По прозвищу Чумной

– Ну, что я могу сказать…

– Да говорите уже, доктор, – он начал паясничать, – буду ли я жить?

– А твоё нынешнее состояние жизнью считается или нет?

– Ну, я мыслю, значит, существую. Живу.

– Ни за что бы не заподозрил у тебя такой любви к древней классической философии… Но при таком раскладе – будете, пациент, будете. Если не полезете в пекло – то даже долго. И может быть счастливо.

Некромант довольно улыбнулся, по жесту покидая сканер и заглядывая в записи. То, что для Алексея было бы китайскими иероглифами, для Ликс обретало смысл, было логичным и вполне понятным. Чувство резкого поумнения грело, что и отрицать.

*

Кто именно шёл ему навстречу и вот-вот должен был вынырнуть из-за угла Ликс ощущал всем своим существом. Ему в любом случае пришлось бы познакомиться с заместителем Глейда, но некрос предпочёл бы, чтобы это событие произошло несколько позже, когда он будет в лучшей форме. Но Кодэх был здесь и сейчас, а разворачиваться за три шага до нужного коридора и идти в обход – по меньшей мере глупо. Придётся встречаться лицом к лицу и постараться не слишком кривиться от обжигающего света.

Зам капитана выныривает из-за угла раньше некроманта и сразу разворачивается к нему. Понятно, придётся разговоры разговаривать. Колдун стягивает силу поближе к телу, будто в плед заматывается, старательно подтыкая все края, лишь бы чужая магия не проникла внутрь, как мороз под неосторожно откинутое ночью одеяло. Кажется, Кодэх был выше даже Глейда, без брони возвышаясь над Ликсом на полторы головы – и это при том, что тот заметно вытянулся, получив несколько недель спокойной жизни, организм восстанавливался ударными темпами, компенсируя детство и юность. Да и перестройка шла по образцу Чумного, с поправкой на местные средние габариты. И всё-таки Ликс всё равно был ниже большинства Горгулий. Привыкшего быть в числе самых высоких инквизиторов это задевало. Не всерьёз, но всё-таки… неприятно.

– Колдун…

Ликс вдруг вспомнил прежнего себя, уж с больно похожей интонацией произносил это слово Кодэх. И не сказать, что звучало приятно, когда было обращено к тебе. Некромант даже напрягся, хоть и понимал, что с ходу от него вряд ли попытаются избавиться. Коротко стриженный, рыжий настолько, что голова кажется объятой пламенем. Костры инквизиции, не меньше. Прямо-таки физическое воплощение очищающего огня, ожидающего зловредных магов.

– Заместитель Глейда, я так понимаю? – всё-таки он чертовски не любит смотреть на кого-то снизу вверх, когда аж голову запрокидывать приходится.

– Кодэх, – он кивнул, но руки не протянул. – Я думал, что брешут про зиланделиксийца. Считал, что Глейд не потащит падаль на базу.

– Да мне как-то тоже казалось, что капитан не из тех, кто взрывчатые вещества в жилом блоке хранит, – колдун широко улыбнулся в ответ, демонстративно скрещивая руки на груди.

– С порога хамишь?

– Ничуть. Поддерживаю заданный тон общения.

Он наверняка об этом пожалеет, но сдерживаться было выше его сил. Но тут уж звёзды так встали, что не слишком лёгкий характер инквизитора наложился на некромантскую натуру, порождая перепады между всплесками человечности и приступами максимальной мразотности. Что-то подобное должно было случиться раньше или позже, просто отряд Глейда отличался толстокожестью, а вот при встрече с Кодэхом нашла коса на камень. Окружающий зама нестерпимый свет заставлял Ликса нервно поводить плечами, пусть и едва заметно, но всё-таки отмахнуться не получается. Ощущение, что тебя скребут железной мочалкой, не добавляет хорошего настроения, и будь его аура чуть тоньше, на коже вполне могли бы появиться ожоги: сдерживать свою силу Кодэх точно не планировал.

Неизвестно, чем бы всё могло закончится, но ситуацию спасла выползшая из блока технопатов Элиз, выглядящая немногим живее, чем Ликс в начале их знакомства. Девушка зажимала нос, но всё равно оставляла за собой цепочку кровавых капель, да и нетвёрдая походка в комплекте с застывшими глазами однозначно говорили: та ничего не видит.

