По прогнозу лето

Я чувствовал себя окрыленным, и со мной вместе весь мир вокруг отправился в полет. В каждом невзрачном месте я видел вдохновение и интересный ракурс для съемки. Идейная эйфория поглотила меня. Песня без остановки крутилась в голове. Я выучил каждое слово, и песня разделилась на отрезки, словно на раскадровке, у меня в голове. Под каждый «кусок» я представлял свою картинку. Всеми идеями я делился с друзьями, но вскоре из-за обилия мыслей появилась необходимость записывать их в блокнот. Дошло до того, что даже ночью думы о клипе меня не отпускали. Я стал плохо спать из-за постоянных мыслей. А вскоре из-за определенных событий к ним присоединились и другие…

***

День был пасмурным, первый за полторы недели – до этого на небе не было ни облачка. В этот день собраться днем нам не удалось. Мишка смог выбраться только к вечеру, до этого помогал дедушке в гараже. У Иры весь день были дела. Шурик, узнав об этом, тут же потерял всякий интерес к прогулке, да и нечем было заниматься на улице вдвоем. Тем не менее, к вечеру мы все-таки смогли собраться втроем: я, Шурик и Мишка.

Мы сидели во дворе на скамейке. Бабушка-соседка вновь угостила нас ягодами, на этот раз клубникой. Я вновь рассказывал друзьям о своих свежих идеях, они внимательно слушали, поедая ягоды. Когда тему клипа мы обсудили, Миша предложил:

– Пойдемте, что ли, на плитах посидим, а то во дворе как-то совсем скучно.

Мы согласились и направились в сторону стадиона, где находились плиты. Солнце выглянуло из-за туч и осветило закатным светом округу. Всего лишь день без солнца, а уже успели соскучиться. Небо прояснилось на западе. С другой стороны все еще оставались тучи, подсвеченные солнцем, приобретавшие самые разнообразные оттенки золотого. Я достал фотоаппарат, который по устоявшейся традиции каждый день носил с собой, и начал фотографировать небо, а Миша с Шуриком подсказывали хорошие ракурсы. Мишка попросил фотоаппарат и сделал интересный снимок, в котором солнце пряталось за листом, просвечиваясь через него. В этот момент я услышал голоса. Из-за угла показались две девчонки, которые что-то громко обсуждали и смеялись во весь голос. Я повернул голову в их сторону. Обе были в ярких летних платьицах: у одной белое с желтыми цветами, а у второй морской раскраски – в темно-синюю и белую полоски. Та, что в полосатом, была с густыми каштановыми волосами, которые ложились на ее плечи и немного колыхались во время ходьбы. У другой девчонки светло-русые волосы были заплетены в аккуратные колоски. Они сначала не заметили нас, но потом обратили внимание, притихли и начали о чем-то тихо переговариваться, глядя в нашу сторону. Вдруг девчонки целенаправленно повернули к нам. Они подошли, и та, что была с распущенными волосами, заговорила с нами:

– Привет. А чем вы тут занимаетесь? Ой, у вас фотоаппарат! Здорово! Что фотографируете?

– Привет, – ответил я, после короткой паузы. – А все, на что взгляд упадет.

– Можно посмотреть? – спросила та же девушка, протянув руки к фотоаппарату.

Мишка с фотоаппаратом на шее стоял рядом. Взглянув на него, я понял, что отвечать он не собирается. Удивительным образом вечно не замолкающий Михаил Романович при девочках становился практически немым. Единственным исключением была Ира, которую он, скорее всего, даже не воспринимал за представительницу противоположного пола. Шурик тоже, видимо, не собирался проявлять никакой инициативы, молча стоял и хлопал глазами. Естественно, все пришлось брать на себя.

– Да, конечно, – ответил я, снимая с Мишки фотоаппарат.

Темноволосая девушка сразу же подошла ко мне и принялась разглядывать фотографии. Их было на фотоаппарате немного, в основном лишь сделанные после пилотных кадров, которые уже хранились у меня на компьютере. Но и из того, что осталось, мне было, чем похвалиться.

– Ух ты! Как красиво! – восторженно говорила девчонка. – Юля, иди сюда, посмотри, – сказала она своей подруге, которая до этого момента стояла немного в стороне.

– Да, и правда красиво, – подтвердила девочка Юля, рассматривая фотографии.

