в темноту. Фонари практически не светят… Где-то должно ждать такси. Но вместо него прямо возле входа тормозит машина Лесного.

Он выходит на улицу и молча открывает мне переднюю дверь со стороны пассажира.

Я врастаю в землю, понимая, что если сяду, то обратного пути не будет.

Так да или нет, Алина?

Игнат Фёдорович убивает все мои сомнения на корню.

–Ты сама сядешь, Алина? Или тебя затолкать?

–Сама… – отвечаю едва слышно.

Глава 14

Игнат

Я даю себе обещание больше не вмешиваться в жизнь Алины, пока она не придёт с ответом. Пока не прогнется, благодарно не примет мои правила…

–Игнат Фёдорович, господин Цзысан спрашивает почему детали выглядят такими серыми? – Прерывает мои мысли переводчик. – Он напоминает, что им важна эстетика…

–Потому что сначала идёт пайка, а потом хромирование, – отвечаю резко.

Потому, у вас ничего своего и не работает, бля. Только блестит.

–Игнат Фёдорович, можно вас на минуту? – Отзывает меня в стону помощник. – Парни сообщили, что Алина Викторовна вызвала скорую помощь прямо на автобусную остановку. Нам нужно вмешаться?

Бросаю китайскую делегацию в одном из цехов на милость главного инженера и несусь в женскую консультацию.

Меня зверски задевает, что я могу быть на столько неприятен женщине, что она падает в обмороки от предложения связать со мной судьбу. Я предложил ей брак! Пигалице! Сам Лесной Игнат Фёдорович решил на тебе жениться, дура! А ты? Ты носом крутишь??

Да и вообще, какого черта я ее спрашиваю? Станет женой и все. Не в том положении, чтобы выбирать. А то вынуждает меня, понимаешь ли, к угрозам прибегать…

Срываюсь на подчиненных и персонал. Неудобоваримое чувство. Переживаю я! Что там Алину так долго в чувства приводят? Что за сахар и тонус? Плохо, когда кто-то не в тонусе. А тонус – это хорошо. Дайте больше сахара. Все у этих баб не по-человечески…

Главврач с большим трудом уговаривает меня уехать по делам. Кстати, нормальный такой мужик.

–Вы же не хотите потерять дочь? – Полоскает он мне мозги. – Дайте своей женщине пережить конфликт. Всякое бывает в семье…

Не хочу я никого «терять». Где я ещё такую идиотку правильную найду? Разве что в библиотеке кого-то изнасилую.

Прокрутившись целый день с заменой стекла, возвращаюсь к консультации в восемь. Как договаривались с главным.

Алина выходит из здания вся такая потерянная и расстроенная, что у меня срывает крышу. Я впервые жалею о том, что пережестил. Но не гладить же мне ее по головке, в самом деле! Может ещё поуговаривать замуж пойти? Или прощения попросить? Да не родилась еще та баба!

Психуя, выхожу из тачки и распахиваю пассажирскую дверь. Все, больше никакого выбора и беготни. Наигрались.

–Ты сама сядешь, Алина? Или тебя затолкать?

Девчонка поднимает на меня свои оленьи глаза.

–Сама… – отвечает едва слышно.

Придушить что ли тебя!?

Позволяю себе от души хлопнуть дверями и газануть с места.

Алина достаёт из сумочки телефон и набирает чей-то номер из шести цифр. Неужели у кого-то до сих пор есть домашний?

–Алло, здравствуйте, теть Кать, я сегодня ночевать не приду, не ждите меня. Где? У коллеги останусь. Работы много… Да, и вам тоже спокойной ночи…

Прячет телефон в сумочку и отворачивается к окну. Молча… Смиренно. Бесит меня, зараза!

В отражении я вижу, что по щекам Алины бегут дорожки слез. Красивая – пиздец просто. И вся такая женственная в своей уязвимости, что фантазия моя убегает явно дальше чем допустимые в нашем случае степени близости. Поставить сейчас тачку на аварийку, развернуть к себе девчонку, впиться в припухшие солёные губы и говорить что-то забытое, тёплое, восхищенное, успокаивающее…

Мне хочется вмазаться головой об руль. Мечтать засунуть член в женщину, в которой уже растёт твой внук – это дно. А ещё хуже то, что женщина тебя презирает. И явно лучше умрет, чем позволит…

Ааа! Жесть! Треш!

–Ты не хочешь мне ничего сказать? – Рявкаю.

–Не хочу… – бесцветно.

–Ладно… – сжимаю я крепче руль.

Коза упрямая.

Благо до дома доезжаем без пробок. И я не успеваю уйти на новый виток своего раздражения.

Она ходит по дому тенью, заглядывая в углы, как кошка. Страшно бесит.

–Твоя спальня. Напротив – моя. Роман здесь тоже иногда появляется. Его комната справа от твоей. Основное время он живет в своей квартире. Попробует тебя обидеть – оторву ему голову. Если что-то не устраивает в дизайне, можешь сделать ремонт. Я пришлю рабочих.

Алина кидает на меня строгий осуждающий взгляд.

–А вы не боитесь, что здесь ремонт тоже затянется, обвалится потолок, например… А это неподобающие условия для ребёнка, – ехидно прищуривается.

–Не шути со мной, – предупреждающе понижаю тон.

–Ну что вы, как можно, – притворно восклицает она. – Все исключительно серьезно.

Я испытываю от нашей короткой пикировки парадоксальное удовлетворение. Острые зубки у девочки, хоть и совсем молочные.

–Как я могу привести сюда книги и вещи? Как буду добираться на работу?