По профессии Маг

— Ну, за знакомство!

Первым поднял свою стопку Евген. В прозрачном пластиковом стаканчике плескалась темная жидкость, распространяя вокруг крепкий аромат. Мы чокнулись своими стаканчиками, и пригубили напитки. Точнее девочки пригубили, а мы с Евгеном опрокинули стаканчики одним махом. Я невольно крякнул и закинул в рот еще горячий пельмешек, предварительно макнув его в соус. Отцовская самогонка была и в правду очень забористой, и пить подобное не закусывая, было бы полным идиотизмом. Благо Глефа и близняшки постарались на славу. Они сделали очень годную нарезку из колбасы, сыра и холодного мяса, и самое главное, они сварили громадный тазик пельменей и несколько видов соуса.

— Ммм… Какое вкусное вино! Что это? — Маша, если конечно вырез на платье означал имя, взяла в руки бутылку вина, которую использовал Евген, — Ша-ме-ли-о-ро. Шамелиоро. Я ни разу не слышала о таком вине.

— Это индийское экспортное вино. Используются специальные сорта винограда, и все это настаивается в бочках редких пород дерева, что придает ему особый вкус и аромат. У меня отец частенько катается по миру, и притаскивает всякие алкогольные ништяки. Мне удалось утащить несколько бутылок винца.

Евген говорил со столь серьезным лицом, что я не выдержал, и взяв бутылку в руку понюхал горлышко. Если бы я не знал, откуда перелито это вино на самом деле, я бы может даже и поверил ему. Но, для меня эта бурда пахла керосином и дешманским виноградом. Но глядя, на восторженные глаза девчонок, я промолчал, и не даже не скривился от запаха, хотя это было сложнее всего.

— Да, действительно неплохо. Но все меркнет, по сравнению с кедровкой моего отца. Между первой и второй, перерывчик небольшой?

— Хехе, поехали, мой друг. Нас ждет веселый вечер, плавно переходящий в ночь!

Я разлил еще по рюмке, и подцепив пельмешек макнул его в соус с аджикой.

Я откинулся назад на стуле и крепко задумался. Выпив четыре рюмки, я начал чувствовать действие Ограничителя. Я почувствовал, как начала утекать сила, и как начала приходить легкая боль. Что там говорил Петр Николаевич? Ограничитель действовал в зависимости от статуса? У меня сейчас висело Слабое опьянение, и значит, подавление моих сил будет прогрессировать, а боль буде все сильнее и сильнее, пока я буду пьянеть? Черт! Даже если применить заклинание Трезвость, то хоть боль и должна уйти, какой тогда смысл пить?

— Эй! Акр! Очнись! Рановато спать! О чем так задумался?

Я посмотрел на Евгена, которого похоже ничего не беспокоило. Или…

— Жень, на тебя, что Ограничитель не действует?

— С чего ты взял? У меня Слабое Опьянение, поэтому естественно он начал действовать.

— Тогда…

— Да похуй на него. Ну поболит башка немного и ладно. На крайняк, у меня с собой несколько ампул Зелья Трезвости. Пьяным то заклинание хрен сплетешь, а вот зелье поможет всегда. Если дойдем до того предела, когда станет совсем хреново, то надо хлопнуть зелье и сразу станет норм. Ведь если напьешься слишком сильно, то можно и проблеваться, можно помереть, или просто будет хреново. Как и будет хреново на утро. Так что смысл бояться боли, или ослабления, пока пьешь? Тем более, посмотри, какая у нас милая компания сегодня.

Я взглянул на девочек, и невольно улыбнулся. И в правду, компания хороша. Они сейчас мило о чем-то шушукались. Они раскраснелись, глазки заблестели, жесты и движения стали чуть более резкими и неуверенными.

— Вот, посмотри, им чихать, что включился Ограничитель. А надавило на них явно посильнее чем тебя, или меня. И ведь продолжают пить. Так что, друг мой, я предлагаю продолжить!

— Ты точно не хочешь выпить зелье?

— Чуть позже. У меня есть своей небольшой запас.

Мы с Евгеном собрались домой, и Глефа вышла нас проводить. Близняшки уже завалились спать, предварительно выпив по Зелью Трезвости. Я решил, что свое выпью перед сном, чтобы меня наверняка вырубило побыстрее. Глефа стояла облокотившись на дверной проем и смотрела на нас. Я наконец смог завязать шнурки на кроссовках, и выпрямился. Точнее попробовал выпрямиться и в итоге под смех Евгена сел на задницу.

— Чего ржешь? Лучше бы подняться помог, у меня от самогонки и пельменей жопа стала слишком тяжелой.

Евген который стоял на ногах чуть лучше меня, протянул мне руку, и с трудом помог мне подняться. Я оперся на стену, и вздохнул. Болела голова, в теле помимо тяжести Сильного Опьянения, была еще тяжесть от Ограничителя, который изрядно высосал силы. Какая хитрая формация. Опьянение и так не приносит новых сил, и изрядно нарушает координацию, так сверху еще ложиться Ограничитель. Судя по ощущениям, он изрядно подавлял физическую силу.

— Может вас проводить? Или сами доберетесь?

— Естественно доберемся. Все будет норм!

Первым вышел Евген, а когда выходил я, Глефа преградила мне дорогу, подавшись вперед, обняла меня и прижалась всем телом. Да так, что я почувствовал жар ее тела сквозь одежды.

— Эй, ты чего?

Она отстранилась от меня и посмотрела прямо в глаза.

— Я… я просто хотела сказать тебе, спасибо. Спасибо за наше знакомство. Я рада, что мы нашли общий язык, и подружились.

Она снова обняла меня, на этот раз легче, и поцеловала в щеку.

— Ну а теперь точно, пока-пока!

Иии…. Она просто захлопнула прямо перед моим носом дверь. Что это было мать ее за ногу?! Я почесал голову и потупив немного в закрытую дверь, пошел за Евгеном. Пусть завтра пока еще выходной, но стоило выспаться как следует.

Утро выдалось тяжелым и серым. Пусть не болела голова, но зато ныло все остальное тело. Неудивительно, ведь мы вчера неплохо так протестировали Ограничитель на работоспособность. Несмотря на это, подъем оказался легким, а уж после контрастного душа и добротного завтрака, на душе стало совсем легко, и я вслед за Евгеном выбрался на улицу. Я присел на скамейку и подставил лицо солнечным лучам. Мое спокойствие нарушил Евген, ткнувший меня в бок.

— Смотри, какая девчина. Я уже успел порасспрашивать про вечернюю инициацию. Ну так вот, говорят, что она вторая на нашем курсе обладательница редкого класса на основе Боевого Мага. Представляешь, сразу двое на один поток. Эй! Ты меня слушаешь? Акр!

Я перестал его слушать уже на середине его тирады. Мой взгляд был прикован к девушке, на которую указал Евген. Не очень высокая, стройная, с крупной грудью. Ее длинные, черные волосы, спадали на спину и плечи, словно тяжелый шелк. У нее были редкие, фиолетовые глаза, и красивое лицо, которое от левого виска, к нижней челюсти пересекал шрам. Но он ее не портил. Меня этот шрам не смущал, ни сейчас, ни два года назад, когда она его получила.