– Ой, слушайте, а вы можете нас пофотографировать? – воскликнула активная незнакомка.

– Я даже не знаю, – замялся я.

– Ты же сказал, что фотографируете все, на что взгляд упадет, – улыбнулась она и подмигнула мне.

Я чувствовал, как заливаюсь потихоньку краской. Нужно было это остановить.

– Ну, хорошо, – согласился я и улыбнулся в ответ.

– Кристин, что ты выдумала? – спросила Юля, толкая подругу в бок.

«Кристина и Юля, значит. Имена узнали – уже хорошо», – проскочило у меня в голове.

– Я придумала отличную возможность хорошо провести время. Юль, расслабься, это же здорово! – ответила Кристина.

Мишка косо посмотрел на меня, то ли смущаясь, то ли порицая. Я пока не мог понять его отношения к этому. Шурик отошел в сторону, не проявляя желания участвовать в дальнейшем действии. Девчонки в это время тоже отошли в сторону и о чем-то зашептались. Я решил нарушить этот клуб заговорщиков и сказал:

– Девчонки, ну так что? Где будем фотографироваться?

– Это уже тебе решать. Ты же фотограф, насколько я поняла, – отвлеклась от разговора Кристина и подошла поближе к нам, таща за руку свою подругу.

– Давайте выйдем на футбольное поле, там сейчас открывается красивый вид на закатное солнце, – предложил я.

– Давайте! – поддержала Кристина.

Недалеко от того места, где находились плиты, располагалось футбольное поле, принадлежавшее медицинскому университету. На этом поле мы играли довольно редко, так как оно постоянно было занято взрослыми ребятами-студентами из этого учебного заведения. В Меде было довольно много иностранцев, любивших погонять мяч вечером на поле. Мы несколько раз заводили разговор то с африканцем, то с индусом. Для нас это было своеобразным развлечением. Порой те самые гости нашей страны сами проявляли желание пообщаться: здоровались, спрашивали, как дела, со своим забавным акцентом. Были в округе отморозки, которые докапывались до этих студентов – я их не понимал и осуждал. Мы, в свою очередь, всегда относились к представителям других стран с уважением и неподдельным интересом. Для меня, как человека, который никогда не был за границей, данное общение было своеобразным приобщением к культуре других стран. Многие из них были забавные ребята, один африканец как-то раз даже поиграл с нами в футбол.

Сегодня, на удивление, футбольное поле было пустым. Мы направились туда. Девочки шли немного впереди, я за ними, а сзади меня Миша с Шуриком. Подождав, когда девчонки, разговаривая друг с другом, отойдут чуть дальше, Мишка догнал меня и тихо сказал:

– Что ты делаешь? Нам, что, больше заняться нечем?

– Нечем. Это ты правильно подметил, – подтвердил я.

– И что? Это же не повод идти фотографировать первых встречных! – негодовал друг.

– Давайте вернемся во двор, – высказал свое мнение Шурик.

– Что вы как детсадовцы? Мы сами не знали, чем заняться? Почему бы не внести хоть какое-то разнообразие. Это же прикольно!

– Что в этом прикольного? – не унимался Мишка.

– Так, перестань усложнять. Просто расслабься. И начни, наконец, разговаривать в присутствии девчонок, – сказал я и поспешил догонять наших спутниц.

Было ощущение, что мои друзья сейчас развернутся и уйдут обратно к дому, но этого, к моему приятному удивлению, не произошло. Я сам не знал, что и зачем делаю, но мне почему-то этого очень хотелось. Словно ветер подгонял меня вперед, и я не видел никаких преград на пути. Я был полностью открыт для всего нового, и мне это безумно нравилось.

Мы все дружно вышли на футбольное поле.

– Ну что? Куда нам становиться? – спросила Кристина, оглядывая поле.

– Кристина и Юля, так ведь, если я правильно услышал? – решил я более конкретно познакомиться, чтобы потом знать, как обращаться к ним.

– Правильно! Я Кристина, она Юля, – ответила девчонка с каштановыми волосами, показывая сначала на себя, а потом на подругу. – А вас как зовут, мальчики?

– Меня – Ваня, – сказал я и повернулся в сторону Миши. Он молчал. Я сквозь зубы тихо произнес «говори».