– Что случилось? – Ликс переключился на неё, проскальзывая между Кодэхом и стеной. – Убери руку, дай мне посмотреть…

– Сенсорная перегрузка. Попыталась подключиться, тьфу, блядь, – она сплюнула затёкшую в рот кровь, – подключиться к новой системе наблюдения. Пропускной мощности мне не хватает.

– Так, сейчас будет холодно, но кровь я остановлю, и мы аккуратненько дойдём то медблока. Идти сможешь или тебя на руки взять?

– А ты не…

– Пошутишь про “надорвёшься” и я специально потащу тебя туда по полу за ноги, понятно? – всё ещё раздражённым голосом произнёс некрос.

Лёгкий магический ожог он всё-таки получил, силу ведь пришлось немного отпустить, чтобы заняться лечением, так что поводов для недовольства прибавилось. Заместитель Глейда всё ещё стоял у него за спиной. Зиланделиксиец не выдержал, оборачиваясь через плечо:

– Ты или как-то помогай, или не мешай, не фони тут своей радиацией.

– Не боишься доболтаться?

Ликс резко успокаивается, прекрасно понимая, что мужчина всё ещё не совсем воспринимает реальность, перебор божественной энергией на лицо. Что скрывать, и с некоторыми инквизиторами такое случалось, так что не ему судить, но сейчас Элиз нужна медицинская помощь – некроманты не лечат толком, есть весьма ограниченный спектр манипуляций, на который они способны. А тут нужен Оййох, так что Чумной принимает решение хамить до конца и давить авторитетом. Пусть и чужим.

– А не боишься объясняться с Глейдом, почему ты мешал оказывать его дочери медицинскую помощь? – он без проблем подхватывает далеко не миниатюрную технопатку на руки, всё таки некросы куда крепче, чем кажутся. – Отойди с дороги, Кодэх.

Тот хмыкает, и выражение глаз неуловимо меняется, когда зам.капитана делает шаг в сторону, даже будто ауру свою чуть приглушает, но Ликсу не до этого: он уже уверенно шагает в нужную сторону. Сердце Элиз сбивается с ритма, и он на всякий случай готовиться удерживать её на этом свете, надеясь, что до этого всё-таки не дойдёт.

*

– Представляешь, Йох? – Элиз уже улыбалась, пересказывая медику события до своего попадания на больничную койку.

Оййох, наблюдающий за работой стажёров, только кивал, приглядывая за некромантом, нацелившимся на ящик с кровью. Ридалец прекрасно понимал, что цели у колдуна исключительно гастрономические, некроманты в принципе тратили много энергии и жрали всё подряд, лишь бы оно было органическим. Его уже ныне покойный прадед как-то рассказывал, что после вооружённой заварушки зиланделиксийцы иногда прямо на месте поджирали своих же. Но Ликс его удивил – двинулся не к донорской и искусственной крови, а безошибочно нашёл спрятанный от посторонних глаз служебный холодильник, выковыривая из его недр перемороженную печень какой-то живности, забытую там кучу времени назад.

– Никто ж не против, если я…? – он взмахнул лотком.

– Не знаю, откуда ты это выкопал, но ешь, если уверен. Кажется, это ещё от кого-то из бывших осталось, сейчас здесь сыроедов нет.

Только сейчас медик рассмотрел потемневшие ногти колдуна, чуть загнувшиеся на манер птичьих когтей. Ликс проколол угол ровно по метке – упаковка тут же разморозилась – и в один глоток, кривясь, вылакал оттуда кровь. Нахмурился, облизываясь, но всё-таки пожал плечам, принимаясь за поедание сырой печёнки. Спасибо, что не чавкал при этом. Оййох задумался над тем, чтобы напичкать некроманта датчиками – вышла бы прекрасная тема для докторской степени, всё-таки уроженцы Зиланделикса мало исследованы, а такая работа точно не прошла бы незамеченной. Осталось уговорить на это колдуна, но не сейчас, а то ещё откусит ему голову.